Белый медведь

Полярный медведь – коренной житель Шпицбергена. Фото Reuters

В начале 80-х годов в наш московский НИИ на должность научного сотрудника перевелся мужчина средних лет и такого же роста по имени Владимир Федорович. О нем мы узнали, что до этого он трудился в одном из закрытых научных центров в дальнем Подмосковье на границе с Калужской областью. Туда, в свою очередь, попал после прохождения службы на офицерской должности в одной из частей ГСВГ на территории ГДР. В научном центре занимался вопросами пропускного режима и обеспечения безопасности научного городка. Работа в целом весьма хлопотная, но не пыльная. По его рассказам, квартирные условия проживания в городке – просто прекрасные. И люди там интересные – сплошь одни ученые. Очень многие из них со степенями и научными званиями. Копошатся с утра до позднего вечера, занимаясь какими-то своими научными проблемами: что-то исследуют, изучают, моделируют и проверяют в лабораторных условиях. Часто ведут научные споры, но живут все очень дружно. По вечерам собираются в своем клубе, отдыхают в уютной атмосфере. Пропустить одну-другую рюмочку при этом не возбраняется. За столиками опять же продолжают обсуждать свои проблемы. Кто-то обязательно сыграет на фортепьяно. Молодые пары из числа физиков-лириков любят послушать музыку и потанцевать.

НЕ СЛУЖБА, А СКАЗКА

Природа на территории и вокруг городка просто изумительная: песчаная почва, сосновые леса, летом и осенью очень много грибов и ягод. Их сбором занимаются в основном жены и дети. Совсем рядышком протекает река Протва. Рыбы в ней немного, но просто посидеть с удочкой ради удовольствия и половить плотвишку в выходные дни вполне реально. Рай, одним словом. В советские времена прекрасные места выбирали для создания научно-исследовательских центров и наукоградов, умели заботиться об ученых людях, создавать для них все условия для работы и отдыха. Кстати, обеспечение жителей таких городков продуктами питания, предметами первой необходимости и импортным ширпотребом осуществлялось тогда по первому разряду.

Служба в таких условиях Владимира Федоровича вполне устраивала. С прежней жизнью в военном городке, будь это даже на территории ГДР, не сравнить. Особенно нравилась предоставленная его семье большая трехкомнатная квартира в новом многоэтажном доме, аккуратно построенном среди вековых корабельных сосен. Такая жилплощадь Владимиру Федоровичу оказалась весьма кстати, так как он незадолго до переезда к новому месту службы второй раз женился. Первая, совсем молоденькая жена оставила его, не выдержав «невзгод и тягот военной службы» супруга. Вторая его избранница оказалась всего года на четыре моложе. Официально замужем она до этого не была, но имела дочь-студентку, 18-летнюю красавицу. Когда Владимир Федорович с важным видом вышагивал со своей падчерицей по территории института, старички-ученые хитро и доброжелательно, но с некоторой долей зависти поглядывали им вслед.

Карьера Владимира Федоровича в научном городке, к сожалению, а может быть, к счастью для него, оказалась сравнительно недолгой. Поводом для перевода в Москву послужил довольно неприятный случай. Для проведения совместных исследований в научный центр по линии международного обмена прибыла группа французских ученых-физиков. Коллеги привезли с собой петуха в качестве символа Франции и талисмана удачи в работе. Директор института в соответствии с обещанием, данным им иностранным гостям, попросил Владимира Федоровича взять под особый контроль пребывание важной птицы на территории городка. Чтобы, не дай бог, попасть ему в лапы местных котов и особенно диких хищников из окружающих лесов.

– Муха на территорию объекта не пролетит! – привычно, по-военному заверил директора Владимир Федорович, как отвечавший за строгий пропускной режим.

Необходимые меры безопасности были предприняты, а владельцы домашних котов проинструктированы и серьезно предупреждены. Но обстоятельства сложились совсем по-иному. Русская рыжая лисица с пониженной моральной ответственностью каким-то хитрым образом проникла на закрытую, строго охраняемую территорию и полакомилась петушатиной. Создалась неловкая ситуация, грозящая скандалом, можно сказать, на международном уровне. Директор был весь в гневе, а французские коллеги вытирали слезы с прилипшим пухом их пернатого друга – талисмана научной удачи и символа родины. Настроение у Владимира Федоровича было скверное. Кроме того, пришлось собирать разлетевшиеся по ветру петушиные перья.

