Екатерина Трифонова
Архивы судебных дел теперь нельзя будет проверить с помощью аудиозаписи заседаний. Фото РИА Новости
Конституционный суд (КС) постановил, что отсутствие аудиозаписи судебных заседаний, которая вводилась для борьбы с фальсификациями письменных протоколов, не является существенным нарушением, влекущим отмену приговора. Юристы считают, что решение КС противоречит внесенным в 2019 году поправкам в Уголовно-процессуальный кодекс (УПК) об обязательном аудиопротоколировании процессов и открывает широкий простор для злоупотреблений. Суды могут переписывать протоколы или подгонять показания в зале суда под приговор, ссылаясь, к примеру, на «технические неполадки» во время записи. Без нее доказать расхождение в словах и на бумаге будет невозможно.
КС признал, что наличие аудиозаписи позволяет объективно проверить качество изготовления протоколов, но указал, что протокол судебного заседания в письменной форме – основное и обязательное средство фиксации хода и результатов судебного заседания, а аудиопротоколирование – дополнительное. «Аудиозапись судебного заседания является вспомогательным средством фиксации хода и результатов слушаний», следовательно, ее отсутствие «не может служить основанием для отмены приговора», говорится в отказном Определении КС на жалобу одного из осужденных. Он утверждал, что в его случае в суде первой и апелляционной инстанций аудиозапись отсутствовала, что лишило истца возможности «проверить объективность фиксации хода процесса».
Напомним, введение аудиопротоколирования должно было решить проблемы с бумажными протоколами и их достоверностью. К примеру, нередко представители суда подгоняют протоколы под приговоры, а также копируют материалы из обвинительного заключения и в протокол, и в приговор. Порой в протоколы суда намерено не вписываются доводы защиты.
Несмотря на вступившие в силу в 2019 году поправки в ст. 259 УПК, предусматривающие обязательное использование средств аудиозаписи, суды ведут ее не всегда. Аппаратура временами выходит из строя, причем на самых интересных моментах судебного разбирательства. Эксперты объясняют это явление «нежеланием судов бросать тень на работу исполнительных органов власти». И КС судам помог, по сути, узаконив практику отключения аудиопротоколирования.
Определение КС, говорит зампред Московской коллегии адвокатов «Центрюрсервис», адвокат Илья Прокофьев, вызывает недоумение, поскольку действующее УПК содержит четкое требование о ведении аудиопротоколирования заседаний. Как пояснил «НГ» эксперт, УПК не разделяет ведение протокола в письменном виде и аудиоформате на основное и вспомогательное, «в связи с чем согласиться с позицией КС невозможно». По словам эксперта, позиция КС может привести к злоупотреблениям со стороны судов. Сейчас нарушения тоже встречаются – например, при запросе стороной защиты аудиопротоколов судебных заседаний выясняется, что часть из них представить невозможно, поскольку записи «повреждены», либо «запись не удалась из-за неисправности аппаратуры». Такие ответы судов подтверждаются просто актами, составленными секретарем и помощником судьи, говорит Прокофьев. В идеале же «аудиозапись позволяет стороне защиты быстро и эффективно проверить, правильно ли секретарем судьи велся письменный протокол судебного заседания, и подать на него замечания в случае несоответствия». Отсутствие аудиопротокола в таких случаях выгодно судам.
Как напомнил «НГ» советник Федеральной палаты адвокатов (ФПА) РФ Нвер Гаспарян, введение аудиозаписи стало «благом для справедливого правосудия», потому что суды стали чаще составлять протоколы, соответствующие реальности. Но законодатель своевременно не позаботился о том, чтобы придать аудиозаписи статус главенствующего доказательства, сохраняя первенство за письменным протоколом. Исходя из этого высшие суды, включая КС, неоднократно подтверждали, что основным доказательством является протокол, а аудиозапись – второстепенна, говорит Гаспарян. По его словам, проблему можно решить «в законодательном русле путем внесения изменений в УПК РФ с целью усиления процессуального значения аудиозаписи как доказательств».
Партнер коллегии адвокатов Pen&Paper Вадим Клювгант считает, что определение КС – очередной шаг на пути постепенного снижения стандартов судопроизводства, а значит – и гарантий прав его участников. Действующая редакция нормы УПК (ст. 259), дополненная в 2018 году указанием на обязательное аудиопротоколирование, ясна: «В ходе судебного заседания судов первой и апелляционной инстанций составляется протокол в письменной форме и ведется протоколирование с использованием средств аудиозаписи (аудиопротоколирование)». Из этой формулировки, настаивает Клювгант, никак не следует какая-либо «вторичность» или «подчиненность» аудиопротоколирования по сравнению с письменным протоколом, о которой сказал КС.
«Из нее следует обратное: есть две равно обязательные формы протоколирования судебного заседания: письменная и аудиозапись», – говорит эксперт. Значит, в каждом деле, за четырьмя исключениями, прямо и исчерпывающе оговоренными в другой норме УПК (ст. 241), должны быть обе части протокола судебного заседания. При этом отсутствие протокола судебного заседания прямо указано в законе как «безусловное основание отмены судебного решения» (п. 11 ч. 2 ст. 389.17 УПК), считает собеседник «НГ». «Бенефициары такого лукавства очевидны: это те, кому выгодно сохранить возможность подгонки содержания протокола судебного заседания под нужные выводы в судебном решении, – говорит Клювгант. – В то время как должно быть наоборот: выводы суда должны основываться на ходе судебного разбирательства, объективно отраженном в его протоколе».
Руководитель адвокатской группы «Логард» Сергей Колосовский полагает, что КС уклонился от принятия принципиального решения, приняв определение, которое «придает УПК несколько иной смысл, нежели в нем записано черным по белому» и которое правоприменительной практикой может быть истолковано еще более превратно. Как заявил «НГ» эксперт, КС фактически узаконил практику отключения аудиопротоколирования, что противоречит буквальному смыслу закона.
В соответствии с ч. 1 ст. 259 УПК в ходе судебного заседания судов первой и апелляционной инстанций составляется протокол в письменной форме и ведется протоколирование с использованием средств аудиозаписи (аудиопротоколирование), отмечает Колосовский. Далее во всех нормах, упомянутых КС статьях УПК 42, 44, 47 и т.д., протокол и аудиопротокол упоминаются через запятую. «Нет ни малейшего намека на то, что аудиопротокол является второстепенным инструментом! – говорит Колосовский. – Наоборот, совершенно очевидно, что именно аудиопротокол является гарантией достоверности протокола, а значит, правильности изложения показаний в приговоре». КС дал толкование, отвечающее запросам правоприменителя и позволяющее при желании искажать в приговоре описание показаний свидетелей. «А именно – продолжать выносить незаконные и несправедливые приговоры уже со спокойной душой. Аудиозапись практически официально разрешили не помещать в дело, а заменять служебной запиской секретаря судебного заседания о том, что диктофон в самый неподходящий момент сломался», – подытожил собеседник «НГ».
