Павел Арсеньев На прошлой неделе вся страна обсуждала вопрос о роли гражданского общества в жизни страны. Для этого в Кремле был собран масштабный форум, на который съехались пять тысяч гражданских активистов со всей страны, представлявших весь спектр гражданских инициатив - от известных правозащитников и экологов до садоводов и филателистов.
В преддверии форума шли горячие дискуссии среди правозащитников об истинных намерениях власти - хочет ли она декларированного укрепления гражданского общества и диалога с ним или это всего лишь попытка приручить его и взять под контроль Кремля.
Открывший форум президент России Владимир Путин заявил, что власть заинтересована в укреплении институтов гражданского общества, равноправном диалоге между обществом и государством. Он заверил, что готов обеспечить необходимые условия для развития гражданского общества и равноправного диалога общества и власти.
После этого от участников форума следовало ожидать концептуальных предложений по укреплению структур гражданского общества и обеспечению условий для равноправного диалога власти и общества. Ни для кого не секрет, что все наиболее значительные гражданские организации в России существуют преимущественно на западные гранты, а российский бизнес (за редким исключением) не спешит тратить деньги. Ресурсы западных источников ограничены и не могут покрыть потребности даже самых влиятельных организаций огромной страны. И именно из-за финансовой слабости государство не воспринимает их как равноправного партнера и зачастую они вынуждены идти на поклон за ресурсами к власти.
Предложения оказались вполне традиционными для России. Они заключались в принятии правительственной программы развития общественного сектора и создании фонда для поддержки структур гражданского общества, финансируемого через государственный бюджет, российским и западным бизнесом. Прозвучало предложение, чтобы западные инвесторы отчисляли в фонд 10% от суммы инвестиций.
Таким образом, речь идет о создании централизованного и подконтрольного власти источника средств. Очевидно, что бизнес будет финансировать подобный фонд либо в результате прямого административного давления, либо в обмен на индивидуальные преференции и льготы. Фонд станет инструментом контроля государства над гражданским обществом, и оно не сможет выполнять свою роль противовеса государственной бюрократии в отстаивании прав и интересов граждан.
Для того чтобы гражданское общество могло выполнять свою функцию, оно должно финансироваться из не зависимых от власти источников и таких источников должно быть множество. Поэтому в повестке дня должен стоять вопрос не о создании централизованного фонда и административном принуждении бизнеса его финансировать, а о создании условий для возникновения множества не зависимых от государства частных источников финансирования, обеспеченных российским бизнесом.
Для этого российскому бизнесу нужно дать налоговые стимулы. Первоначальный процесс накопления капитала прошел, бизнес окреп, и отсутствие систематического и значительного финансирования с его стороны гражданских организаций связано с практическим отсутствием налоговых льгот на благотворительные пожертвования частных лиц и корпораций. Власть, если она действительно хочет укрепить структуры гражданского общества, должна изменить налоговую политику, побуждая бизнес быть социально ответственным.
Только существенное расширение независимой финансовой базы позволит структурам гражданского общества стать по-настоящему влиятельной силой в стране и тогда не нужно будет президенту и премьер-министру приказывать государственной бюрократии считаться и прислушиваться к ним, а правозащитникам ломать голову над тем, как достучаться до власти.
Поэтому гражданские активисты должны требовать от властей не бюджетных средств и административного давления на бизнес, а корректировки налоговой политики.
