Ультрапатриоты недовольны высшим военным руководством

Спецоперация создала в России широкое движение патриотов, которые армию поддерживают делами. Фото РИА Новости

В Петербурге 15 сутками ареста наказан организатор акции против Минобороны, которая выглядела скорее призывом к руководству страны навести порядок. Ультрапатриотически взвинченная, в том числе благодаря госпропаганде, часть общества теперь прямо выражает претензии именно к Верховному главнокомандующему. И этому не мешают имеющиеся жесткие противоречия между разными группами радикалов. Понятно, что без внимания властей и правоохранителей политическое обострение остаться не могло. Поэтому слишком широкий круг «рассерженных патриотов» скорее всего все-таки сузят, но протесты постараются охладить без особых репрессий. Эксперты согласны, что разогретые настроения будут приводить к норме пока только точечными профилактическими мерами.

Задержанный на протестной акции активист незарегистрированной партии «Другая Россия Э.В. Лимонова» Влад Балясников 13 июля получил 15 суток административного ареста, поскольку уже привлекался полицией за аналогичные правонарушения. В принципе у суда была беспосадочная альтернатива – 150 тыс. руб. штрафа. Но, во-первых, было понятно, что такую сумму соратники и сторонники собрали бы за несколько минут, а во-вторых, ужесточение ответственности упорному радикалу, видимо, и было основной задачей.

Напомним, что в начале недели питерские лимоновцы провели несанкционированную акцию у Главного штаба Вооруженных сил на Дворцовой площади, потребовав отставки министра обороны Сергея Шойгу и начальника Генерального штаба Валерия Герасимова. Протестующие также настаивали на реформе армии. Точного адресата требований они не указывали, но и так было понятно, что обращение было направлено на президента Владимира Путина. На ресурсах «Другой России» появилось такое заявление: «Партия «Другая Россия Эдуарда Лимонова» с первых дней поддержала спецоперацию, мы оказываем помощь фронту в рамках движения «Интербригады», наши партийцы сражаются на передовой. У нас есть раненые и погибшие активисты.

Поэтому мы имеем моральное право требовать отставки обанкротившегося армейского руководства. Мы уверены, что в Вооруженных силах России, а также в Клубе рассерженных патриотов есть немало достойных специалистов военного дела, которые способны заменить руководство Минобороны».

Клуб рассерженных патриотов (КРП), лидером которого выступает бывший глава донбасского ополчения Игорь Стрелков, в заявлении лимоновцев был упомянут не просто так. Последние состоят в одном из двух основных лагерей, на которые теперь разделилось ультрапатриотическое сообщество. Первый, условно говоря, это почитатели Стрелкова, второй – своего рода «свидетели Вагнера». Причем данный лагерь, впрочем как и первый, вовсе не однороден. Там есть те, кто по-прежнему славит директора ЧВК Евгения Пригожина, а есть и такие, которые прежде всего обращают внимание не на имена, а на дела и подвиги «лучшей в мире штурмовой пехоты». В связи с примирением Кремля с руководством «музыкантов» противоречия между лагерями сильно обострились, тем более что власть как бы больше благоволит Пригожину. Например, в том же Петербурге события вокруг патриотической книжной лавки «Листва» были связаны как раз с намерением Стрелкова публично высказаться о режиссуре событий 23–24 июня.

Впрочем, показательно, что в последние дни стало особо заметным намерение властей отодвинуть оба лагеря в тень, а главными выразителями патриотического гражданского настроя представить официальных военкоров, то есть тех, кто работает на федеральных телеканалах или ведет крупные блоги в интернете. Короче говоря, тех, с кем уже встречался президент, заявивший, что такие мероприятия продолжатся и дальше. Скандал вокруг отстранения командующего 58-й армией генерал-майора Ивана Попова показал, что большая часть таких военкоров встала на охранительные в отношении Минобороны позиции.

Радикальная молодежь требует проводить СВО эффективнее и жестче.  Фото со страницы «Другая Россия Э.В. Лимонова» в «ВКонтакте»

Член центрального совета «Справедливой России – За правду» (СРЗП) Михаил Емельянов сказал «НГ»: «Логично, что по ходу СВО возник кризис политический. Потому что традиционно раньше было так: патриоты за Путина, либералы – против. А сейчас патриоты критикуют, причем даже те внешнеполитические действия, которые традиционно поддерживали. И у власти, как всегда, два варианта решения: либо надавить, либо адаптировать». Эсэр отметил, что для власти неудобны обе группы, но «если Россия быстро победит в СВО, все вопросы снимутся, победа все покроет, а если будет стагнация, то раздрай может только усилиться». Емельянов не сомневается, что в конечном счете патриотический спектр попытаются взять под контроль, а пока радикалов действительно планируют охладить, чтобы они мало влияли на политические процессы. «Если либералы потеряны для власти навсегда, то патриоты всех мастей – нет, так что с ними надо вести диалог. Разрастание же патриотического сообщества и разжигание радикальных настроений власть подвергнет профилактической обработке», – отметил он.

