Скованные семейными узами

Близнецы зачастую символизируют двойственность и переменчивость. Фото Pixabay

Эта необычная история произошла в африканской стране, где шла затяжная гражданская война между проамериканскими и просоветскими силами. США и СССР поддерживали своих сторонников как могли, обеспечивая их провиантом, оружием, военными советниками и инструкторами.

Не обходилось и без переводчиков. Один из них, по имени Сергей, регулярно летал в зону боевых действий на транспортнике Ан-26 с партиями гуманитарного груза. Однажды, когда их самолет уже был готов возвращаться из Африки в Москву, экипаж получил приказ захватить на родину четырех пассажиров – двух военных переводчиков и их жен.

Сергея это обрадовало. Лететь в компании коллег всегда приятно. Можно и фуршет организовать, и годы учения вспомнить, и фронтовые рассказы послушать. Однако вид приближающихся к самолету парней обеспокоил его. Оба выглядели настоящими ветеранами боевых действий, побывавшими в самых серьезных передрягах. У одного были перебинтованы руки и голова, к тому же он сильно прихрамывал. Второй вообще передвигался на костылях, качая загипсованной ногой. Насупленные лица сплошь в ссадинах и кусочках пластыря, губы сжаты в суровом молчании.

Зато их жены являли собой полную противоположность мужьям. Свеженькие, улыбающиеся, в коротеньких платьицах, они бодро вышагивали на каблучках, весело болтая и бойко постреливая накрашенными глазками. Бросалось в глаза их чрезвычайное внешнее сходство – в фигурах, в лицах, в одежде и даже в поведении. За ними плелись носильщики с чемоданами и коробками.

В пассажирском отсеке Ан-26 было лишь несколько кресел, и супружеские пары разместились в рядок. В центре его устроились жены, ни на секунду не прекращавшие свой диалог, по обе стороны от них расположились мужья. Сергей сел напротив с намерением завязать общую беседу и скрасить скучное однообразие полета.

Однако его коллеги, похоже, были не расположены к общению. Они по-прежнему молчали и лишь хмуро поглядывали по сторонам. Тот, что с забинтованными руками и головой, присаживаясь, подтянул брючины, и из-под них также выглянули бинты. Это еще сильнее впечатлило Сергея.

«Крепко же им досталось! – подумал он. – Чужая вроде война, а затронула и их. Да еще в таком возрасте. Хорошо еще, уцелели и передвигаются без посторонней помощи».

Сергей перевел взгляд на жен, продолжавших без устали чесать языками и хихикать. «А этим все по барабану! – удивлялся он. – Радуются жизни как ни в чем не бывало!»

Сейчас, вблизи, он увидел, что молодые женщины, по сути еще девчонки, похожи друг на друга так, как могут быть похожи только родные сестры. Вдобавок они были одного возраста, и Сергей поинтересовался:

– Вы, случайно, не близняшки?

– Близняшки! – охотно подтвердила одна.

– Из одной яйцеклетки вылупились! – засмеялась другая.

Сидевший рядом муж, с гипсом на ноге, угрюмо покосился на супругу и вдруг криво ухмыльнулся. Заметив смену в его настроении, Сергей решил пообщаться и с ним.

– А что с ногой? Ранение?

Парень вновь посуровел и нехотя процедил:

– Перелом.

После чего тут же отвернулся, давая понять, что не хочет продолжать разговор.

«Ну, это уже невежливо!» – с огорчением подумал Сергей. И, чтобы скрыть свое смущение, обратился к другому переводчику:

– А вы, похоже, в крутой переплет попали! Снаряд? Авиабомба?

Перебинтованный пристально взглянул на Сергея, взвешивая, стоит ли ему отвечать, и раздраженно буркнул:

– Руки и ноги – пулевые ранения…

– А голова?

Ответа не последовало. Собеседник нервно поерзал в кресле и безмолвно уставился в иллюминатор.

Поведение попутчиков обескуражило Сергея. Пытаясь любой ценой разрядить атмосферу, он заговорил со словоохотливыми женщинами:

– И сколько вы пробыли в Африке?

– Меньше года, – вздохнула одна и пояснила: – Досрочно уезжаем.

– Ничего, бывает, – ответил Сергей. – Мужей подлечите и опять приедете.

Сказав это, он снова посмотрел на коллег, но те с неприступным видом молчали, не желая вступать в разговор.

«Здесь что-то не то», – подумал Сергей и тоже умолк, окончательно потеряв надежду на нормальное общение. Было видно, что с его попутчиками случилось нечто серьезное, причем настолько, что они не хотят обсуждать это с незнакомым человеком.

Какое-то время в отсеке висела напряженная тишина. И тут одна из жен пожаловались, что стало холодно и надо бы достать из багажа теплую куртку. Вторая поддержала ее.

