Дом табачного магната

В прославленной Михаилом Булгаковым квартире № 50 теперь музей писателя.  Фото Евгения Никитина

Михаил Афанасьевич и сам сделал многое для увековечения этого здания. Его историю, изменив несколько имен, он описал в рассказе «№ 13. – Дом Эльпит-Рабкоммуна» (1922). «Нехорошая» квартира № 50, как известно, превратилась в штаб Воланда и его свиты в «Мастере и Маргарите». Соседи по коммуналке, по выражению одного исследователя, «почти в полном составе перекочевали на страницы булгаковской прозы». Повседневная жизнь в доме № 10 дала писателю сюжеты для рассказов и фельетонов, а ее отголоски слышны и в более поздних произведениях. Например, экзотическое имя Шарикова – Полиграф Полиграфович – навеяно названием треста «Мосполиграф», работники которого жили по соседству с писателем. Отобразились в его прозе и многие окрестные места: от Патриаршего пруда до Мюзик-холла (ставшего театром Варьете в знаменитом романе). В стенах дома на Большой Садовой были написаны повести «Дьяволиада» и «Роковые яйца», роман «Белая гвардия», автобиографический цикл «Записки на манжетах», множество рассказов и очерков, напечатанных в 20-е годы в газете «Гудок». Одним словом, роль этого дома в русской литературе чрезвычайно велика. Отрадно, что его внешний облик за долгие десятилетия не был искажен перестройками.

Самое время вспомнить, как появился этот дом и кто приложил руку к его созданию. Проект здания разработал архитектор Эдмунд Юдицкий, немало строивший в ту пору в Москве. Оформлением фасада в стиле венского модерна занимался архитектор Антонин Милков. Заселение дома жильцами началось сразу после завершения строительства, в 1904 году. (Интересно, что в том же самом году был построен дом на Пречистенке, 24, где жил прототип профессора Преображенского – дядя Булгакова, известный врач Николай Покровский. Конечно, никаких фантастических операций на собаках он не проводил и практикой по омоложению не занимался.)

Первоначально на этом месте планировалось совсем другое сооружение – табачная фабрика. Однако строить ее городские власти не разрешили из-за соседства с церковью святого Ермолая. В итоге корпуса фабрики «Дукат» были возведены в одном из близлежащих переулков, где их остатки и сегодня можно увидеть. А на Большой Садовой владелец предприятия Илья Пигит построил фешенебельный доходный дом. Фабрикант и сам в нем поселился – в 5-комнатной квартире на третьем этаже. Все комнаты в ней Пигит распорядился оформить в разных стилях: там были и классика, и барокко, и модерн. Наибольшей вычурностью отличался его личный кабинет. В самые густонаселенные времена в бывшей квартире табачного магната, разгороженной деревянными стенками, жило 10 семей. Несмотря на все послереволюционные переселения и уплотнения, в некоторых квартирах дома № 10 до сих пор сохранились фрагменты паркета и лепнины начала ХХ века.

Среди жильцов дома были и знаменитости, и простые граждане. О судьбах некоторых из них рассказал историк Дмитрий Опарин в своей книге «Большая Садовая, 10» (М., 2017). На всех этапах своего существования дом этот был связан с искусством: когда-то в нем снимал квартиру редактор-издатель журнала «Золотое руно» Николай Рябушинский, работали в просторных студиях художники Петр Кончаловский и Георгий Якулов, собиралась художественная группа «Бубновый валет», бывали Есенин, Мейерхольд, Таиров, Луначарский. Здесь снимали квартиры оперная певица Евгения Львова-Шершеневич (мать известного поэта-имажиниста), инженер-железнодорожник Эразм Пентка, полковник первой гренадерской дивизии Андрей Кисляков, погибший в 1915 году в бою с немцами, адвокаты, врачи, торговцы. В советское время социальный состав жильцов отличался чрезвычайной пестротой. Преобладали работники типографии, находившейся поблизости, на противоположной стороне Садового кольца. В числе обитателей дома в этот период – брат известного коллекционера авангардной живописи Николай Костаки, армянский писатель и переводчик Александр Бархударян, собирательница картин художников-нонконформистов Людмила Кузнецова, к которой на домашние вернисажи приходили известные музыканты и поэты… Управдомом долгое время служил старинный друг семьи Пигит, их земляк Илья Сакизчи: его дочерей, живших в доме до 70-х годов, соседи ошибочно принимали за потомков домовладельца.

В квартире № 50, куда осенью 1921 года вселился Булгаков с женой Татьяной, до революции помещалось общежитие Высших женских курсов. Потом небольшие комнаты, освободившиеся от курсисток, заполнили люди разных профессий. «Все они постоянно ссорились, ругались, дрались, писали друг на друга кляузы и пытались выжить соседей с жилплощади», – пишет Дмитрий Опарин. В начале 40-х годов в коммуналке жило более 30 человек, но число обитателей постепенно уменьшалось. После окончательного расселения квартиры здесь располагался отдел министерства, а в 1990 году съехал отсюда и он. Ожидалось открытие в этих стенах музея, но аварийное состояние помещения и отсутствие денег в бюджете не позволили это сделать оперативно. В квартире, переданной Булгаковскому фонду, в то время регулярно проводились выставки, литературные вечера, концерты. Параллельно шли конфликты с соседями по подъезду, которых раздражал беспокойный «клуб» с гостями-неформалами и элементами дьяволиады. Период неопределенности продолжался до 2007 года, пока наконец в мемориальной квартире не был официально открыт Государственный музей Михаила Булгакова.