Член политкомитета «Яблока» Эмилия Слабунова пояснила «НГ»: «Безусловно, горячность «рассерженных патриотов» беспокоит власть. Общественно-политическая система сейчас теряет устойчивость: либералы давно ушли в оппозицию, а патриоты – недавно. И выходит, что власть в одиночестве. При этом турбопатриоты более опасны, у них вызывают открытый гнев события и решения, не приводящие к целям, которых они ждут. То, что с этим спектром пытаются договориться, демонстрируют и события вокруг Пригожина». По ее мнению, профилактика будет проводиться «точечными полурепрессивными мерами». Однако, считатет Слабунова, власть сейчас столкнулась с трудностями в информационной работе: ситуация стремительно меняется и у пропагандистов нет возможности закреплять в обществе какие-то установки и с ходу купировать негатив.

Президент фонда «Петербургская политика» Михаил Виноградов сказал «НГ»: «Я думаю, что сохраняется настрой на сдерживание возможности предъявления политической позиции вне зависимости от того, носит ли она пацифистский или провоенный характер. Во-первых, власти важно сохранять свободу маневра – а в последние дни она за нее борется особенно активно. Во-вторых, при регулировании политического пространства важно, чтобы оно не было источником альтернатив. Впрочем, до конца это не страхует от создания управляемых площадок – контролируемых, но более жестких, чем существующие партии. Однако и это тоже будет носить скорее характер движений сверху». По его словам, в целом власти исходят из того, что радикально-милитаристский тренд в обществе скорее преувеличен, но риски могут возникать тогда, когда носители тренда занимают более гибкую позицию: «Как это и было с Пригожиным, перешедшим от нишевого запроса на военные успехи «до победного конца» к более широкому запросу на изменения». По мнению Виноградова, «выборочные репрессии возможны, главное – чтобы границы допустимого были размыты и их можно было каждый раз переопределять по необходимости».

Первый вице-президент Центра политических технологий Алексей Макаркин напомнил «НГ», что пока есть только реакция на конкретные акции ультрапатриотов, а не борьба с ними. Ведь Стрелков все же провел свою встречу, пусть и в другом месте: «Пока в действиях власти в отношении «рассерженных патриотов» нет и близко ничего общего с действиями против либеральной оппозиции. Но дальше все будет зависеть от самого этого спектра, будет ли он подстраиваться и демонстрировать умеренность или будет радикализироваться. Если последнее, то, соответственно, и власть ужесточится». По его мнению, стало очевидно, что под радикализацией власть воспринимает персональные выпады против руководства страны и руководства Минобороны, например требования отставок. «Но если все сведется к волонтерской работе, то это будет приемлемо», – подчеркнул он. Эксперт уверен, что взятие патриотов под контроль уже происходит, это особенно видно, если почитать публикации большинства военкоров год назад и сейчас. И историю с Пригожиным они все освещали аккуратно. Макаркин напомнил, что термин «военкор» возник в годы Великой Отечественной войны, журналисты были офицерами, действовали только с одобрения командования. «Видимо, у власти есть цель вернуть тот образ, чтобы военкоры вели трансляции с позиции государства, а все замечания давали в закрытом режиме или согласовывали их в случае публикаций», – пояснил эксперт. Короче говоря, «сейчас власть посылает сигнал всем «рассерженным патриотам» не выходить из онлайна в офлайн, протестами не заниматься и не смущать народ». 

Глава Политической экспертной группы Константин Калачев заявил «НГ»: «Рассерженные патриоты» станут опасны власти, если будут пытаться заручиться симпатией людей в погонах. Сейчас обобщающим всех фактором должна стать армия, поддержка СВО. Инструментарий контроля за этим спектром разный. Если, подобно Пригожину, там начнут активно бороться «за умы и сердца», то это станет угрозой для власти. Потому что в понимании Кремля должно быть единоначалие и субординация. И есть цель, чтобы разрозненные лидеры и движения «рассерженных патриотов» не вышли из резервации и не расширялись в единое движение». По мнению эксперта, пока никаких гонений на это лагерь, в отличие от пацифистского, и нет даже после «мятежа», потому что пусть и «рассерженных», но все же патриотов власти воспринимают как идейно-близких. При этом Калачев признал, что против особо активных радикалов определенная профилактика проводится, чтобы дать им понять: одно дело интернет и даже информационное пространство, а другое дело, активная публичная, тем более, уличная политика. «То есть «рассерженным патриотам» не позволено влиять на политику и на людей через те же митинги и собрания. Особенно в ходе СВО, в понимании власти, не время для митингов с критикой даже части вертикали. Меры против активистов пока принимаются точечные и профилактические. Естественно, глобальная цель – сбалансировать это движение и взять его под контроль. Потом, исходя из следующих задач, могут быть другие решения», – подчеркнул Калачев.