Сергей повел женщин в грузовой отсек и там, перекрикивая шум двигателей, поинтересовался, почему их мужья в таком плохом настроении.

– Потому что в Союз выслали! – просто ответила одна.

– Сами виноваты! – добавила вторая.

– А что случилось? – поинтересовался Сергей.

Ответ был неожиданный:

– Стрельбу устроили!

– Стрельбу! – удивился Сергей. – В зоне боевых действий, что ли?

– Нет, – усмехнулась первая, – не в зоне! Они дома боевые действия устроили!

Сергей знал, что советским военнослужащим, находящимся в воюющей стране, обычно выдают оружие, чаще всего пистолеты, для обороны от террористов и диверсантов. Но тут, несомненно, было другое.

– По бутылкам, что ли, стреляли?

– Если бы по бутылкам! – проворчала другая, роясь в своем чемодане.

Вторая ничего не сказала и лишь загадочно ухмыльнулась.

Сергей понял примерно, что произошло, и прекратил расспросы – надо было возвращаться в салон. Зато в Москве он узнал от кадровика все детали произошедшего.

Дело было так. После очередного пребывания на фронте мужья близняшек приехали на побывку в расположение группы. И, как положено, устроили посиделки у себя на вилле, где проживали вчетвером со своими женами.

Приглашенных, таких же советских фронтовиков, собралось много, и мероприятие прошло нескучно. По его завершении один из переводчиков вышел проводить гостей, а вернувшись, застал в холле лишь свою жену, сидевшую перед телевизором с бокалом в руке.

Но, подойдя ближе, он вдруг понял, что это не жена, а ее сестра, накинувшая на себя кофту близняшки. Сестры с детства привыкли пользоваться одеждой друг друга, разнообразя таким образом свой гардероб в условиях советского дефицита, и подобные «обознатушки» случались уже не раз.

Узнав, что его благоверная «где-то наверху», муж поднялся по лестнице, заглянул в спальню и там, на широкой, красного дерева, кровати увидел свою жену. Теперь уж это точно была она, вне всяких сомнений. И находилась она в объятиях мужа ее сестры.

Соблазнитель приходился обманутому супругу свояком, но в этот раз тот назвал его другим словом. После чего кинулся к лежавшей на стуле кобуре, выхватил из нее пистолет и принялся палить в любовников.

Жена его тут же нырнула под кровать, а свояк стал прыгать по постели из стороны в сторону, словно кролик, надеясь увернуться от выстрелов. Проявив феноменальное проворство, он оказался слишком подвижной целью, и пули задели его лишь по рукам и ногам, да и то вскользь. А жену спасла массивная деревянная кровать.

Когда патроны кончились, стрелок бросил пистолет, кинулся к гардеробу и достал из него гранату. Истерические мольбы о пощаде не остановили оскорбленного супруга. Он решительно выдернул чеку, швырнул гранату в кровать, а сам выпрыгнул в открытое окно сквозь противомоскитную сетку.

Падение со второго этажа не прошло для него бесследно: он сломал ногу и расцарапал о кусты лицо. А вот оставшиеся в спальне родственники уцелели: граната оказалась без разрывного заряда, о чем ее владелец, похоже, не догадывался. Правда, потом он заявил, что хорошо знал об этом и хотел лишь попугать «предателей».

Когда пострадавшие поправились, началось расследование. На беседу со старшим группы стрелок пришкандыбал на костылях, а его жертва прихромала на забинтованных ногах.

Отвечая на вопросы начальника, свояки заспорили. Стрелявшего возмутило заявление родственника, будто он принял чужую жену за свою из-за их необычайного сходства и плохого освещения.

– Врет! – кричал обманутый муж. – Он и раньше за ней увивался! Хотя у него своя есть, точно такая же!

Разгорячившись, он даже принялся размахивать костылем и задел им оппонента по голове, которую потом тоже пришлось бинтовать.

А вот близняшки восприняли все спокойно. Характеры у них были добрые и покладистые. С рождения их приучали все делить пополам, и произошедшее не испортило их отношений. Провинившаяся пояснила, что ее развезло и она ничего не помнит. Колючие фразы в ее адрес, конечно, от сестры прозвучали, но тем все и ограничилось.

Единственное, что расстроило близняшек, это досрочный отъезд на родину, лишивший их семьи хорошего заработка. Но деньги – дело наживное.

Наказывать их мужей по закону не стали: на войне как на войне. Пистолеты и гранаты у них были на законных основаниях, а за то, что этот арсенал был использован не по назначению, свояков отправили служить в советскую глубинку. Годика на три-четыре.

Они попросили определить их в одно место, пообещав больше не ссориться и пояснив, что их жены-близняшки не могут друг без друга. Просьбу удовлетворили – родня есть родня. H