Берег турецкий

Пенсия. Есть время посмотреть весь мир! Фото Reuters

Хотя и поется в старинной русской песне «не нужен нам берег турецкий, чужая земля не нужна», но побывать на отдыхе в Анталии и посмотреть все своими глазами решили две подружки-пенсионерки Лидия Николаевна и Влада Ивановна.

С турфирмой по нынешним временам им, можно сказать, повезло: без всяких проволочек и отель подходящего класса там удалось заказать, и авиабилеты оформить. Плати только денежки. И вот уже курортницы на месте.

ДУХОВНАЯ СВЯЗЬ

В банкетном гостевом зале отеля подружки присмотрели два свободных местечка за четырехместным столиком. Большие, шумные компании их не привлекали. Для отдыха хотелось тишины и покоя. Посчитали, что степенная супружеская пара преклонного возраста из Германии вполне могла бы их устроить в качестве соседей по столику. Тем более что знания немецкого языка, полученные Владой еще в период командировки в ГДР по линии одной из воинских частей Берлинского гарнизона ГСВГ, могли стать основой для приятного человеческого общения.

Интуиция и женское чутье в выборе удобного места для приема пищи по большому счету подружек не подвели. Официальное знакомство, как говорится, прошло в дружеской и сердечной обстановке. О себе фрау Герлинда и хэрр Йоахим поведали, что они прибыли на отдых из города Беблингена и давно на пенсии. Муж всю жизнь проработал на заводе «Даймлер-Бенц», а его супруга преподавала математику в высшей технической школе. Узнав, в свою очередь, что рядом с ними две туристки из России, престарелые супруги для «приличия» немного поворчали, пожурив Лиду и Владу за то, что они якобы «аннексировали» Крым. А получив решительный отпор оппонентов в виде общеизвестного и неоспоримого факта, что в 1989 году ФРГ «проглотила и даже не подавилась» суверенную ГДР, примирительно замолчали, не пытаясь продолжать дискуссию. И даже наоборот, вдруг вспомнили уважительное отношение к России первого канцлера Германии Отто фон Бисмарка, а также бывшего премьер-министра Пруссии Карла фон Штейна, потомки которого на протяжении двух столетий верой и правдой служили царскому двору, а потом и Советскому Союзу.

Наши курортницы, в свою очередь, напомнили немцам и о царице Екатерине Великой, немке по своему происхождению. И все вместе дружно пришли к однозначному выводу, что немцев и русских сближает не только общая история, но что-то еще более глубокое и сакраментальное. Единодушно согласились с тем, что нас, русских и немцев, если бы мы действовали вместе, никто не смог бы победить. Но это, к сожалению, не всех устраивает за океаном, и поэтому оттуда всячески мешают нашему сближению.

Досталось в дружеской беседе и немецкой госпоже канцлерин. Будучи прямой и открытой по характеру, Лидия Николаевна высказала все, что о ней думает. А немцы, согласившись, даже не пытались ее защищать и оспаривать то, что, будучи «гэдээровкой», активисткой Общества германо-советской дружбы и пламенным функционером немецкого комсомола, она, по сути, встала на путь предательства, изменив своим идеалам и убеждениям, проводя в угоду США политику, противоречащую интересам широких слоев немецкого народа.

– Наверное, крепко ее зацепили американцы на почве прежнего сотрудничества со Штази – органами безопасности бывшей ГДР, – высказала мысль фрау Герлинда, – в левой прессе об этом кое-что писали, – вспомнила она.

НОСТАЛЬГИЯ ПО КОРПОРАТИВАМ

Поглядывая в сторону креативной компании «новых русских», Лидия Николаевна и Влада с ностальгией и грустью вспоминали прежние коллективные вечера. По сегодняшним понятиям – корпоративные, а тогда еще таких слов не знали. Собирались обычно в столичных ресторанах. И ведь могли тогда себе позволить! В обязательном порядке отмечали отъезды коллег в командировки, дни рождения друзей и, конечно, общенародные праздники. Особенно Лиде запомнилось одно из отмечаний 8 Марта в ресторане «Арагви». Собрался тогда исключительно женский коллектив, но по единодушному решению пригласили с работы только одного, зато по всем статьям настоящего мужчину – всеми уважаемого и любимого Армена Гургеновича, начальника одного из отделов НИИ. Он стал для всех героем и украшением праздника: блистательно исполнял французские песни 60-х годов из репертуаров Шарля Азнавура и Джо Дассена, итальянскую «Санта Лючия», а также советскую эстрадную классику, успешно заменяя отсутствовавших на этом вечере Муслима Магомаева и Иосифа Кобзона.

