Дмитрий Филипповых
Рубцов Ю.В. Генерал-фельдмаршалы в истории России. – М., Гуманитар. изд. центр ВЛАДОС, 2008. – 304 с.: ил.
Доктор исторических наук Юрий Рубцов известен как исследователь истории советских Вооруженных сил, межвоенного периода и Великой Отечественной войны. Однако на сей раз его новая книга посвящена иной теме. Это – сборник очерков обо всех 63 генерал-фельдмаршалах России. Именно так – через личности, через жизнеописания представителей высшей военной элиты Российской империи – показан более чем 200-летний путь отечественной армии: от петровских преобразований до Первой мировой войны.
Прав автор: в бою и сражении побеждает солдат, но масса даже отменно подготовленных воинов немногого стоит, если у нее нет достойного командира, полководца. Россия, явив миру удивительный тип рядового солдата, чьи боевые и нравственные качества стали легендой, породила и немало первоклассных военачальников. Битвы, проведенные Александром Меншиковым и Петром Румянцевым, Александром Суворовым и Михаилом Кутузовым вошли в анналы военного искусства.
Но, как ни парадоксально, большинство российских генерал-фельдмаршалов были не только и даже не столько профессиональными военными, сколько политиками. Они одерживали свои «победы» не на ратном поле, а при высочайшем дворе и в великосветских салонах, в коллегиях и министерствах.
Юрий Рубцов дает ответ, почему так получилось. Высший воинский чин в руках российских правителей был универсальным орудием. Фельдмаршальским жезлом платили за помощь, оказанную в борьбе за трон (Александр Бутурлин), жаловали августейших родственников (Карл-Людвиг Голштейн-Бекский, Георг-Людвиг Шлезвиг-Голштинский, Людвиг IX Гессен-Дармштадский), вербовали союзников (Ян-Казимеж Сапега, Иван Трубецкой), ублажали фаворитов, устроившихся рядом с троном (Алексей Разумовский, Александр Шувалов), поощряли за многолетнюю государственную службу (Василий Долгорукий, Захар Чернышев, Петр Волконский).
Генерал-фельдмаршалы, в основном находившиеся в столице, входили в узкий круг особо приближенных к царям и царицам лиц, от их поддержки часто зависела судьба, а то и жизнь венценосцев. А они, естественно, стремились привязать к себе этих людей наградами и титулами.
Один лишь пример, приводимый в книге. Едва Павел I взошел на престол, целая группа генерал-аншефов была произведена им в генерал-фельдмаршалы (Николай Салтыков, Николай Репнин, Иван Чернышев, Иван Салтыков). Все они еще при жизни Екатерины II отличались близостью к «малому двору» ее сына, теперь же значительно укрепляли власть Павла Петровича. Есть основания предполагать, что в свое время матушка императора по той же самой причине не удостоила таким чином хотя бы некоторых из них (например, Николая Репнина за победу над турками при Мачине 28 июня 1791 года).
И все же ядро книги составляют очерки о фельдмаршалах, действительно добившихся блистательных успехов на военном поприще, в том числе – Григории Потемкине, Михаиле Барклай де Толли, Александре Барятинском, Иване Дибиче и других.
Автор книги разделяет позицию известных ученых Дмитрия Масловского, Алексея Баиова, Александра Свечина, Антона Керсновского, говоривших о самобытности национальной военной школы как об одном из главных условий побед русского оружия. Следование ее идеалам, а не простое заимствование зарубежных доктрин, оригинальные системы обучения и воспитания солдат и офицеров, а не безоглядное копирование порядков в иноземных войсках лежали в основе успехов под Полтавой и при Кунерсдорфе, на Рымнике и Кагуле, у Бородино и на Шипке, позволили армии России на протяжении нескольких веков обеспечивать (пусть и с разной долей успеха) решение задач по обороне государственных рубежей и расширению геополитического пространства империи. Эта мысль, без преувеличения, определяет весь строй, все содержание нового труда Юрия Рубцова.
Книга обращена в первую очередь к молодым соотечественникам, готовящимся стать или только ставшим на путь ратного служения родине – учащимся школ, лицеев, гимназий, колледжей, суворовцам, нахимовцам и воспитанникам кадетских корпусов, студентам и курсантам высших учебных заведений. Это обстоятельство предопределило ясный, чуждый наукообразию язык повествований, насыщенность интересными, в большинстве случаев малоизвестными фактами из жизни их героев.
