Завтра был термидор

СРЕДИ политического бомонда никак не уляжется скандал, связанный с распределением думских постов. Похоже, правые затаили на Владимира Путина смертельную обиду: как же так, мы его поддержали, а он нам изменил вместе с коммунистами! Обида эта остается, несмотря на запоздалые попытки и.о. президента и лидера думской фракции "Единство" смягчить конфликт и как-то уладить его. "Реформаторы" теперь не особо доверяют своим "стратегическим союзникам", предпочитая рассуждать об ошибке Бориса Ельцина, в результате чего мы получили теперь "покрасневшие звезды над Кремлем".

На мой взгляд нынешняя затянувшаяся истерика в лагере "реформаторов", рассчитанные на опережение эскапады типа "конструирования авторитарно-полицейского государства" (С.Ковалев) и прочие перлы, на мой взгляд, как раз и выдают неумение и нежелание вникнуть в те самые "объективные исторические законы", следовать которым нас призывали либералы лет 8-10 назад. Ведь если разобраться по существу (некоторым отставленным премьерам можно было бы заняться этим на досуге), то ничего неожиданного не происходит. Любая революция (и либеральная в том числе - уж не хотят ли для нее сделать исключение наши "младореформаторы"?!), как правило, рано или поздно заканчивается термидором. Это когда революцию "вводят в берега", как бы "консервируя" ее, постепенно завершают, выстраивая иерархическую вертикаль нового общественно-политического устройства и возвращая некоторые элементы старого порядка.

Непременный признак термидора - психологическая потребность в стабильности, "порядке". Поэтому граждане в этот период отдают предпочтение тем политическим силам, с которыми отождествляют эти понятия. К сожалению, многие аналитики так и не поняли до сих пор, что в лице "Единства" избиратели голосовали не столько за "партию власти", а уж тем более не за правых, сколько за "партию порядка". По существу, "Медведь" и КПРФ представляют собой две конфигурации этой партии, два крыла (соответственно правое и левое) термидора. Стоит ли удивляться, что они блокировались в начале работы Госдумы, составив на время парламентское большинство?

К сведению господ радикал-либералов: "термидор" нельзя "отменить", через него нельзя "перепрыгнуть". Он неизбежно следует за периодом революционных потрясений и скачков. Если бы не было термидора, который начинает как-то цементировать растрескавшееся общество, то последнее погибло бы... Попытки отменить "неудобные" объективные исторические законы могут, конечно, предприниматься, однако "перехитрить" историю еще никому не удавалось. В 30-е годы тоже могло казаться, что Сталину и его окружению удалось "преодолеть" термидор в экономической сфере, экспроприировав класс мелких собственников. Но, как говорится, историческую необходимость вытолкнули в дверь, а она постучалась в окно: термидор неожиданно выплеснулся в сфере надстройки. Вспомним вытеснение "попутчиками" апологетов "пролетарской идеологии" в художественной литературе, переоценку ряда деятелей российской истории, восстановление воинских званий и некоторых традиций старой русской армии, заигрывание с казачеством, которое еще недавно поносили... Вместо прежней элиты в лице ненавистного большевикам предпринимательского сословия вскоре получилась новая. Получилось общество структурированное и иерархичное, как и до революции. Как сказал известный русский мыслитель "сменовеховец" Николай Устрялов: "Видно, суженого конем не объедешь".

Первые термидорианские тенденции в ельцинской России проявились после "революционных" 1991-1992 годов, когда стало очевидным, что дальнейшее продолжение радикал-либеральных сумасбродств грозит дезинтеграцией всего общественного организма, экономическим хаосом, войной "всех против всех". Виктору Черномырдину, который возглавил новое правительство, удалось воспрепятствовать осуществлению идефикс радикал-либералов, спящих и видящих раздробление "Газпрома", наполняющего, кстати, около трети федерального бюджета. Стали складываться финансово-промышленные группы. Россия возвращается на мировой рынок вооружений. Прагматики в парламенте, правительстве и регионах тормозили навязываемые "реформаторами" схемы ускоренного банкротства предприятий. В эти годы была предпринята попытка структурировать часть правящей элиты, объединив ее в НДР.

Но термидорианские тенденции тогда не удалось закрепить, сделать необратимыми. Ключевые посты в правительстве продолжали занимать либералы, что и позволило им продолжать "вялотекущие реформы" и даже подготовить почву для "либерального Ренессанса" 1997-1998 годов.

СПС и "ЯБЛОКО" могут, конечно, делать вид, что г-н Путин - их единомышленник (как известно, мечтать не вредно), но объективный анализ некоторых его выступлений, программной статьи (см. "НГ" от 30.12.99) показывает, что мы имеем дело скорее с кейнсианцем.

Путина не устраивает на нынешнем этапе "расхожая формула, сводящая роль государства в экономике к выработке правил игры и контролю над их соблюдением", он хочет сделать государство "эффективным координатором экономических и социальных сил страны, выстраивающим баланс их интересов, определяющим оптимальные цели и параметры общественного развития..." Это вам не "ночной сторож", о котором за истекшее десятилетие прожужжали уши обществу последователи Хайека и фон Мизеса! Если упомянутому персонажу абсолютно все равно, каков уровень жизни людей ("выживаемость, дескать, ваша личная проблема"), то путинскому государству - вовсе нет. Глава правительства ратует за новую политику в области доходов, за исключением любых преобразований, которые сопряжены с ухудшением условий жизни людей.

Впервые за последние 10 лет на самом высоком уровне в России заговорили о "новой промышленной политике". И не просто заговорили, но и обозначили ее ориентиры: развитие отраслей, базирующихся на высоких технологиях и производящих наукоемкую продукцию. Когда власть начинает принимать меры, чуждые ее идеологии (по крайней мере, господствовавшей до сих пор), но необходимые для хозяйственного возрождения страны, это тоже является отличительным признаком термидора.

Еще несколько месяцев назад иные политологи и публицисты рассуждали о "политической невзрачности", "бесцветности", а то и "заурядности" Путина. Теперь эти эксперты как-то поутихли. Однако в общественном сознании будируется тема "ничем не примечательных" депутатов от "Единства". Можно подумать, что верные оруженосцы Явлинского из "ЯБЛОКА" и Жириновского из ЛДПР были более известны до их "раскрутки" в Госдуме! Но суть дела не в этом. Упомянутые авторы не понимают главного: термидор требует превалирования совсем иных качеств, чем революция. На смену ярким ораторам, зажигающим толпу своими призывами, деятелям типа Мирабо и Дантона, Попова и Афанасьева, опасным романтикам типа Робеспьера, Сен-Жюста и Гайдара, блистательным интеллектуалам типа Троцкого и Бухарина приходят прагматики-функционеры, упрямо делающие свое дело: аббат Сийес и Наполеон Бонапарт, Киров и Кузнецов, Путин и Шойгу...

Приведу одну любопытную цитату, принадлежит она Питириму Сорокину, а относится к представителям того самого "сменовеховства", которые обосновывали необходимость термидора для советской России. Всемирно известный социолог охарактеризовал это течение как "эгатизм", который непосредственно выражает интересы "государственной клиентуры", "спецов на государственной службе". А теперь посмотрим на социальный состав фракции "Единство" в нынешней Госдуме. Наибольший процент составляют чиновники и депутаты всевозможного уровня - короче, "люди на государственной службе". Надо полагать, и.о. президента надеется, что они окажутся более восприимчивыми к его идеям сильного государства и госрегулирования экономики, чем интеллектуалы и новые русские из числа правых.