После 10 июня

В свое время Владимир Высоцкий пел: «Сегодня в нашей тракторной бригаде прошел слушок о бале-маскараде». Вот так и сегодня по Тирасполю ходят разнообразные слухи о возможном скором урегулировании, о компромиссе между Москвой и Кишиневом. О некоем российском плане под названием «Козак-2». На улицах и в общественном транспорте приходится слышать о том, что Москва охладела к Игорю Смирнову, что его отставку следует ожидать то ли осенью, то ли к новому году.

Ну а гвоздь этих рассуждений – предполагаемый компромисс между Кишиневом и Москвой. Его суть, согласно слухам, такова: молдавское вино идет в Россию, а Молдавия не вступает в НАТО. Куда, впрочем, ее никто и не зовет. К тому же еще Молдавия соглашается не то на федерацию, не то на конфедерацию с ПМР (непризнанная Приднестровская Молдавская республика).

Вопрос почти как у Гамлета: быть или не быть? Но если Принца Датского заносило в философские эмпиреи, то у нас все просто – быть или не быть урегулированию.

В первую очередь хочу заметить, что Москва будет обсуждать и вырабатывать решение этой проблемы не с Кишиневом и Тирасполем, а с Соединенными Штатами и Евросоюзом. Но тут-то и зарыты сразу несколько собак.

Первая проблема связана с событиями на Украине. Россия и Запад жестко схватились в драке за влияние в этой стране. Вся бывшая Молдавская ССР, включая Приднестровье, – это рычаг давления на Украину. Россия, конечно, заинтересована в доминировании во всей Молдавии, но, я полагаю, окончательная позиция Кремля – а фактически именно в Кремле (а не в Думе или где-нибудь еще) сегодня принимаются судьбоносные решения в российской политике – будет зависеть от итогов битвы за Украину.

Второй немаловажный момент. Общего языка по Косово между Россией, Америкой и Евросоюзом пока не найдено. Да и вообще после саммита в Самаре видно, что Россия в более чем прохладных отношениях с Вашингтоном и Брюсселем. Дипломатический флер при этом предназначен для дураков. Почвы для общих решений пока не видно. Для России объективное изменение статус-кво на Днестре является уступкой на фоне расширения НАТО и Евросоюза. А также на фоне элементов расширения американской ПРО в Восточной Европе. Радикальные национал-патриоты в России вполне могут расценить уступки по Приднестровью как потерю лица. В обычных условиях на них бы не обратили внимания. Но на горизонте думские и президентские выборы. А это уже свое, кровное.

Есть и третья «собака». Допустим, 10 июня в Петербурге между Москвой и Кишиневом будет подписан некий документ. Если это будет протокол о намерениях, то он станет пропагандистским позитивом. После чего статус-кво Приднестровья, возможно, и не изменится. А вот Кишинев и Москва с чистой совестью начнут предвыборные марафоны. Если же речь на встрече президентов двух стран пойдет о реальной модели урегулирования, то никакая модель не сработает, если она не будет исходить из Москвы, вопреки Соединенным Штатам и Евросоюзу. Или, наоборот, если она будет игнорировать интересы России. История с меморандумом Козака в 2003 году это доказала.

Тут можно упомянуть и четвертую «собаку». С августа–сентября Россия погрузится в предвыборный период, и тут некоторые политики и политтехнологи могут разыграть ситуацию. Да, скажут они, мы подписали документ. Но Тирасполь – это независимое от нас государство. А потому надо учесть и его мнение. И, таким образом, все может остаться по-прежнему, как в 2001–2002 годах – период российско-молдавского медового месяца.

Напрашивается вопрос: а возможно ли сегодня урегулирование в принципе? Думаю, возможно. Но только если взамен уступок по Приднестровью Россия получит что-то весомое взамен от Запада. Я не думаю, что Запад согласится на преобладание влияния России в такой стратегически важной стране, как Украина. Даже если Москве пообещают, что Украину не примут в НАТО при общей проевропейской политике Киева, формальное членство в альянсе не будет иметь решающего значения. Но косовскую ситуацию стратегически Запад сегодня выигрывает.

Потому можно предположить: если в формате 5+2 (Россия, Украина, ОБСЕ – посредники переговорного процесса по урегулированию приднестровского конфликта, США и ЕС – наблюдатели, Молдавия и Приднестровье – заинтересованные стороны) не родится реальный, компромиссный, согласованный всеми сторонами план урегулирования, нам предстоит лицезреть либо обычный протокол о намерениях, либо ситуацию под условным названием «Козак-2», либо после 10 июня все просто сделают вид, что ничего серьезного даже не замышлялось.