Моя твоя понимай!

Прибыв неоперившимся лейтенантом для прохождения службы в мотострелковый полк, попал в роту, где из 75 солдат почти 60 были азербайджанцами. Причем почти половина из них по-русски совсем не говорила. Чуть что – «Моя твоя не понимай!» Строевую песню рота пела с сильным акцентом – «Дэнь Пабэда!» Словом, сама жизнь заставила меня изучать азербайджанский язык.

Учил меня своему азербайджанскому языку заместитель командира взвода старший сержант Юнус Сафаров. Для начала я выучил два слова – «гель бура» («иди ко мне») и «гет бурдан» («пошел отсюда»). Затем в течение нескольких дней я записал русскими буквами и выучил наизусть несколько десятков слов и предложений необходимого командирского минимума. Этакий джентльменский наборчик: «Встать, когда к тебе старший обращается!», «Стой!», «Назад!», «Бегом!», «Почему молчишь?», «Смотри мне в глаза», «Пять нарядов вне очереди!», «Напишу письмо, как ты служишь, папе, маме, дяде и мулле» – и так далее и тому подобное…

С Юнусом мы тайно тренировались в течение нескольких недель, особенно оттачивая произношение. Моя любовь к азербайджанскому языку ему очень понравилась. По словам замкомвзвода, у меня получился очень хороший нахичеванский говор.

Результат применения мною азербайджанского превзошел все ожидания! В течение максимум трех дней я стал непререкаемым авторитетом среди всех азербайджанцев полка. Любое мое приказание выполнялось бегом.

…Как-то через полгода я, все еще молодой лейтенант, был назначен в командировку на полигон в сводный батальон учебно-боевых машин нашего соединения. Из почти 60 солдат, собранных со всей дивизии, половина была азербайджанцами. Меня там еще не знали…

Перед убытием в командировку мудрейший Юнус Сафаров, еле сдерживая смех, рассказал, что на полигоне служат его земляки из Сумгаита. Самый наглый из них – Ильдар Алиев. На всякий случай мой замкомвзвода посоветовал припугнуть Ильдара, если он будет плохо себя вести.

– Скажите ему, что военный комиссар Сумгаита подполковник Иванов ваш брат. У нас в городе его боятся больше, чем первого секретаря райкома партии.

Далее Юнус посоветовал мне выучить назубок парочку крепких ругательств. Этакую домашнюю заготовку.

Нецензурные и унижающие личное достоинство слова я сразу отбросил. В конце концов, мы сошлись на том, что в случае необходимости пообещаю вставить нарушителю воинской дисциплины в одно из мест, находящихся сзади, бычий рог.

Однажды в субботу после обеда до утра понедельника вся администрация сводной команды полигона разъехалась по домам. Старшим, разумеется, оставили меня. Я тоже хотел взять выходной, но комбат, подполковник, похлопал меня по плечу:

– Товарищ лейтенант, «дедовщину» в армии еще никто не отменял…

В субботу я провел баню и ужин с солдатами и лег в комнате офицерского барака почитать книгу. Неожиданно зашел молодой прапорщик – начальник столовой.

– Азербайджанцы-«дембеля» из наряда по столовой меня не слушаются. Поймали молодых русских солдат – механиков-водителей и заставили их вместо себя работать…

Зайдя в столовую, я увидел нескольких азербайджанцев, которые пили чай. На меня с прапорщиком они не обратили внимания.

– Кто старший? – спросил я.

– Ну я, – не вставая, ответил один из солдат.

– Фамилия?

– Алиев…

– Имя?

– Ильдар.

– Откуда?

– Из Сумгаита.

Тут я сорвался и рассказал ему на азербайджанском языке все, что о нем думаю. Разумеется, прозвучала домашняя заготовка про бычий рог. Закончил я свою речь тем, что пообещал написать письмо подполковнику Иванову, который является моим братом, чтобы он после «дембеля» каждый месяц призывал этого солдата на сборы.

Все азербайджанцы были в шоке!

Я приказал молодым солдатам убыть в казарму и отдыхать, а «дембелей» вместе с начальником столовой распределил по объектам – мыть котлы, полы и чистить картошку.

До окончания моей командировки солдаты-азербайджанцы были шелковыми…

Но мой звездный час наступил лишь несколько лет назад. Собрался я как-то с женой на Комаровский рынок Минска. Кроме всего прочего, мы хотели купить пять гранатов. Торговали ими в разных местах. Цены были практически одинаковые. Но у одного продавца было чуть подороже, но и гранаты у него были красивее. Продавец был азербайджанцем, в кепке. Что интересно, у него на груди висел бейджик с надписью «Мамед». Жена мне дала деньги и попросила купить пять гранатов.

– А если не хватит?

– Из своей заначки добавишь. Я отлично знаю, что ты с зарплаты мне недодаешь… Пойду похожу по рядам. Через полчаса встречаемся у главного входа.

Я ухмыльнулся про себя: размечталась! Свою заначку я на другие цели расходую.

Когда подошла моя очередь, я решил блеснуть своими лингвистическими познаниями перед продавцом.

– Салам алейшем, Мамед! Неджесан? – что означало: «Здравствуй, Мамед! Как дела?»

По-азербайджански надо говорить именно «алейшем», а не «алейкум». Мамед испуганно стал глядеть по сторонам: он не понял, как это русский может говорить на его языке.

– Баша душурсан? – что означало «Ты меня понимаешь?»

– Баша душарам, – ответили мне. («Понимаю».) – Сан якшы адамсан!  («Ты – хороший человек!»)

– Дай, пожалуйста, пять хороших гранатов…

Мамед, даже не взвешивая, положил в мою сумку шесть крупных гранатов:

– Боюр, боюр! («Пожалуйста!») Дэнег нэ нада.

Затем Мамед спросил, откуда я. Я рассказал.

– Приходи сюда же через два месяца, я буду синюхами торговать.

– Саол! («Спасибо!»), – ответил я.

Женщины, стоявшие в очереди, смотрели на меня широко раскрытыми глазами.

– Скажите, пожалуйста, а что такое «синюхи»?

– Баклажаны, – ответил я.

…А с Ильдаром Алиевым я встретился через десять лет в Баку. Меня туда перевели служить. Случилось это так. Ехал я как-то в автобусе и вдруг увидел, как за ним побежал какой-то человек. Что интересно, автобус он на остановке догнал, но сесть не успел – водитель перед его носом закрыл двери. Пассажиры стали возмущенно кричать, но водитель в кабине слушал на полную громкость национальную музыку из радиоприемника «ВЭФ». Парень не растерялся и поймал попутную машину, на которой, обогнав автобус, перегородил ему дорогу. Зайдя в переполненный автобус, он стал что-то говорить. Из пассажиров я был единственным «белым», и ко мне обратились сразу несколько человек:

– Уважаемый! Это, наверно, вас разыскивают.

Это был Ильдар Алиев. Хотя узнал я его и не сразу. Я дал ему свой адрес, и вечером мы замечательно посидели в бакинском ресторане «Гюнешли». …