После этого скандального случая директор люто невзлюбил Владимира Федоровича и при удобном случае устроил ему «пас в сторону с повышением», отправив через свои связи в вышестоящем министерстве продолжать службу в Москве.

«ВОЛЬДЕМАР ТЕОДОРОВИЧ»

По правде говоря, оказавшись на должности научного сотрудника, Владимир Федорович, мягко говоря, был далековат от рода деятельности нашего московского НИИ. Но он устраивал руководство отдела, так как был дисциплинированным и исполнительным сотрудником, умел составлять докладные записки в требуемом ракурсе, быстро находить и предоставлять на доклад нужные документы. Активно участвовал в общественной работе, даже избирался пару раз в партбюро подразделения. Учитывая, что директора нашего НИИ тоже звали Владимиром Федоровичем и чтобы не вносить путаницу, от кого именно поступили указания, шутники из числа младших научных сотрудников присвоили новичку внутренний корпоративный псевдоним «Вольдемар Теодорович». Кстати, ему это даже очень импонировало. В институте он звезд не хватал, диссертаций и научных статей писать не стремился, ограничивая себя четким исполнением организационно-административных функций, и тем самым вполне мог бы дослужиться до начальника секретариата института. Но в планы Вольдемара Теодоровича это не входило. Единственной его путеводной звездой оставалась мечта поработать где-нибудь за границей. Видимо, прекрасные воспоминания о пребывании в ГДР глубоко засели в его душе.

Мы, коллеги Вольдемара Теодоровича, не без основания подозревали, что у него все-таки имеется «лохматая рука» в лице тестя-генерала, отца второй жены. Только этим можно было объяснить, что голубая мечта нашего нового научного сотрудника вскоре нашла свое воплощение. Ему представилась возможность потрудиться на острове Шпицберген в качестве помощника по режиму и безопасности в аппарате руководителя советского горно-добывающего предприятия. Там он снова превратился из Вольдемара Теодоровича во Владимира Федоровича. А тем, кто забыл, тому можно напомнить, что на Шпицбергене, за полярном кругом, ни послов, ни посольств нет. Поэтому самым старшим начальником для всей советской колонии советских специалистов всегда являлся руководитель комбината.

Работа у нашего Вольдемара Теодоровича опять же оказалась непыльной. Морозы и снежная пурга не в счет. Да и служебные обязанности несложные. Шпионов и диверсантов там отродясь не водилось – видимо, слишком холодновато. Да и делать им там нечего. А о террористах тогда еще понятия никто не имел. Служебные обязанности Владимира Федоровича сводились главным образом к работе по предупреждению и профилактике почитателей «зеленого змия», к недопущению нарушений совгражданами правил пребывания за границей. Хотя какая там заграница! Естественно, наиболее частыми нарушениями пребывания наших специалистов за рубежом являлись случаи, связанные с употреблением горячительных напитков. Но это грех небольшой и вполне понятный при тяжелой работе в непростых климатических условиях. Чем тогда прикажете заниматься рабочему человеку после окончания трудовой смены в условиях вечной мерзлоты и суровой природы? Только лишь северным сиянием любоваться?

ВАЖНОЕ ЗАДАНИЕ

Где-то за пару месяцев до окончания загранкомандировки Владимира Федоровича срочно вызвал к себе в кабинет руководитель комбината.

– Владимир Федорович, для тебя имеется одно важное задание. Работники жалуются, что на территории нашего сектора появился медведь. Видимо, страшно голодный. Он переворачивает мусорные баки и копается в них. Настойчиво пытается проникать в жилые помещения. Тем самым создается угрожающая ситуация для персонала совколонии. Твоя задача – устранить источник возникшей опасности.

– Виктор Степанович, но ведь медведи – это не мой профиль деятельности. В конце концов, для этого у нас существует профсоюзная организация. Повторяю, медведи не входят в круг моих функциональных обязанностей. Мне положено заниматься контрразведывательным обеспечением совколонии.

