У нас своя долгая дорога в дюнах...

В 1990 ГОДУ на первомайской демонстрации на Красной площади неформалы чувствовали себя триумфаторами. Выкрикивая задиристые, оскорбительные лозунги в адрес стоящих на трибуне Мавзолея членов Политбюро, они вынудили тех покинуть эту трибуну. На какое-то время святая святых советской государственной символики - Красная площадь - оказалась во власти разбушевавшихся оппозиционеров. Одни из них скандировали (ломясь в открытую дверь, о чем потом сожалели): "Свободу Литве!" Другие ерничали: "С неба падает кирпич - убегай, Егор Кузьмич!" Были на плакатах лозунги "Социализм? Нет, спасибо!" И такие настроения доминировали. По существу, приговор социализму вынесли уже тогда, а не позже - в августе 1991-го...

Как же могло случиться, что на пятом году перестройки ее движущие силы - интеллигенция и молодежь - решили пустить поезд по иному маршруту? Сейчас, анализируя события нашей самой что ни есть новейшей истории, невольно приходишь к выводу о закономерности происшедшего. Как это ни покажется странным, но у социалистической перспективы в те годы было очень мало шансов...

Горбачевская перестройка вначале была воспринята общественностью как последний шанс "шестидесятников" высказать недосказанное, доделать недоделанное. Короче говоря, самореализоваться тому поколению, которому в свое время забили рот кляпом. Но чем дальше, тем более контуры грядущего общественного переустройства расплывались в туманной дымке. Высказанный сгоряча Ю.Бондаревым образ самолета, который поднялся в воздух и не знает, где ему сесть, уже не воспринимался как кощунственный и несправедливый...

В конечном счете судьбы мирового социализма зависели от судеб перестройки в СССР. Однако у руля нашего государства оказались люди, чей масштаб был несоразмерен вставшим перед страной и мировым социалистическим движением задачам. Эти люди искренне хотели перемен, но не знали, как их делают. Продуманную стратегию они подменили импровизациями, прагматизм в политике уступил место наивности и благим пожеланиям.

Какое там развитие социалистической теории! Даже разработка концепции перестройки ставилась под сомнение. Новый генсек раздраженно заметил по этому поводу, что, мол, надо делать, заниматься практическими действиями... Но концепции все-таки понадобились, только их меняли, как перчатки.

Но так было не всегда. В первые годы перестройки многим вначале казалось, что "социализм с человеческим лицом" реализуем, что надежды на него не были окончательно раздавлены гусеницами советских танков на Вацлавской площади в Праге около 20 лет назад! И худо-бедно, но вектор политики нового руководства страны вроде был направлен в сторону "демократического социализма".

Тогда заговорили о "живом творчестве масс", общественном самоуправлении, повышении роли трудовых коллективов. "Методом тыка" пытались находить пути осуществления этих тезисов. Стали практиковать выборность хозяйственных руководителей, на предприятиях создавались советы трудовых коллективов, развитие которых происходило трудно и противоречиво. Сколько ожиданий в обществе вызвали альтернативные (путь и "урезанные", многоступенчатые) выборы на партийную конференцию, а потом и Съезд народных депутатов! Что же произошло дальше? Почему перестройка закончилась крахом надежд миллионов людей?

А дальше (с 1988-1989 гг.), как это и бывает во время революций, некогда единое, объединенное общими усилиями "третье сословие" (образно говоря) начинает "размываться". Причем вначале это происходит в невинной форме, когда различные социальные силы, входящие в "революционный" (перестроечный) блок, вроде бы говорят одни и те же слова, но вкладывают в них противоположное содержание. Когда заговорили о кооперации, то одни стали вспоминать идеи Чаянова и Туган-Барановского, а другие без долгих разговоров подвели под Закон о кооперации такую базу, что о ней как таковой следовало забыть и трепетно выращивать класс новых нэпманов. К весне 1991 г. ныне покойный академик ВАСХНИЛ Тихонов впервые открыто назвал этот класс правящим. Его контуры уже заметно вырисовывались - отмывшие деньги бывшие "теневики", "цеховики", бегущая с тонущего корабля в разного рода "совместные предприятия" и мнимая "кооперативная номенклатура", и начинающая входить во вкус "шальной жизни" молодая поросль... Так что не зря выкрикивала она антисоциалистические лозунги на майской демонстрации 1990 г. (равно, как и на последующих).

