Андрей Черепанов Несколько недель подряд российский финансовый рынок страшно лихорадит. Симптомы тяжелой болезни наиболее очевидно проявились в последние дни, когда динамика фондовых индексов ведущих бирж России и отдельных голубых фишек превышала десятки процентов в день. Такие амплитуды колебаний, особенно в случае глубоких провалов биржевых котировок, сопровождаются драматическими материальными потерями участников рынка и массовыми банкротствами. Причем самый болезненный удар всегда наносится по банковской системе. Банки несут потери как в результате собственных убыточных операций, так и из-за неспособности их корреспондентов и клиентов, проигравших на торгах, погасить свои кредитные обязательства.
Чтобы не допустить банкротств и опасных скачков котировок финансового рынка – будь то цены акций, временно свободных денежных средств или валют стран с еще неокрепшей экономикой, – нужны государственные регуляторы. В относительно стабильной обстановке они должны в постоянном режиме мониторить рынок и создавать прочную основу его бескризисного функционирования, а в период все-таки случившегося кризиса – действовать незамедлительно, грамотно и масштабно для минимизации его негативных последствий.
Так ли поступали российские регуляторы накануне и в период нынешнего кризиса, рассмотрим на примере Банка России. Он сегодня является единственным из государственных учреждений, располагающим и по закону, и по факту всем арсеналом инструментов и неограниченными возможностями для поддержания стабильности вверенного ему денежно-валютного рынка и, значит, финансового рынка в целом. Скажем сразу – если под стабильностью понимать надежную устойчивость финансовой системы и ее естественное развитие вместе с экономикой страны, то Банк России вредил этой стабильности на протяжении всех последних лет.
Действительно, шесть лет назад под фондовый рынок страны была заложена бомба – ЦБ начал проводить курсовую политику, бессовестно называемую укреплением рубля. Курс доллара США на внутреннем рынке России сначала прекратил расти, несмотря на довольно высокую инфляцию, а затем последовательно снижался. С начала января 2003 года по середину июля 2008 года доллар упал с 31,9 до 23,1 руб., или на 27,6%. Причем это падение сопровождалось заявлениями представителей денежных властей о сознательном и долгосрочном тренде валютного курса. Это не могло не привлечь в нашу страну множество спекулянтов из-за рубежа – они продавали свои доллары по еще высокому курсу «на входе», покупали доходные российские активы и понимали, что «на выходе» можно будет купить много больше подешевевших долларов и с большой выгодой закрыть свои позиции. Конечно, такая политика ЦБ формировала объемные спекулятивные пузыри на фондовых биржах, а также поощряла масштабные заимствования за рубежом. Одновременно с тем искусственно повышалась рентабельность импорта, подавляя отечественного товаропроизводителя. В результате российские компании имели доступ к относительно дешевому финансированию, но их продукция становилась все более неконкурентоспособной. Таким образом, к сегодняшнему дню в своем большинстве они слабы и крайне зависимы от внешних факторов. Настолько же слаб и зависим фондовый рынок России.
Детонатор сработал, как только мелкие пакости рынку – повышение резервных требований к банкам, манипуляции со ставкой рефинансирования и расширение коридора ежедневных валютных котировок – Банк России в августе–сентябре этого года дополнил серьезным ростом курса доллара США и придуманной им виртуальной корзины валют. Тот факт, что это изменение произошло в самый неподходящий период обострения мирового кризиса, спровоцировал настоящую панику. Владельцы акций, давя друг друга, продавали их по любой цене, совершенно не понимая, где может быть ценовое дно для этих бумаг и для российского рубля. Разумеется, в этой давке выжили не все, не все смогли рассчитаться по своим долгам перед внутренними и внешними кредиторами. Панику удалось остановить с большим опозданием, когда ЦБ наконец-то заявил о прекращении снижения рубля. Президент страны взял ситуацию под личный контроль, а денежные власти обязались наполнить рынок ликвидностью. Но лишь время покажет, окончательно ли нормализовалась ситуация, сколько будет банкротств и есть ли повод считать острую фазу кризиса преодоленной.
Впрочем, ЦБ умудрился извлечь пользу из этого кризиса – теперь его руководству не надо опасаться за свою карьеру: оно, вероятно, не получит давно заслуженного наказания за постоянные провалы в борьбе с инфляцией, ведь очередной чрезмерный рост цен будет объяснен масштабной денежной эмиссией в рамках антикризисных мероприятий. Выиграл и Минфин, уговоривший высшую власть отложить на следующий год полезную реформу НДС, а иначе, мол, слишком большая сумма налогов не попадет в бюджет и еще более разгонит инфляцию. Не обделили также совсем не бедствующих нефтеэкспортеров, которым под общий шумок прощена пошлина в сумме более 5 млрд. долл., что призвано каким-то загадочным способом поддержать фондовый рынок┘