Здорово в тот вечер у него получались песни и на грузинском языке. Он покорил тогда не только женские сердца, но и отдыхавших одновременно в большом банкетном зале представителей солнечной, в то время еще советской, республики.

– Генацвале, – скандировали они, – давай, дорогой, еще пой наши песни!

При этом горячие южане, благодаря от чистого сердца и стимулируя «шансонье» на продолжение «концерта», с присущей им настойчивостью пытались всучить ему красненькие рублевые купюры – по тем временам весьма приличные деньги.

– Бери, Гургеныч, не отказывайся, – хохотали до слез женщины, – не дай бог обидятся горячие посланцы нашей уважаемой южной республики.

К шумной же компании отдыхающих в Турции соотечественников из категории «новых русских» Лиду и Владу совсем не тянуло. Будучи пенсионерками, посвятившими всю свою трудовую деятельность безупречному служению Родине, они не могли никак тягаться с ними в смысле валютных возможностей. Да и составить конкуренцию сопровождавшим их на отдыхе молоденьким подружкам, скромно не решались.

СТАРЫЙ… ПРИБАЛТ

Лида и Влада наслаждались экзотикой южной природы, солнечными ванными и морским купанием, заплывая подальше от берега и подолгу находясь в теплой, ласковой и прозрачно-голубой воде. Несколько раз с ними заигрывали дельфины, наши морские сородичи, давно пытающиеся установить более тесный контакт с людьми для откровенного общения со своими сухопутными братьями по разуму.

Забыв на время обо всем на свете и о том, что они находятся в чужой стране, а не в какой-нибудь сочинской здравнице, счастливые подружки барахтались, плескались и резвились, как дети, в воде, иногда слишком шумно выражая свои восторги.

– А-а-а… Совки – наши советские оккупанты! Нигде нет от вас покоя! – возникла вдруг, как из табакерки, старая плешивая башка. – В 1940-м году вы лишили нас свободы, насильно загнав в семью «братских советских республик»! – раздался по воде захлебывающийся от злости голос с прерывистым дыханием и явным прибалтийским акцентом.

– Заткнулся бы ты, старый мудила! Если бы не Советский Союз, то тебе совсем не пришлось бы родиться, либо превратился бы в пепел в фашистском концлагере, – сразу среагировала бойкая на язык Лидия Николаевна, давая своим разъяснением решительный отпор провокатору и будучи готовая, как показалось Владе, утопить его в турецких водах.

– Не связывайся, Лидуха с этим говном от греха подальше. Давай отплывем от него подальше!

Но старый прибалт не унимался, пытаясь изо всех сил догнать наших пловчих в открытой воде, видимо, с целью продолжения дискуссии.

Силенок он, однако, явно не рассчитал, сбил дыхание и стал захлебываться от набегавших волн. Быстро сообразив, что ему одному назад не выбраться, горе-пловец и провокатор по совместительству испугался и стал истошно звать на помощь.

– Хильфе! – заорал он на немецком языке, пытаясь перекричать шум моря.

Но на берегу его не услышали или не захотели услышать. Педантичные немецкие отдыхающие в этот момент спешили собираться с пляжа, чтобы не опоздать к шведскому столику.

– Аюто! – Попробовал кричать утопающий по-итальянски, так как по-турецки скорее всего ни одного слова не знал.

Но на его призыв о помощи никто, естественно, не откликнулся по причине отсутствия итальянских граждан на отдыхе.

Пытался кричать прибалт и на родном языке, что тоже оказалось бесполезным. Ну кто этот язык понимает? А если и находились в тот момент на берегу «горячие прибалтийские парни» из числа соотечественников, то пока они сообразят… и соберутся…

Положение для терпящего бедствие пловца казалось безвыходным. Оценив трезво смертельную опасность своего положения, отдыхающий из Прибалтики стал еще сильнее орать и просить о помощи на русском языке, повернувшись в сторону моря, где продолжали свой заплыв наши туристки.

