Екатерина Трифонова
Глава Дисциплинарной коллегии ВС РФ Сергей Рудаков напомнил судьям о цифровой гигиене. Фото с сайта www.sudrf.ru
Верховный суд (ВС) предостерег судей от активности в интернет-чатах участников процессов, напомнив о запрете вступать с ними в переписку. Речь идет о случаях, когда онлайн-общение превращается из делового в постороннее или приятельское.
В цифровом пространстве судьи должны соблюдать правила и ограничения, связанные с их статусом, напомнил ВС. Им стоит либо воздержаться от входа в групповые чаты, где общаются стороны судебного разбирательства, либо проявлять осторожность, чтобы не было подозрений в заинтересованности суда. Зампред ВС – председатель Дисциплинарной коллегии Сергей Рудаков на совещании судей общей юрисдикции, военных и арбитражных судов привел пример: при рассмотрении уголовного дела с большим числом подсудимых был создан чат для участников процесса, чему поспособствовал председательствующий судья.
Но общение в итоге вышло за строгие пределы. Речь идет о деле судьи из Воронежской области, которой Высшая квалификационная коллегия судей в числе прочего вменила неформальную переписку в мессенджерах. Там, помимо сообщений по теме уголовного дела, были и поздравления с праздниками, и шутливые ролики, и пожелания благоприятного исхода. «Не следует устанавливать в Сети такие отношения, которые могли бы создать впечатление о благосклонности суда к тем или иным участникам процесса, что, в свою очередь, может повлиять на решение», – заметил Рудаков. По его словам, этот вопрос крайне серьезный, заслуживающий того, чтобы действующие судьи задумались. Тем более, напомнил он, что по закону судьям запрещено очное личное общение с участниками процессов, а стало быть, и сетевое.
Адвокат, партнер ООО «Правовая группа» Владимир Шалаев подтвердил, что данный запрет общеизвестен, он направлен на поддержание высокого статуса суда в глазах общества. По его мнению, странно, что об этом приходится напоминать вслух. Ни профессиональная этика, ни закон не позволяют судьям, адвокатам, прокурорам и экспертам, участвующим в деле, состоять в приятельских отношениях, поскольку иное поставило бы под сомнение беспристрастность суда.
Судебная деятельность в информационном обществе, в условиях цифровизации инфраструктуры и экономики не может обойтись без использования современных средств связи и коммуникации, напомнил «НГ» старший юрист Юридической фирмы СВА-Групп Евгений Арапов. Нередки случаи электронного общения между представителями сторон и работниками аппаратов судов. Такая переписка помогает в решении организационных задач. Например, «прокурор может задержаться на одном процессе и предупредить в мессенджере помощника другого судьи, что скоро явится». Конечно, цифровизация неизбежно влияет на судебную деятельность, поэтому ВС, обращая внимание на недопустимые крайности, «адаптирует законодательство и профессиональную этику судей». Однако чаты с председательствующим по делу судьей и представителями сторон явление нечастое. Подавляющее большинство судей все же стремятся формализовать свои отношения с участниками процессов и не допускают сокращения дистанции. Кстати, заметил он, новые здания судов даже проектируются так, чтобы исключить контакты судей и граждан за пределами зала заседаний. В мировом же опыте самого факта общения судьи или арбитра со стороной спора без участия другой стороны достаточно для отвода суда, подчеркнул Арапов. Потому что внепроцессуальное обсуждение дела, даже если оно ведется с участием всех сторон, в том числе и в чате, действительно способно сформировать у судьи определенное убеждение в том, кто прав и кто виноват. «Тем самым внепроцессуальное общение нарушает правило непосредственности судебного разбирательства, которое требует от судьи и сторон своими глазами ознакомиться с собранными доказательствами, выслушать свидетелей, осмотреть вещественные улики», – напомнил эксперт. Нарушения даже только этих начал судопроизводства уже достаточно, чтобы поставить под сомнение правильность решения или приговора. И тем самым – само доверие граждан к государственным судам.
Как считает член Ассоциации юристов России Мария Спиридонова, создание чатов может быть полезно при наличии многочисленных участников спора, например, для обмена информацией, извещения о датах заседаний, но «в любом случае без участия сотрудников суда, прокуратуры или экспертов». Например, бывают ситуации, когда в сетевой беседе возникают как разногласия, так и согласие на примирение, что может повлиять на исход дела. «Вовлечение суда недопустимо, а иначе будут поставлены под сомнение состязательность и равноправие сторон. В подобных ситуациях суд не сможет сохранить независимость, объективность и беспристрастность», – сказала она.
