Личное послесловие…

На фото генерал Павкович. Фото сайта wikipedia.org

К 20-летию операции «Милосердный ангел», когда силами НАТО начались так называемые гуманитарные бомбардировки ныне несуществующей Югославии, петербургское интернет-издание «Фонтанка» опубликовало статью о тех событиях бывшего югославского генерала Небойши Павковича, осужденного Гаагским трибуналом и отбывающего наказание в одной из тюрем в Финляндии (Небойша Павкович. Узник патриотизма. Рассказ из застенка). Воспоминания генерала в эксклюзивном комментарии «НВО» подтвердил писатель и военный аналитик, полковник запаса Борис Подопригора, бывший свидетелем тогдашних событий на Балканах.

Воспоминания генерала Павковича подтверждаются целым рядом известных мне документов и устных рассказов. В этом качестве они могут существенно дополнить военно-историческую хронику описываемого времени, прежде всего в части, характеризующей действия стран НАТО на фоне ими же спровоцированного сепаратистского повстанчества в Косово. Того, что завершилось уничтожением бывшей Югославии. Может, и поэтому со стороны некоторых сотрудников Гаагского трибунала предпринимались попытки личной дискредитации генерала – чтобы впредь не верили тому, что он вспомнит.

Что касается общей атмосферы, царившей в миротворческих (во многом – натовских) штабах на Балканах накануне 1999 года, то антисербская истерия доходила до гротеска. Так, в ходе очередного ежевечернего «разбора полетов» (battle update briefing) в штабе американской дивизии американский же офицер сербского происхождения с сарказмом предложил впредь именовать сербов противниками (foe forces), а не стороной примирения (наряду с хорватами и мусульманами-бошняками), как того требовали «руководящие документы». (На что американский комдив через паузу хмыкнул.) Уже тогда, в 1998 году, мы, российские представители, догадывались, что боснийским «разводом» дело не кончится. О косовском продолжении югославской трагедии говорили тогда все без исключения сербские генералы. Но большего, чем доклад наверх, от нас не ждали.

Еще один нюанс относится уже к началу 2000-х. Мне довелось сопровождать тогдашнего начальника Генштаба ВС Великобритании генерала Майкла Джексона, надо сказать, весьма непростого в общении – его также упомянул Павкович. Вот что англичанин рассказал о встрече с российскими десантниками в июне 1999 года у приштинского аэродрома Слатина.

Во второй половине дня 11 июня он, тогда командующий британским контингентом в Боснии – и теперь уже в Косово, – получил приказ главкома ВС НАТО в Европе американского генерала Уэсли Кларка упредить русских. Подход основных российских сил ожидался в ночь на 12 июня.

Британец направил в район аэродрома своего сына-капитана вместе с ротой, которой он командовал. Через некоторое время тот доложил отцу, что аэродром уже занят русскими «вооруженными инсургентами» в непонятной форме без знаков различия. Британскому капитану удалось, пусть и не сразу, встретиться с «русским командиром» (весьма вероятно, им был нынешний глава Ингушетии – Юнус-Бек Евкуров). Но разговора не получилось из-за «языкового барьера». Об этом Джексон-младший доложил Джексону-старшему, а тот – Кларку. На что американец подтвердил прежний приказ. Без уточнений.

Через некоторое время с генералом Джексоном связался уже сам Кларк. Опередив американские «уточнения», англичанин произнес, как позже оказалось, историческую фразу: «Третью мировую я не начну». В интерпретации автора она звучала филологически косно, что, вероятно, соответствовало напряженности момента: «I won’t gonna start the Third World War»… Я осмелился спросить, не советовался ли генерал со своим британским начальством, включая премьера Тони Блэра, до «исторического» разговора с Кларком. Последовал недовольный ответ: «No comment». После чего генерал Джексон прервал беседу.

И все же – о воспоминаниях генерала Павковича. Без ответа у меня остался вопрос: не почему, а зачем сербский узник так подробно рассказал свою историю? На что он рассчитывает?