– Лида, что будем делать с этим засранцем? Отдаст концы в воду – потом грехов не оберешься! Да и жаль его, скулит на чисто русском языке скотина – свой забыл. Может, давай поможем ему?

– Ладно, черт с ним, давай! – согласились подруги, быстро поворачивая в сторону берега.

Когда подружки достигли утопающего, тот, нахлебавшись соленой морской воды, никаких эмоций не выражал и, казалось, уже терял сознание. Схватив его покрепче за остатки былой шевелюры, Лидия с Владой не без усилий, но довольно успешно отбуксировали полубездыханное тело к берегу и выволокли его на песчаный пляж. Влада, имевшая по жизни и долгу службы некоторые медицинские навыки, проделала бедолаге искусственное дыхание, выкачав из его легких воду, после чего тот, немного очухавшись, открыл испуганные глаза. Он часто и тяжело дышал, хватая открытым ртом воздух и не понимая, где он и на каком свете находится.

Откуда-то, как из-под земли, появился менеджер отеля. Как оказалось, родом из Одессы, из числа наших бывших сограждан, смотавшихся под шумок из новой России в лихие 90-е годы.

– Что с нашим отдыхающим? – забеспокоился служитель отеля. – Это же, кажется, господин Мозурас Альфонцас из главного корпуса. Что с ним случилось? – повторил он свой вопрос.

– Да ничего особенного, оклимается, – успокоили его наши женщины. – Просто две бутылки рижского бальзама выжрал на пляже. Вот ему от жары и поплохело.

– Герой! И что, даже не закусывал? – восхищаясь, проявил неподдельный интерес наш бывший соотечественник.

– Нет, почему же! В том-то и дело, что закусывал, но исключительно латвийскими шпротами.

– Да?!.. Молодец! Патриот, однако! Я слышал, что их шпроты никому в Европе не нужны, – блеснул своей осведомленностью менеджер.

– Вы только не волнуйтесь и не поднимайте панику: полежит, проспится, а вечерком у шведского столика головку поправит, – посоветовали наши женщины служителю туристического сервиса.

Вечером большинство отдыхающих собралось в общем гостином зале. «Золотая молодежь» отрывалась по полной программе в вихре танца, движения которого представляли собой не что иное, как вертикальные проекции горизонтальных сексуальных фантазий. Поколение, которое постарше, с серьезными намерениями оккупировало стойки бара с креплеными напитками. Ухоженные законными супругами седенькие папики тискали в интимной полутьме своих молоденьких подружек, по возрасту годящихся им не то в дочки, не то во внучки.

Лида и Влада расположились за уютным столиком под декоративной пальмой, освещенной радужным полусветом экзотических светильников, подальше от громыхавшей музыкальной установки, отдыхая от сегодняшних переживаний и наслаждаясь холодненьким баварским пивком с солеными фисташками.

Неожиданно из уютной полутьмы гостиного зала к ним осторожненько выплыл сегодняшний прибалтийский герой:

– А-а-а… вот куда вы спрятались, мои российские оккупанты-спасители! Сидите здесь, смотрю, еще и «Баварию» оккупировали, попивая немецкое пивко, – попытался примирительно пошутить Альфонцас Альфонцевич, выдавая очередной перл.

– Тебя не спросили, – зло ответила Лидия Николаевна, окинув сердитым взглядом туриста из «свободной и независимой» Прибалтики.

– Я подошел к вам попросить прощения и извиниться за свое скотское поведение на пляже, а также поблагодарить вас, – голос его заметно задрожал.

Он достал из пластикового пакета с надписью «Duty Free» две керамические бутылочки настоящего фирменного «Рижского бальзама» и поставил их на стол своих спасительниц. Потом он, низко поклонившись, как-то неудобно повернулся и, от волнения чуть не завалившись на горшок с пальмой, быстрой неуверенной походкой направился на выход в сторону туалетной комнаты. Со стороны показалось, что на его глазах заблестели скупые стариковские слезы.

На память об этой истории, недавно произошедшей на гостеприимном турецком берегу, Лидия Николаевна и Влада Ивановна до сих пор хранят по бутылочке фирменного «Рижского бальзама».