Евгений Салов НЕ БЕЗ ИНТЕРЕСА прочитал в "НГ" статью Александра Ткачева "Себестоимость национальной политики". Правда, ответа в ней про себестоимость не нашел. Как и про прибавочную стоимость. Не зная, во что обходится удовольствие национальной политики, затруднительно установить, сколько и чего прибавилось. Впрочем, вывод из публикации, возможно, помимо авторской воли вытекает любопытный: такая политика, какую мы имеем, - себе дороже.
Остальное в статье - заявка на тему: а) законодательства, регулирующего межнациональные отношения; б) экономического, точнее финансового, обеспечения национальной политики; в) ее определения, с той же точки зрения; г) отрицания того, что экономические проблемы могут решаться через национальный вопрос.
Поскольку ни одна из заявленных тем в статье не раскрыта, в конце концов становится ясно, что по жанру это монолог автора - недавно избранного председателя комитета Госдумы по национальной политике - о своих намерениях и ощущениях в новой для себя роли.
Между тем о национальной политике, взятой и в экономической плоскости, и в иных измерениях, стоит поговорить.
Об нее в свое время разбились реформы Горбачева. Через нее же трансформировались в удельно-клановый, корпоративно-плутократический и аграрно-латифундистский феодализм ельцинские преобразования.
Позволю себе не согласиться с однозначным утверждением, что национальная политика фатально детерминирована экономикой. Это из вечного спора про курицу и яйцо.
Если не своя, то чужая история учит, что, как правило, реальная национально-государственная консолидация (собирание) предшествует преображению экономики в эффективно работающую систему.
Без объединения Севера и Юга не сложился бы единый рынок в США. Без объединения итальянских или германских земель не возникли бы условия для развития в этих странах единого рыночного пространства, в котором не сразу, но этап за этапом сложилась социально ориентированная многоукладная экономика. Конечно, экономические причины подвигали к объединению. Но что было бы с экономикой при сохранении уделов?
То, что наконец-то начало происходить в России - административно-управленческая революция сверху, - есть не что иное, как стремление преобразовать Россию неофеодальную в современное объединенное государство. В этом решающее условие ликвидации тромбов в артериях общероссийского рынка - всякого рода блокпостов между субъектами Федерации, запретов на вывоз и ввоз товара, "знаков соответствия", восточных поклонений местным вождям и прочих феодальных аксессуаров. Но что дальше? И что есть национальная политика вчера и сегодня? В недалеком прошлом с нею все было ясно. В пропагандистско-информационном плане декларировалось национальное равенство граждан СССР. На деле за счет централизации средств на союзном уровне и распределения их по республикам кормилась так называемая национальная элита - местная партноменклатура и совбюрократия, включая национальных ученых-гуманитариев, артистов, режиссеров, писателей и прочий политпропбомонд.
Частный пример. Правление Краснодарской краевой организации Союза журналистов СССР ютилось в начале 80-х в бывшей казачьей хате, а Союз журналистов Грузии, помещаясь в Тбилиси в одном дворце с Союзом кинематографистов республики, строил из мрамора и красного дерева отдельный дворец за счет союзных денег. Между тем по числу членов наша краевая организация в полтора раза превосходила их республиканскую. Не дай бог современной России снова прибегнуть к опыту национальной политики за счет национально-этнического большинства...
Когда на переломе горбачевской реформации национально-элитарные группы сообразили, что российский суверенитет грозит оставить "национальную политику" без экономического обеспечения, т.е. лишить нацверхи всесоюзной кормушки, они начали искать себе новую. Задачу решили путем замены объекта ограбления. Раньше в его роли был "старший брат" - в силу его многочисленности, трудовой результативности и завидного терпения. Теперь взялись обирать свои народы, разглагольствуя про "русский империализм" и благо собственного суверенитета.
В России же минувшее десятилетие выявило два подхода к национальной политике. Первый - "научно-просветительский", как его точно назвал в своей статье председатель думского комитета. Второй, лежащий в "экономической плоскости", он тоже обозначил, но не определил. Назову такой подход "финхозным", отметив, что не вкладываю в это слово негативного смысла. На мой взгляд, оба подхода одинаково хороши, каждый по-своему, но к национальной политике они отношения не имеют.
Состоит ли нацполитика в том, чтобы целенаправленно содействовать развитию каких-то отдельных этносов с учетом их исторических заслуг или потерь? Или все-таки в том, чтобы гармонизировать отношения между людьми разных национальностей, выстраивая для достижения этой цели связанные системы правовых норм и государственного управления, эффективно работающей экономики, гарантированной социальной защиты, экологической безопасности, свободных (в том числе от произвола чиновников и журналистского цинизма) СМИ, доступного образования, национально-культурной самобытности при нейтрализации тотальной экспансии масскульта?
Такая политика необходима большинству граждан и всем народам России.
Не означает ли это, что в многонациональной стране национальной оказывается всякая политика: административно-управленческая, экономическая, социальная, экологическая, культурная, информационная, образовательная и т.д.?
