0
7354
Газета Заметки на погонах Интернет-версия

13.05.2021 20:45:00

В полдневный зной в глуши Афганистана

О проверках высокого олимпийского начальства

Игорь Шелудков

Об авторе: Игорь Григорьевич Шелудков – подполковник в отставке, воин-афганец.

Тэги: ссср, афганистан, война


ссср, афганистан, война Солдатский бассейн в оазисах Джелалабада (провинция Нангархар). 1985 год.

Кто служил-воевал в Афганистане в 1980-е, знает: афганская жара – это что-то! Ни с ташкентской не сравнима, ни с туркменской. В пустыне Сахаре не был, но, полагаю, что она – кондиционер по сравнению со зноем Афгана.

И оттого летом в пунктах постоянной дислокации нам безумно нравился обеденный перерыв. По распорядку дня он составлял аж четыре часа – с 12.00 до 16.00. Это было время самого лютого местного солнца, в эти часы работать было очень тяжко. Основная часть офицеров проводили перерыв возле бассейнов, которые были почти в каждой части. Можно было расслабиться, позагорать, поиграть в преферанс и просто поспать.

Но однажды к нам приехала московская проверка, и распорядок дня немного подкорректировали. Наш генерал приказал выполнять любые капризы проверяющих и действовать по принципу «Ты – начальник, я –дурак!».

Полковник и два подполковника-спортсмена провели с нами кросс на 3 км в полпятого утра. Люди они были опытные и понимали, что бежать в жару на такие дистанции опасно для жизни. Подъем для личного состава полка был в половине четвертого.

Рассказывали (верить – не верить?), что проверяющие попытались заставить бежать и нашего генерала. Комдив по-доброму похлопал ретивых офицеров по плечу и напомнил им военную мудрость: «Запомните: генералам бегать давно возбранено, потому что в мирное время это вызывает смех, а в военное – панику!» (Потом я чаще слышал эту мудрость в отношении полковников.) Уполномоченные прониклись генеральской логикой и более к командиру дивизии с подобным предложением не подходили.

А вот другой полковник, который проводил строевой смотр, не был столь искушен в военной службе в щедро опаляемых солнцем местностях. И настоял, чтобы проверяемые предстали перед ним аккурат в полдень. По своему разумению рассудил:

– В обед проведем. Четыре часа отдыха днем – это, знаете ли, при всем уважении к вам, роскошь.

Не знаю почему, но командование дивизии и командир нашего полка с этим согласились. Наверное, тоже имели опыт общения с проверяющими. И действовали в русле своего же указания – не спорить и выполнять все их капризы.

В назначенное время полк (те, кто не был на боевых заданиях) выстроился на строевом плацу. Все были одеты в новенькую с иголочки форму и попахивали нафталином. Термометры, которые висели у входа в штаб и у дверей каждой казармы, показывали +46 в тени. А на солнце было небось под +60 с длинным хвостиком.

Полковник, ничего не скажу, вел себя очень демократично. Перед началом смотра он подозвал к трибуне старших офицеров и стал советоваться, как лучше и быстрее провести мероприятие. Сам москвич тоже был в новенькой экспериментальной форме, в которую его переодели еще в Кабуле. На грудь он прикрепил все свои значки и орденские планки. На нашей же форме ничего не было.

– Почему не носите? – поинтересовался проверяющий.

– Не положено. Знаки на солнце блестят, а это демаскирует. У нас, если заметили, и каски все материей обтянуты, чтобы не быть мишенью снайпера, – спокойно объяснил командир.

– Да-да... А тогда почему кое у кого я суворовские значки вижу?

– Это – фанаты. Значок для суворовца – святое! Комдив не запрещает.

– Я смотрю, вы все в новенькой форме. Специально для смотров бережете?

– В этом нет необходимости, у нас ее предостаточно. После каждой операции чуть ли не 50% обмундирования списывать можно. Иногда даже лень акты составлять.

Проверяющий, как бы оправдываясь, попросил, если возможно, парочку-другую комплектов выделить ему – для московского начальства. Понятное дело, житейское.

– Да хоть десять! – проявил отнюдь не показную щедрость наш комполка.

