Александра Михайлова
Татары и русские в едином строю / А.Б.Широкорад – М.: Вече, 2012. – 368 с.: ил.
О батыевой рати и татарском иге у нас написаны сотни книг. Все труды русских историков и писателей проникнуты неприязнью к татарам. Самое распространенное прилагательное к слову татарин – «злой». Что же это? Вековая память о Батыевом нашествии?
Ничего подобного! Я уж не буду говорить о том, что Батый никак не мог быть татарином, а булгары и прочие народы Среднего Поволжья пострадали от него не меньше русских. На самом деле имелся высочайший заказ, и московские дьяки, а позже университетские профессора, мастистые поэты и писатели сознательно или бессознательно его выполняли.
КАК СОЗДАВАЛИСЬ МИФЫ
Дело в том, что московские князья не совсем цивилизованно овладели нашей страной. И что бы как-то оправдать своих предшественников, цари использовали два классических способа дезинформации. Первый – дискредитация соперников. Второй – создание образа страшного врага, от которого-де московские князья спасли русский народ.
Всех русских князей Рюриковичей, не принадлежавших к роду Калиты, наши историки и писатели представляют как узколобых и жадных персонажей, идущих на любые преступления в борьбе против прогрессивных и добродетельных московских князей. Ну, а «злой татарин» оказался в образе «страшного врага».
После революции 1917 года у большевистских историков типа Покровского начались метания в трактовке событий XIII–XVI веков. Зато после 1938 года партия и правительство одобрили «магистральную линию» истории, созданную дореволюционной профессурой.
Правда, кое-где советский агитпром стал смягчать антитатарский акцент. Ну, а сейчас вошли в моду фэнтези о татарском иге типа того, что Александр Невский – это-де одно из имен хана Батыя.
НА РУССКОЙ СЛУЖБЕ
Широкорад первый, кто утверждает, что татары и русские в XIII–XV веках в 90% битв сражались бок о бок как союзники. Историки 300 лет скрывают от народа, что между походами Батыя (1238 год) и Мамая (1380 год) все без исключения походы татарских ратей на Русь происходили по просьбе русских князей, в первую очередь московских. Подобное продолжалось и позже. Именно татары помогли Василию II Темному выиграть 30-летнюю войну с детьми и внуками Дмитрия Донского.
В результате битвы на реке Шелони 14 июля 1471 года Господин Великий Новгород лишился независимости, причем исход сражения решила именно татарская конница.
А еще были походы князя Федора Чермного и его дружины на Северном Кавказе, в Поволжье и на Среднем Урале. Он был знаменитейшим воеводой Золотой Орды, ну, а сейчас он – главный святой Ярославской области.
А сколько десятков походов на Польшу, Литву и Смоленское княжество совершали с татарами в XIII–XIV веках московские и тверские князья, а также галицкие короли.
Ну, а когда Иван Грозный взял Казань, в его войсках было не менее трети татар. В поверженную Казань въехали сразу два царя – Иван IV Московский и татарский царь Шах-Али. Кстати, 40-тысячной русской армией вторжения в Ливонии командовал царь Шах-Али.
ЦАРЬ ИЛИ ШУТ?
Русские историки сделали шутом царевича Саин-Булата, внучатого племянника последнего золотоордынского хана Ахмета. С 1572 года мусульманин Саин-Булат командовал большим полком русской армии в Ливонии.
В середине 1573 года Саин-Булат был крещен и получил имя Симеон (Семеон). Это связано с женитьбой Саин-Булата на Анастасии, дочери Ивана Федоровича Мстиславского. В приданое Симеон получил богатейшие тверские вотчины князя Мстиславского. Женитьба сильно укрепила позиции Симеона Бекбулатовича при дворе, но теперь ему пришлось расстаться с титулом касимовского царя, которым мог быть только мусульманин. Однако долго без престола Симеон не оставался, осенью 1575 года он торжественно венчался в Успенском соборе Кремля… государем всея Руси. Иван Грозный отрекся от престола и стал удельным князем московским.
Согласно летописи, Иван Грозный «ездил просто, что бояре, а зимою возница в оглоблех; а бояр взял себе немного, а то все у Симеона; а то, как приедет к великому князю Симеону и сядет далеко, как и бояре, а Симеон, князь великий, сядет в царьском месте».
Это был не фарс, а весьма серьезная политическая игра. Зачем она понадобилась Ивану, до сих пор не ясно. Существует множество предположений – внешнеполитическая необходимость, испуг Ивана Грозного предсказаниями волхвов, напророчивших на этот год «московскому царю смерть», необходимость усиления террора и другое.
В августе 1576 года князь Иван Московский сместил с трона царя Симеона и произвел его в великие князья тверские. Ни сам Симеон, ни население страны не получили никаких объяснений. В состав великого княжества Тверского входили города Тверь, Торжок и Микулин. Симеон получил дворец в Твери, но обычно жил в своей резиденции в селе Кушалине.
В 1577 году Симеон вновь отправился в поход в Ливонию вместе с Иваном Грозным. Численность русской армии доходила до 100 тыс. человек, при этом Симеон по-прежнему командовал большим полком – около 30 тыс. человек при 75 пушках.
ПРЕВРАТНОСТИ СУДЬБЫ
После смерти Ивана Грозного удача отвернулась от царя Симеона. В результате заговора бояр, во главе которого стоял Борис Годунов, в 1585 году князь Мстиславский (тесть Симеона) был насильственно пострижен в монахи в Кирилло-Белозерском монастыре. Вслед за этим Симеон лишился титула великого князя тверского. Кроме того, у Бекбулатовича отобрали часть вотчин.
6 января 1598 года скончался царь Федор Иоаннович. Законных претендентов на престол не оставалось, хотя фактически власть принадлежала боярину Борису Годунову. И вот в апреле-мае 1598 года бояре Романовы и Бельские устроили заговор в пользу Симеона.
Конкуренции Симеона боялись царь Борис, Григорий Отрепьев и Василий Шуйский. Самозванец приказал насильно постричь Симеона в монахи. Нравится нам или нет, но Саин-Булат был толковым полководцем и мудрым государственным деятелем. Он участвовал в интриге Ивана Грозного, но не был шутом.
В книге Александра Широкорада приводится множество случаев переплетения судеб русской и татарской знати и участия их в совместных боях и походах. Да, прав князь Бисмарк: история пишется «железом и кровью». Но в истории двух самых больших народов Российской Федерации никогда не было межнациональной ненависти.