Другое дело, что при некоем общефедеральном стандарте ее результативности "национальная" политика, от экономической до информационной, не может не учитывать различия природно-климатических условий и производственных возможностей в Орле и Анадыре, Уфе и Архангельске, Улан-Удэ и Калининграде, Сочи и Оймяконе.
Уважаемый автор определил национальную политику "прежде всего как пропорциональное развитие регионов страны, подтягивание всех территорий до столичного уровня жителей Москвы и Петербурга" (?). С первой частью формулы все нормально. А со второй...
На мой взгляд, это не национальная политика, а социально-экономическая утопия. Достичь такой степени концентрации финансового и интеллектуального капитала, а значит, и качества жизни, как в столицах, на всех территориях невозможно в обозримой перспективе. Тем более в условиях системного кризиса. Реально речь может идти лишь о среднероссийском уровне.
В каком ведомстве должно учитываться упомянутое различие - в Минфине, Минэкономики, Минтруда, Минприродресурсов, Госкомэкологии (упраздненном), Минкульте? Или все-таки в Миннаце? Но если это министерство - одно из равных, то каким образом оно может обеспечить и проконтролировать учет всеми этими ведомствами природно-климатических, ресурсно-производственных, социально-психологических и культурно-образовательных различий, существующих в жизни народов?
Опыт показывает, что при системе управления, действовавшей в последние десять лет, с этой задачей оно не справляется. Отсюда - реанимируемая время от времени идея о неком фонде Миннаца для проведения реальной политики в сфере межнациональных отношений. "Дайте мне миллиард, - говорил министр национальностей четыре года назад во время встречи у нас в Адыгее, - и тогда будет национальная политика". На что должны будут идти эти средства, если они появятся?
Опять на проведение фестивалей национальных культур? Но это забота Минкульта. На увеличение приема в столичные вузы представителей малых народов? Но есть Минобразования, да и сами вузы настолько свободны, что могут решать эту задачу в прямом взаимодействии с субъектами Федерации и даже муниципальными образованиями.
Тогда, может быть, на развитие национальных художественных промыслов? Но и тут есть профильное министерство. То же самое и с бюджетным финансированием адресных экономических и социальных программ: отдельные средства (в виде бюджетной строки или фонда) из Миннаца обернутся дублированием и распылением того, чего и так не хватает, и того, что все-таки вкладывается в развитие национальных регионов России. А какие регионы не национальные? Может быть, Краснодарский край, Курская, Липецкая, Орловская, Белгородская или Ростовская области? Или русские уже не национальность? Или, кроме русских, в "исконно русских" губерниях никто не живет?
Вот и выходит, что в многонациональной стране без Миннаца вроде бы и страшновато. А с другой стороны, и фронта работ для него как бы нет. Или у нас Миннац существует на всякий случай: если его не будет - не станет и нацполитики?
На деле же работа для Миннаца имеется. И лежит она в той самой тонкой сфере, где и проявляются различия и сходства национальностей, - в психологии, характере, менталитете, обрядах, фольклоре, языке, литературе, искусстве, обычаях, верованиях, предрассудках, промыслах, образе жизни, среде обитания, этнонациональных структурах и институтах. Инструментом госполитики в этой сфере, более нежели Миннац, являются Минкульт и исчезнувшая Госкомэкология. Так, может быть, пришла пора создать естественный симбиоз Минкульта, Миннаца и, возможно, Минэкологии в одном министерстве для проведения национально-культурной политики в многонациональном государстве? Денег на нее и в этом случае будет не хватать, но те, что все-таки найдутся, будут работать именно на национальную, т.е. культурную политику. И вопрос не в том, сколько законов необходимо для этой сферы. (Сколько надо - столько и будет. На мой взгляд, одного - о национально-культурной автономии - вполне достаточно.) И те средства, что распределяются при участии других министерств, пойдут на ту же политику. Но их "национальность" не столь очевидна, как в сфере культуры. Вот и последуем естественным путем, не меняя научное просветительство в нацвопросе на благие пожелания о его переводе в "экономическую плоскость".
Задача, на которую я здесь намекнул, не столько законодательная, сколько президентская, поскольку речь идет не о праве, а о структуре. Но и законодатель - как представитель народа - имеет право на подачу идеи, которая, глядишь, и воплотится. Не завтра, так через десять лет, когда алхимия нацполитики превратится в логику реальности.
Через национально-культурные и национально-психологические материи нередко решаются экономические задачи. Верно и то, что через экономику нужно и возможно решать национальные проблемы. Но через нее же их можно затянуть в такой узел, который потом только и останется, что не развязывать, а рубить.
Примеров тому давняя и недавняя история дает достаточно. Но это в прошлом. А сегодня у страны есть шанс на будущее. Если, конечно, удастся нынешний феодализм превратить в современный федерализм, когда стратегия (!) государственного управления станет осуществляться из одного центра, который только и может адекватно выразить общий интерес и гарантировать отдельный национальный.