Член Адвокатской палаты Москвы Александр Иноядов сказал «НГ», что личное участие судьи в переписке встречается редко, она, как правило, ведется с секретарем суда либо помощником судьи – и в основном по оргвопросам. При этом, по его мнению, «объективно невозможно исключить согласование со сторонами этих вопросов, значимых для соблюдения разумных сроков рассмотрения дел». Правда, заметил он, и это общение не должно посягать на беспристрастность судьи. В общем, «ориентиры, на которые указал председатель Дисциплинарной коллегии ВС, не исключают возможности использования технических средств связи, но указывают на недопустимость установления неформальных форматов общения».
«Ситуации, о которых говорит ВС, носят скорее единичный характер, нежели системный. Они имеют место в небольших регионах, возможно, потому, что там наиболее вероятна ситуация, когда судья, прокурор и адвокат когда-то учились в одной школе или в вузе», – пояснил «НГ» зампредседателя московской КА «Центрюрсервис» Илья Прокофьев. По его словам, практика создания рабочих чатов для процессов как раз распространена довольно широко, особенно по делам с большим числом участников. Однако такие чаты создаются помощниками и секретарями судей для обсуждения текущих организационных вопросов, подтвердил он, что «создает максимальное удобство как для суда, так и для всех сторон и участников».
Однако, заметил «НГ» советник Федеральной палаты адвокатов РФ Дмитрий Тараборин, дыма без огня не бывает. И коль скоро вопрос был поднят на самом высоком уровне, то, значит, проблема есть, хотя, по его словам, участие судьи в неких чатах, созданных участниками процесса, просто немыслимо, «это верх непрофессионализма и непонимания своей роли в процессе». «Тем более я не могу себе представить, чтобы в таких чатах судья давал какие-либо оценки или комментарии относительно хода дела. Боюсь даже предположить, чем должно завершиться такое общение после вынесения итогового решения. Наверное, извинениями судьи перед одним из участников чата?» – сыронизировал он. Как заявил Тараборин, тут для ВС появляется лишний повод задуматься о проводимой кадровой политике. По его мнению, облачение в мантию не способно автоматически превратить человека в судью: «Вчерашняя девочка секретарь судебного заседания, не видевшая в своей карьере ничего, кроме стен суда, не способна начать судить просто потому, что стаж и возраст ей это позволяют. Она будет банально повторять то, к чему привыкла». А привыкли, подчеркнул Тараборин, там они все к одному: подсудимый априори виновен, выяснять тут нечего, потому что все написано в обвинительном заключении. Он напомнил о том, что «требуется самый разнообразный жизненный и профессиональный опыт для того, чтобы судить объективно и справедливо».
Адвокат, управляющий партнер Адвокатского Бюро Defense Solutions Дмитрий Ефремов сказал «НГ»: «В приведенных ситуациях обескураживает, что в доступ сторонам в принципе попадает информация о личных контактах судьи. В московских судах такое представить невозможно». Он отметил, что вообще-то в большинстве процессов суды – и особенно часто арбитражные, настаивают, чтобы стороны одновременно входили и выходили из зала судебного заседания. Это делается с целью исключить саму возможность одной из сторон остаться наедине с судьей. Ефремов тоже считает, что случаи «дружбы в чатах» встречаются «скорее в южных регионах нашей страны, где подобные инструменты вполне могут восприниматься нормально».Специального советника по корпоративным вопросам КА Pen & Paper Наталью Бунину удивила не только позиция судьи, допустившего подобное внепроцессуальное общение, но и отношение других его участников как к самому процессу, так и добросовестному исполнению своих обязанностей. Ведь они в этом процессе оппоненты. «Если стороны намерены мирно обсудить какие-то вопросы и договориться о разрешении дела, то для этого существует институт медиации. Для обмена документами есть официальные каналы. Все это прописано в процессуальном законе. Другие способы просто неприемлемы, ведь участник не сможет потом доказать факт вручения доказательств, если оппонент будет отрицать. Просто не вижу смысла в таких «внесудебных» коммуникациях», – заметила она. По ее словам, простое человеческое общение, конечно, никто не отменял, но в данном случае речь идет о коммуникациях в связи с судебным разбирательством. Когда поведение его участников строго формализовано и регламентировано законом именно во избежание возможных последующих инсинуаций и кривотолков. По поводу же личного общения Бунина отметила, что по завершении судебного разбирательства стороны обычно внимательно следят, чтобы никто не задержался в зале заседания и ничего не обсуждал с судьей. А иначе и того потом могут обвинить в ангажированности, к инициатору подобного обсуждения, кстати, тоже могут возникнуть вопросы. В общем, для решения технических вопросов существуют помощники судей, а сами они свою позицию относительно существа дела не вправе обсуждать ни с кем, поскольку должны выносить решения, руководствуясь исключительно собственным внутренним убеждением.