– Владимир Федорович! Побойся Бога! Где ты и давно ли встречал здесь шпионов и иностранных разведчиков? Ты – мой помощник, и я прекрасно знаю круг твоих служебных обязанностей. Главный твой святой долг и прямая обязанность – обеспечить безопасность советского сектора комбината. Поэтому тебе и карты в руки! Немедленно приступай к делу! И учти, что у тебя скоро заканчивается срок командировки. Мне придется подписывать на тебя служебно-партийную характеристику и утверждать отчет о результатах твоей работы за период пребывания в ДЗК.

Озадаченный поставленной руководством комбината проблемой, требующей немедленного оперативного решения, Владимир Федорович не стал откладывать дело в долгий ящик. Он сразу же наметил комплекс оперативных мероприятий, переговорил с профсоюзными активистами и встретился с доверенными лицами. Поставил задачу перед своими помощниками организовать круглосуточное наблюдение, определить время и маршрут передвижения, выследить и устранить источник потенциальной опасности.

Не прошло и недели после разговора с руководителем, как Владимир Федорович снова был вызван в начальственный кабинет. Директор комбината выглядел явно озабоченным и удивил своего верного помощника официальным обращением, что не предвещало ничего хорошего:

– Владимир Федорович, вы задание уже выполнили?

– Так точно! – по-военному четко ответствовал помощник по безопасности.

– Наверное, Виктор Федорович, вы все-таки поспешили. Жизнь учит нас, что приказы и указания выполнять сразу нельзя, ибо могут поступить новые, об их отмене.

– Но ведь Бонапарт Наполеон любил повторять: «Ордре–контрордре–дезордре!»

– Ну, это Бонапарт! А у нас совсем другое дело. В общем, послушайте… Должен вам сообщить, что от наших американских соседей поступил запрос… Несколько дней назад у них пропал ручной белый медвежонок по кличке Джимми, который обитал на территории их сектора. В случае обнаружения их любимца просят срочно информировать… И что прикажете теперь делать?

– Может, нам поймать похожего медведя и передать американцам, – выдвинул предложение Владимир Федорович, который уже понял, что в случае чего «стрелочником» окажется именно он.

– Как это вы себе представляете? – вскипел начальник. – Шума хотите наделать? До международного скандала довести? Моя позиция такая: все убрать, и чтобы по-тихому, без шума и пыли. И мы ничего не знаем, никого не видели, ничего не слышали и по данному вопросу ничего сообщить не можем.

– Принимается! – обрадовался Владимир Федорович.

– Хорошо… Будем считать – договорились, – сменил тон начальник, – приступай, Владимир Федорович! Тебе опять «карты в руки»!

Получив руководящие указания, Владимир Федорович немедленно занялся обходом жилого комплекса. Работники комбината встречали его с радостью, предлагая угоститься фирменными биточками из свежей медвежатины. Утверждали, что «под столичную водочку – это самое оно!».

Расстроенный Владимир Федорович от угощений категорически отказался. Провел серьезную беседу с любителями медвежатины. Дал указание убрать все следы «проведенного мероприятия», все кости собрать, по помойкам их не раскидывать, а передать лайкам для последующего полного уничтожения. Шкуру «потерпевшего» велел отыскать и занести ему в кабинет для ответственного хранения.

По возвращении на Родину после завершения ДЗК Владимир Федорович, превратившись опять в «Вольдемара Теодоровича» и, проработав еще некоторое время в нашем НИИ, был отправлен на заслуженный отдых, а, точнее, в отставку.

По случаю 70-летия Вольдемара Теодоровича представители нашего отдела посетили юбиляра, чтобы торжественно поздравить его от имени партийной, профсоюзной и комсомольской организаций. В уютной московской квартире на юго-западе, со вкусом обставленной старой, но добротной «гэдээровской» мебелью еще со времен службы виновника торжества в ГСВГ, мы весьма неплохо провели время. Как память о наиболее ярких этапах служебной карьеры Владимира Федоровича, на стене гостиной комнаты его квартиры красовались: головной убор индейцев – куп из петушиных перьев и хорошо сохранившаяся шкура белого медведя. Того самого «Джимми».