Алексей Цветков. Последний конвой.– М.: ОГИ, 2020. – 88 с. |
По сути, это концентрат осмысления – и не только смерти, а вообще смысла всего и вся, и этот смысл часто представляется, фигурально выражаясь, в виде «выеденного яйца», «дырки от бублика». В одном из стихотворений есть раскавыченная цитата – название работы Чарльза Дарвина «Вымирание видов», так же называется книга еще одного поэта, Дмитрия Плахова. Но если Плахов, проводя идею о постапоклипсисе, все же играет, версифицирует, то у Цветкова как раз все очень серьезно, холодно и беспросветно: «посреди безутешной зимы/ испаряются в небо умы/ без понятий о верхе и низе/ существо оставляют свое/ кто на скрипке вовсю в парадизе/ кто в аду отдуваться за все (…) но скорее в привычном аду/ эту вечность как все проведу/ где роями как черные свечки/ за альцгеймером вечной реки/ реют брейгелевы человечки/ присобачив к подметкам коньки».
Время от времени поэт погружается в прошлое, болезненно рефлексируя на тему, кажется, неискоренимых проблем русской и мировой истории: «когда в кайфын вломился субэдэй/ они там ели жареных людей столетий восемь словно рысью год/ и нам в освенцим отворили вход в скелетах местность в колотом стекле/ чья кровь теперь чье мясо на столе»; «разве скоро забудешь все это/ стогны питера или москвы/ легкий завтрак ноль семь амаретто/ в адидасах стальные мослы (…) четверть века страна отхромала навестим это место с тобой/ где утечку мозгов неформала/ им поныне не смыть с мостовой». Читая эту книгу, идешь по «дороге разочарований», но разочарований умных и полезных, как горькое лекарство.
комментарии(0)