Николай Царев Состоявшаяся на прошлой неделе встреча президента России Дмитрия Медведева с правозащитниками и членами президентского Совета по развитию институтов гражданского общества вызвала серьезный резонанс. Причем не только на Северном Кавказе, которому заседание было посвящено. Одним из итогов встречи стало начало обсуждения вопроса: а каковы вообще место и роль правозащитников в современной России?
По мнению всех участников встречи, разговор получился более чем полезным. «В целом мероприятие удалось, – говорит Александр Мукомолов, руководитель Миротворческой миссии имени Александра Лебедя на Северном Кавказе. – Президент тоже сказал, что ему встреча понравилась, что она первая в таком формате и выразил надежду на то, что встречи в таком формате продолжатся. Он сказал, что правозащитное движение явно живо на Северном Кавказе и достаточно жесткое и резкое», – отметил участник встречи.
Тем не менее президент, будучи, как известно, юристом по образованию, даже вынужден был «поставить на место», а попросту – осадить некоторых выступавших на встрече правозащитных «генералов». Настолько некорректными показались ему их формулировки.
В частности, глава президентского Совета по развитию институтов гражданского общества и правам человека Элла Памфилова позволила себе неуважительно высказаться о дееспособности российских судов вообще и на Кавказе в частности. На что президент заметил: «Вы сказали, что суды себя во многом полностью дискредитировали. Я категорически против таких фраз, потому что за этим развал правовой системы и абсолютное неуважение к суду┘ Какие бы суды ни были – это наши суды, и мы обязаны исполнять их решения».
Несмотря на то что большинство собравшихся в Кремле правозащитников приехали с Кавказа, Дмитрию Медведеву пришлось им напоминать: люди вообще обидчивы, а на Кавказе – особенно. И попросил не сравнивать друг с другом регионы, а тем более – их руководителей. «Знаете, как только начинают говорить: Кадыров плохой, Евкуров хороший┘ У всех есть недостатки, мы это все знаем, и если вы думаете, что я чего-то не знаю, то это не так, – сказал Дмитрий Медведев. – Не надо никого сталкивать лбами, даже если вам кто-то по каким-то причинам неприятен или кажется человеком, который принимает ошибочные решения или даже плохие решения, потому что в конечном счете это может принести дополнительный вред».
А вред, по мнению президента, когда речь идет о такой теме, как Кавказ, могут нанести вообще любые неосторожно сказанные слова. Дмитрий Медведев мгновенно отреагировал на реплику правозащитника из Дагестана, противопоставившего свою республику России. «Вы просто вначале сказали, что ситуация в Дагестане отличается от ситуации в России┘ Дагестан – это Россия, и я просил бы всех использовать только такую терминологию», – отметил Дмитрий Медведев.
Президенту пришлось поправить даже такого уважаемого человека, как Людмила Алексеева – председатель Московской Хельсинкской группы и члена «памфиловского» Совета по развитию институтов гражданского общества и правам человека. И на встрече в Кремле, и ранее Алексеева, как многие известные либеральные правозащитники, говоря о борьбе с бандформированиями на Северном Кавказе, употребляла словосочетание «партизанская война». Медведев заявил, что он категорически не приемлет этот термин в данном контексте: «Все-таки либо они террористы и боевики, либо они партизаны. К сожалению, зачастую этим грешат наши коллеги, которые занимаются правозащитной активностью на Западе, но, мне кажется, мы-то уж должны быть более корректны в этих терминах. Это не партизанская война».
Впрочем, вопрос не такой уж риторический. Сергей Ковалев, коллега Людмилы Алексеевой по Московской Хельсинкской группе, когда-то получал награды от так называемого «правительства независимой Ичкерии». Неудивительно, что либеральные правозащитники и президент часто смотрят на ситуацию на Северном Кавказе с очень разных точек зрения.
Комментируя встречу, эксперты отмечают справедливость замечаний Медведева и объясняют возникшее непонимание между президентом и «генералами» либерального правозащитного сообщества тем, что они попросту говорят на разных языках.
«Таковы «правозащитные генералы», десятилетиями изображающие лидеров гражданского общества, которыми они если когда-то и были, то не являются сейчас. Эти люди живут, действительно, даже не в 90-х, а в 70–80-х годах прошлого столетия. И ментально, и психологически они соответствуют фразе Агаты Кристи: «Дедушка был тих и мил, он до сих пор бомбил Берлин». Некоторые из них до сих пор сражаются с Советским Союзом, другие борются за свободу независимой чеченской республики Ичкерия... Отсюда все эти оговорки насчет «партизан», насчет того, что «суд себя дискредитировал»... Они говорят на другом языке, они находятся на другой планете, мыслят далекими от реальности категориями», – объясняет Виталий Иванов, член Общественной палаты, директор Института политики и государственного права.
Завкафедрой общей политологии ГУ-ВШЭ Леонид Поляков считает вопрос о правильной терминологии важнейшим фактором гражданского диалога. «Давно пора нам ввести так называемый «правильный политический язык». Чтобы мы все понимали значение тех или иных терминов и не бросались словами»,– говорит политолог и задается вопросом: «Что, мы этих бандитов и головорезов на Северном Кавказе, убивающих всех подряд, будем называть партизанами? С какой целью это делается?»
А глава Московского бюро по правам человека Александр Брод считает, что «задача правозащитников не только в том, чтобы критиковать и придумывать страшилки, но больше предлагать президенту пути решения проблемы, совместных действий гражданского общества и властей». Схожего мнения придерживается эксперт аналитического управления Центра политической конъюнктуры России Оксана Гончаренко: «Зачастую те, кто называет себя правозащитниками, не всегда взвешенно оценивают ситуацию и правильно оценивают последствия своих заявлений. Поэтому президент абсолютно верно сказал о том, что нужно быть более аккуратным каждому, кто берет на себя ответственность лично рассуждать о состоянии общества, о правах человека, избегая таких радикальных оценок, как «партизанская война» или дискредитация той или иной системы власти».
Судя по настрою президента, ему бы очень хотелось, чтобы правозащитники и на Кавказе, и в стране в целом занимались своей деятельностью – и чем эффективнее, тем лучше. Главное, чтобы этой работе не мешали политические штампы, тем более – из прошлого. Ведь многие правозащитники в своих рассуждениях о ситуации на Кавказе явно находятся в реалиях и оценках 90-х. «Сейчас ситуация другая, она не идеальная, она очень тяжелая, особенно применительно к Северному Кавказу, но она другая. Поэтому я считаю, что мы должны на эту ситуацию смотреть открытыми глазами, не драматизируя ее, тем не менее ощущать во всей полноте, в том числе тяжкие моменты этой ситуации», – призвал президент правозащитников.