17-15-2480.jpg
После кратких часов отдыха советские
солдаты и офицеры отправлялись
в длительные боевые рейды. 
Фото РИА Новости
Все это время офицеры разглядывали орденские планки москвича. Колодка самой первой награды, синяя с темным фиолетовым ободком, заинтересовала всех.

– Это орден Трудового Красного Знамени, – не без гордости сказал полковник. – Я его за Олимпиаду-80 получил. Помните: трибуны «Лужников», плачущий мишка… Тренировались полгода, адский труд!.. Кстати, – поведал он секрет, – на трибунах были солдаты подмосковной Таманской дивизии. Жара в то лето в Москве была почти как у вас. Но ничего, выдержали и выстояли! – И философски добавил: – Из одного металла льют медаль за бой, медаль за труд…

– Это верно, – покивали мы. А полковник продолжил:

– После Олимпиады наградили всех офицеров, кто участвовал в подготовке и проведении наиболее важных мероприятий. Мне вот такой орден дали. А кто-то получил орден «Знак почета», кто-то – Дружбы народов, другие – орден Трудовой Славы, он трех степеней.

– Нормальная постановка вопроса, – прокомментировал один из командиров батальонов, когда мы вернулись к своим подразделениям. – У нас орден Боевого Красного Знамени за оторванную ногу дают, а там – за пущенную из мишки слезу и его улет на воздушных шариках…

От уставной традиции проведения строевого смотра решено было не отступать. Выйти по категориям на указанные дистанции для осмотра внешнего вида и опроса насчет жалоб и заявлений. Затем в составе подразделений пройти торжественным маршем. Завершить все это нужно было прохождением с песней. Строевые приемы, посоветовавшись, решили не проверять из-за нехватки времени. Закончить проверку планировалось за полтора часа.

Зайдя на трибуну, проверяющий, видно, позабыв о договоренности, произнес получасовую речь в духе «Красив в строю – силен в бою! Чем больше мы стоим в строю, тем крепче наша дисциплина». И только хорошенько выговорившись, стал медленно обходить ряды офицеров и солдат.

Через два часа он подошел только к капитанам. В этот момент от теплового удара рухнул на землю старший лейтенант. Его отнесли в тень, и врач оказал ему первую медицинскую помощь.

– Нежные у вас офицеры, – саркастично заметил проверяющий.

Через пять минут почти одновременно на землю упали два солдата.

– Всё, товарищ полковник, прекращаю этот смотр, хватит! – произнес в сердцах наш командир. – Мне мои люди дороже любых ваших оценок!

Испуганный московский полковник абсолютно не возражал.

– Оценки «хорошо» достаточно?

Наш командир потом рассказывал про реакцию комдива – передал такие слова генерала:

– А ведь этот герой в Москве потом за двухнедельную командировку боевой орден получит. И будет всем «втирать», как он здесь воевал. Про удостоверение участника войны и льготы даже не говорю – и так понятно... Кстати, у них командировочные – без малого 18 чеков в сутки. Как у министров. Если бы что с людьми случилось, я бы его лично заставил цинковый гроб на Родину отвезти и объяснить родителям, почему мы не уберегли их сына…


Оставлять комментарии могут только авторизованные пользователи.

Вам необходимо Войти или Зарегистрироваться

комментарии(0)


Вы можете оставить комментарии.


Комментарии отключены - материал старше 3 дней

Читайте также


Союзники Нетаньяху покусились на армейские полномочия

Союзники Нетаньяху покусились на армейские полномочия

Игорь Субботин

Глава Генштаба Израиля попал под критику за кадровые перестановки

0
532
Война в секторе Газа возвращает войска США на Ближний Восток

Война в секторе Газа возвращает войска США на Ближний Восток

Новый канал помощи палестинцам как признак кризиса в подходах к урегулированию

0
618
Под конец хрущевской оттепели

Под конец хрущевской оттепели

Вячеслав Огрызко

О первой экранизации романа Юрия Бондарева «Тишина»

0
3898
Особенности кабульской магистратуры

Особенности кабульской магистратуры

Лариса Шашок

Как в Афганистане уничтожают светскую систему образования

0
3206

Другие новости