Цветные сны и грезы наяву

Что-то стюардесса задерживается с завтраком...
Фото РИА Новости

Во 2-м полку авиационной дивизии особого назначения шум, гам, доверительный шепот по коридорам и слухи, слухи, слухи. Один дурней другого. В самом дружном экипаже 1-й эскадрильи склока, скандал, раздрай, конфликт, разборки чуть ли не до мордобоя, «развод и девичья фамилия»!

Парни все как один единогласно и категорически отказываются летать со своим бортинженером! К слову говоря, отказываются летать с бессменным бортинженером Борисом Ведищевым, с которым протрубили уже почти десяток лет и который уже не один год считается самым лучшим бортовым инженером эскадрильи и даже всего полка. А пару раз был признан лучшим и в целой дивизии! Вот как!

В настоящее время экипаж 555-го борта отстранен от полетов, и назначено служебное разбирательство. Все ребята плотно сидят в штабе и переводят кубометры бумаги, наперегонки излагая свои претензии к Борису.

Выяснить что-то в приватных беседах в аэродромной курилке почти не получается, так как любой вопрос на данную тему вызывает у всех членов 555-го одинаковую реакцию – жуткую аллергию, кислое выражение лица и скоропостижное бегство.

ПИКИРУЮЩИЙ ТУ-154

В принципе ребята из экипажа Ту-154 разделились на три лагеря. Одни молчат, как партизаны в гестапо, и немы, как рыбы на сковородке (то есть рассказать-то хочется, но или обязательства довлеют, или сказать нечего). Другие раздраженно отмахиваются от всех расспросов, коротко бросая, что с дебильным Борькой (напоминаю, что это бортинженер «тушки») летать не станут даже под прицелом автомата Калашникова (десять лет летали, понимаешь, а тут «не станут, хоть стреляй», непонятно). И сам Борис, который тоже угрюмо молчит, на все вопросы тяжело вздыхает и ходит мрачнее тучи.

Народ в полку терзался в догадках, выдвигая различные версии, одна фантастичней другой, причем все с пикантными подробностями и с ремаркой «самая достоверная». Пробовали подкатывать к членам строгой комиссии, проводящей разбирательство, но те включали дурака – непонимающе пожимали плечами, дебильно мычали, пускали слюну огромными пузырями и страшно вращали глазами. Чего с таких взять?!

И тут грянул гром – на всеобщем построении 2-го полка зачитали приказ командира дивизии, основанный на вердикте комиссии по итогам служебного расследования. Экипаж перевести из основного в резервный (у парней отобрали «личный» самолет с бортовым номером 555 и «синие» паспорта – возможность летать за границу); командиру корабля за создание предпосылок к летному происшествию объявить «насос» – НСС (неполное служебное соответствие) и понизить в должности до «правого летчика». Второй пилот – удел желторотых новичков и патологически безнадежных неудачников. И это после должности заместителя командира 1-й эскадрильи! Сурово, однако. Второму летчику – строгач (строгий выговор). Штурману – выговор. Борттехнику по АО (авиационное оборудование), бортрадисту и бортмеханику – замечание (естественно, последнее «китайское»). Бортинженера снять (!) с летной работы с формулировкой «по профнепригодности»!

Приехали! Весь полк был в шоке, ступоре и поголовной прострации от оглушающей информации, доведенной на пятничном построении. На выходные все расходились с ошарашенным видом, в полном недоумении и «под впечатлением».

Экипаж 555-го борта и перестал летать, причем вообще… и постепенно стал завсегдатаем аэродромной курилки. Закурили все, даже убежденные противники сигаретного дыма, считая, что любой выхлоп в атмосферу продуктов горения табака – есть банальная отрава, радикально влияющая на потенцию в частности и на продолжительность жизни в целом.

Помолчав для приличия еще некоторое время, парни с 555-го начали постепенно «колоться» под все возрастающим напором любопытной братии. Итак!

