Арно Калика Одной из постоянных характеристик России, имперской или советской, являлось обратное отношение степени ее могущества на внешнем фланге, то есть главным образом ее способность влиять на урегулирование международных конфликтов, к степени ее мощи внутри – процветания, мира и социальной сплоченности российского народа. История свидетельствует, что внутренние реформы в России систематически следовали за ее военными поражениями (реформы Александра II – после Крымской войны, Николая II – после поражения России в Русско-японской войне). При этом, напротив, периоды международных успехов СССР времен Леонида Брежнева сопровождались стагнацией внутри страны.
Президентство Владимира Путина в этом отношении неоднозначно. Во время своего первого мандата Путин воспринимался как прагматик, ведущий с учетом знания своих слабостей реалистичную внешнюю и здравую внутреннюю политику. Однако уже в начале второго срока российский лидер потерпел сразу несколько неудач на международной арене, которые теперь отозвались и проблемами внутри страны. Ошибки в «деле ЮКОСа», тревожные вести из Чечни, отсутствие сдержанности в урегулировании кризиса в Южной Осетии, старания оставить так и не разрешенной абхазскую проблему, наконец, сомнительная поддержка кандидатуры Виктора Януковича на Украине вопреки мнению части президентской администрации – указывают на то, что Кремль теряет веру в свои силы на внешнем фронте. Парадоксально, у Путина возникает кризис и внутри страны. Реформы президента – прежде всего в экономической и социальной сферах – вызывают ропот большой части населения, среднего класса в городе, а также тружеников села, которые видят в монетизации (фактическом упразднении) льгот свою верную погибель. В то же время население не понимает особого благоволения сверху чиновникам силовых структур – во имя борьбы с терроризмом.
Чтобы лучше понять смятение простого народа, достаточно отметить, что средний доход малообеспеченных слоев населения (пенсионеров, младшего офицерского состава ВС┘) редко превышает 200 долл. в месяц. Тем временем цены растут (стоимость проезда взлетает как в маршрутках, так и в метро), лекарства и медицинские услуги более не являются бесплатными, супермаркеты наводнены дорогими импортными продуктами, а стоимость жилья вообще достигает заоблачных высот. Россия продолжает преобразовываться, «расти» после эры Горбачева. Но эта трансформация безжалостно лишает насущного огромную часть населения, в то время как богачи проводят зиму в Куршевеле.
Создается впечатление, что перед нами страна, слабая изнутри и неловкая во внешней политике. А может быть, мы являемся свидетелями нормального развития России, нормального в том смысле, что так или иначе ценой болезненных реформ она вступает в группу наиболее развитых государств? Трудности Кремля, возможно, уходят корнями в шокирующие годы правления Ельцина. Впрочем, не будем также забывать, что первым государственным лицом, вышедшим из ельцинской «семьи», остается Владимир Путин, выбранный самим Борисом Ельциным.
В такой неблагоприятной обстановке Путин готовится встретиться с американским коллегой Джорджем Бушем. Российско-американские отношения находятся сейчас в фазе повторного центрирования, и мало кто уже верит в миф об альянсе от Ванкувера до Владивостока. С одной стороны, на российско-американское партнерство отрицательно влияет ужесточение кремлевского режима. Конечно, Путин может оправдать свои поступки и указать на то, что Россия, мол, находится в состоянии войны, заимствовав таким образом неоконсервативную диалектику Буша. Но этого, с точки зрения американцев, явно недостаточно, чтобы компенсировать угрозу сползания России к авторитаризму. С другой стороны, Россия плохо скрывает свое замешательство в связи с активностью американцев на пространстве СНГ. Вашингтон откровенно и грубо применяет «доктрину Киссинджера»: позволяя России думать, что она участвует в принятии международных решений, американцы тем временем прибирают к рукам то там, то здесь участки влияния (Центральную Азию, Закавказье, Украину, а вскоре к этому списку добавится и Белоруссия). России остается лишь констатировать кризис собственного влияния, которое сокращается как шагреневая кожа. Кто же теперь поверит в российский империализм?
Российско-американский саммит, который пройдет в феврале в Братиславе, задаст тон новой геополитической эре, где будет сверхмощная Америка и Россия, ищущая законности как внутри себя, так и вовне. Речь идет о важнейшем моменте в период после холодной войны. И Европейский союз – главный экономический партнер России – не должен оставаться в стороне. Более того, Европейский союз – это историческое горнило, в котором Москва может найти свое место. В этой перспективе присоединение Украины к ЕС стало бы первым шагом к созданию более амбициозного геополитического ансамбля от Бреста до Владивостока. Создание подобного ансамбля в гораздо большей степени отвечает интересам Евросоюза, чем проведение новой разграничительной линии между Украиной и Россией.