С трудом выходившая из популистского похмелья "массовка" неформальных митингов и демонстраций, да и все общество пока еще не успели осознать, что в стране происходят драматические события. Окрепшие в 1990-1991 гг. "новые" экономические силы настойчиво навязывали политическому руководству свои представления о путях развития и характере будущего строя. Социализм, пусть и с "человеческим лицом", пусть и "демократический"! - их уже не устраивал. Окончательно переломили ситуацию формирование нового "реформаторского правительства" в России и перемена власти (исполнительной и законодательной) в двух российских столицах. Отныне все только и говорили о защите прав "притесняемого" предпринимательского сословия и о том, как оно облагодетельствует страну, когда окончательно придет к власти. Об "общественном самоуправлении" и "живом творчестве масс" уже не вспоминали. Все это выглядело теперь наивными, смешными иллюзиями... Хозяйственная разруха в стране (разразившаяся не в начале перестройки, а на ее закате) со страниц печати последовательно отождествлялась не с неумелыми действиями дилетантов с Краснопресненской набережной, а с характером продолжавшего еще существовать "отжившего" социально-экономического строя.

...С тех пор много воды утекло. Социалистическая идея, как и 10 лет назад, переживает в России не лучшие времена. И все-таки рискну предположить, что теперь ее шансы кажутся более предпочтительными, чем на закате перестройки, а расчеты ее приверженцев зиждутся уже на более прочном фундаменте. Кому-то такие утверждения могут показаться странными. Но ведь тогда, в начале 90-х, даже фундамент трудно было почувствовать! Да, собственность являлась государственной, но люди считали ее "ничейной". С вожделением, словно манны небесной, ждали они того момента, когда получат "свой кусок". Получили - "дырку от бублика".

Но вместе с тем наемные работники приобрели бесценный социальный опыт: поняли, что себя самих могут защитить только они сами. Больше это сделать некому. Надеяться на государство? Все эти годы оно больше казалось фантомом. На "культурных предпринимателей"? Степень их "цивилизованности" они почувствовали на своей шкуре. За все нужно бороться. И такая борьба происходит на наших глазах. Нелепо списывать ее на выяснение отношений между конкурирующими олигархами. Когда рабочие защищали свое "народное предприятие" - Выборгский ЦБК, когда с городских окраин спешили на помощь коллегам (чей завод также пытались захватить) в Брянске или отказывались посадить на свою шею новых хозяев вместо прежних (плативших зарплату) на Качканарском ГОКе, - то во всех случаях защищали конкретно свои интересы. Срабатывал классовый инстинкт. Возможно, со временем он перерастет в классовое самосознание.

Да, материальные основы социализма (если иметь в виду значительный удельный вес различных видов общественной собственности) в сегодняшней России сведены до минимума. Но даже здесь дела не выглядят настолько уж безнадежно. Можно привести много примеров. Вот некоторые из них:

а) рабочие комитеты контролируют положение дел на многих угольных предприятиях Кузбасса. К сожалению, подробно об этом писали мало;

б) еще одна тема, замалчиваемая прессой, - деятельность "народных предприятий", созданных известным офтальмологом, социалистом Федоровым. Между тем предприятия эти прочно стоят на ногах, как и подобные им в Испании и США;

в) в условиях экономического удушья сельского хозяйства некоторым колхозам и совхозам удалось вписаться в рыночные отношения. Помочь своим работникам "выжить" и "остаться на плаву". И при этом почти не меняя формы собственности.

Нам еще предстоит своя "долгая дорога в дюнах". Затянувшийся российский спор между капитализмом и социализмом не закончен. В мае 90-го, августе 90-го и октябре 93-го в этом споре появились жирные отточия.

Но вот точку пока ставить рано...