ВЕРСИЯ ШТУРМАНА

– Возвращаемся домой из командировки, загоняли нас как саврасок, лететь еще часа три, салон пустой, идем налегке – без пассажиров. Высота 8600, самолет ведет «третий летчик» – автопилот, все ребята собрались в салоне попить чайку с баранками (борттехник по АО заваривал чудесный чай на луговых травах типа зверобоя, мяты, душицы, чабреца). Затем решили партейку-другую перекинуться в «кинга» (облегченный преферанс). Так как Борис (бортинженер) в картишки принципиально не играет, по причине азартного «фанатения» игры в нарды, то его оставили в кабине. Следить за приборами и «одним глазом» поглядывать за автопилотом. Мало ли чего. Железяка хоть и надежная, но сломаться в самый неподходящий момент могут и хваленые швейцарские часы, не так ли?

Сидим, значит, картишки разбрасываем, командир продувает по-черному, всем весело, шутки, смех, движки «пилят» себе монотонно, радиста давно убаюкало, посапывает в конце салона, развалившись аки «морская звезда» на креслах с опущенными спинками, как вдруг наступила тишина! Не в смысле, что все ребята замолчали одновременно, нет. А навалилась «техническая тишина»! Движки замолчали, и характерная вибрация фюзеляжа пропала, а потом за салонной обшивкой контакторы противно защелками, и свет в салоне на «аварийный» переключился.

Пока пялились друг на друга как дураки распоследние, мозгами натужно скрипели, пытаясь прикинуть палец к носу, самолет чуть клюнул вниз и резко пошел в пике, как истребитель какой, прости господи! Только и пискнуть успели дружно: «Твою мать!» Причем на разные голоса, но синхронно. И с широко раскрытыми глазами наперегонки ринулись в кабину, а в условиях «невесомости» это непросто, оказывается. Какой уж тут ринулись, когда наши телеса практически под потолком салона болтаются, как шарики надувные.

Как космонавты неуклюжие, еле доползли до кабины, руками хаотично цепляясь за все, что можно и нельзя. А там наш бортач преподобный Бориска собственной персоной. Сидит себе в своем креслице дурак дураком и глазенками заспанными блымает, а ручки кранов перекрытия топлива, что под РУДами (рычаги управления двигателями) на центральной панели стоят в положении «Стоп». Как вам это нравится?!

Кинулись запускать движки, а на высоте кислорода не хватает, турбины молотят вхолостую, а керосин не воспламеняется. Командир и «правак» (правый летчик) держали машину фактически на руках и одних аккумуляторах, пока валились с 8000. Где-то на 3500 запустился один из движков, и «всушка» (вспомогательная силовая установка) подхватила, стало чуть легче. Питание подали на все, что можно, и необходимый воздух для запуска остальных двигателей появился, закрылки немного выпустили, чтоб подъемную силу увеличить. Короче, парни, третий движок «завелся» на высоте чуть более 300 метров, там же и тяга появилась, чтоб машина пошла с набором высоты.

Вспомнили мы тогда свое детство, честно вам скажу. Такие вот делишки. Бортинженер наш титулованный все это время сидел как истукан и только глазенками хлопал. И мешать еще пытался, козлина, суицидник долбаный. Он потом признался, что сам движки вырубил.

– Зачем?

– А это пусть он сам расскажет! Но летать с этим дебилом я уже точно никогда не стану!

ВЕРСИЯ БОРТИНЖЕНЕРА

– Когда все парни ушли в салон, я тупо пялился на приборы – высота, скорость, обороты двигателей, курс, тангаж, крен и все такое… и под монотонную вибрацию и гул турбин не заметил, как задремал. И снится мне сон, яркий такой, в цвете, и что характерно – со звуком. Мол, прилетели мы на базу, зашли на посадку, командир все команды подал, ребята отработали, как полагается. Я тоже все выполнил – закрылки, шасси, реверс... Глаза открываю, а в кабине никого, а движки молотят. Ну, я думаю, мы приземлились, зарулили на стоянку, все ребята уже домой ушли, а меня забыли – обидно. Самолет на земле типа стоит, а движки молотят – неправильно это! Вот я краны на подачу топлива и перекрыл.

А когда вся чехарда началась, я понять не мог, зачем «на земле» экстренно запускать только что заглушенные моторы. И почему все суетятся, как ошпаренные, и по рукам меня бьют, когда я за краны пытаюсь взяться.