Места заключения хотят оградить от виртуального мира

Некоторые заключенные пытаются доказать в суде, что вето на просмотр любимых каналов и ТВ-передач нарушает их право на свободное получение информации. Фото с сайта www.fsin.gov.ru

Тюремное ведомство продолжает борьбу с криминализацией заключенных. За татуировки с запрещенной символикой зэков массово приговаривают к штрафам. По словам правозащитников, проблему не решить запретительными мерами, гораздо важней социализировать заключенных, но это нереально сделать в условиях тотальной изоляции от внешнего мира. Осужденным не разрешают игровые приставки, любимые ТВ-программы, которые могли бы отвлечь их от тюремной реальности. Все это, по словам экспертов, еще больше криминализует тюремный контингент.

Под запрет сегодня попадают любые татуировки, напоминающие пропаганду воровской романтики, например, восьмиконечная звезда, являющаяся символикой экстремистской организации АУЕ («Арестантское уголовное единство», которая запрещена в РФ). Как рассказал «НГ» сопредседатель Московской Хельсинкской группы (МХГ) Валерий Борщев, Министерство юстиции и Федеральная служба исполнения наказаний давно ведут борьбу с криминальным сообществом за решеткой, но «получается у них плохо». За запрещенную символику на своем теле осужденных привлекают к отвественности по ст. 20. 3 КоАП (пропаганда либо публичное демонстрирование нацистской или любой другой запрещенной символики). И, по сути, вынуждают свести рисунок, поскольку судебное предписание «никогда никому не показываться без одежды» практически не исполнимо: пошел в баню – нарушил КоАП. А свести наколку – это длительный, очень болезненный и очень дорогостоящий процесс.

Те меры, которые предлагает ФСИН, напоминает скорее борьбу с ветряными мельницами. «Идея бороться с субкультурой штрафами порочна», – уверен Борщев. Наказание за демонстрацию чревато обратным эффектом: на местах начнется противостояние. «Многие заключенные сохраняют верность криминальной культуре и в результате преследование за тату только «героизируется», и этой символике придается еще большее значение», – отмечает эксперт «НГ». При этом не исключено, что в случае «закручивания гаек» в этом направлении, татуированных зэков начнут и вовсе признавать экстремистами с занесением в специальный реестр, что им грозит куда более тяжелыми последствиями.

В правозащитном сообществе убеждены, что решать проблему нужно «мягкой силой»: воспитанием, окультуриванием и социализацией зэков. Однако чиновники хоть и обещают гуманизацию и даже цифровизацию тюремных условий к 2030 году, – в их планах холодильники и телевизоры в камерах, доступ заключенных в Интернет, – но пока эта перспектива выглядит нереализуемой.

Де-факто, продолжает Борщев, сидельцев максимально изолируют от внешнего мира: им запрещают иметь при себе видео-, аудиотехнику, медиаплееры. Телевизоры и радиоприемники разрешается использовать только для коллективного пользования в определенных администрацией местах.

Недавно Девятый кассационный суд запретил зэкам пользоваться игровыми консолями. Заключенный хабаровской колонии попытался доказать, что приставки не могут считаться запрещенной в местах заключения техникой. Он указывал, что условия постоянного нахождения в замкнутом пространстве и нервный стресс сильно искажают психику сидельцев и их мировосприятие. А вот игровая приставка как способ моральной разгрузки «положительно влияет на процесс ресоциализации в общество и реинтеграцию, а также влечет улучшение эффективности когнитивной деятельности мозга». Поэтому запрет на нее «не преследует какой-либо законной цели» и не ведет к исправлению, а, напротив, носит карательный характер.

Похожее решение вынес и Верховный суд (ВС), который не разрешил заключенным смотреть интересующие их передачи. Заявитель настаивал, что вето на просмотр любимых каналов и ТВ-передач нарушает его право на свободное получение информации (ст. 29 Конституции). Причем две инстанции согласились с ним и даже обязали исправительное учреждение установить антенну, чтобы тюремные обитатели могли смотреть не только кабельные, но и общедоступные каналы. Однако кассация и ВС решили иначе, что осужденные не могут самостоятельно переключать телевизионные каналы и вынуждены смотреть телесетку, составленную для них руководством колонии.

По словам Борщева, ему понятна логика ФСИН, который не хочет, чтобы осужденные смотрели фильмы про криминал и тех же воров в законе. «Но ведь помимо полно программ, где обсуждаются остросоциальные проблемы страны, проходят политические дебаты. Если вы хотите, чтобы заключенный социализировался, он должен вникать в проблемы общества, интересоваться, чем оно сегодня живет и что его волнует», – говорит собеседник «НГ». По его словам, то, что на местах заключенным дается к просмотру лишь одна, в лучшем случае – две программы, дает противоположный эффект – человек не получает социализации. Аналогично, и с интернетом – раз уж он стал элементом общественного быта, то логично было бы дать доступ в него и заключенным. «Ведь социализация – в первую очередь это возвращение к тем условиям, которые сегодня есть на воле. К сожалению, чиновники идут от обратного».