Иван Родин
Екатерине Дунцовой теперь придется регистрировать партию иноагента. Фото из Telegram-канала Екатерины Дунцовой* (признана в РФ иноагентом)
Когда впервые с 12 апреля Минюст пополнил реестр иноагентов, в этой сфере проявился поворот. Порция от 31 мая – это не просто новая волна иноагентов, а как бы их новый тип. Например, лидером незарегистрированной партии «Рассвет» Екатериной Дунцовой* (признана в РФ иноагентом) власти почти не интересовались, пока она не вошла в предвыборную коалицию. Теперь по закону участие иноагентов в любых кампаниях запрещено. Однако черная метка от Минюста закрывает для очередного поколения несистемщиков не только выборы, но и право на существование.
Одной из причин семинедельной паузы в пополнении реестра иноагентов стала его модернизация. Как и обещал Минюст, на каждого фигуранта составлен перечень информационных ресурсов. Единичные сайты, например, появились даже в самой верхушке реестра, который ведется аж с 2013 года.
С одной стороны, казалось, сомнительной эффективности решение, ведь это получается своего рода подсказка всем, кто хотел бы погрузиться в соответствующие медийные глубины, но не знал, где они точно имеются. Однако, с другой стороны, такое сильно напоминающее провокацию предложение вполне в духе нынешних властей. Когда правоохранители выкапывают посты и репосты или даже лайки десятилетней давности, граждане получают штрафы и сроки, а Конституционный суд РФ подтверждает, что в интернете подобные правонарушения и преступления априори считаются длящимися до тех пор, пока какое-то сообщение можно найти в Сети. Но, кстати, бывает, что в уголовных делах появляются и уже удаленные публикации, которые, правда, были запасливо сохранены в ходе следственных действий.
Именно недоказанность, а также, возможно, недоказуемость связи с ней тех информресурсов, которые ей предписывают, Дунцова, видимо, и намерена сделать фундаментом своих судебных разбирательств с Минюстом. Однако спорить с этим ведомством о ее публичных высказываниях на ресурсах других иноагентов она, конечно, не будет, поскольку эти факты очевидны. Более того, уже в ходе президентской кампании, к которой Дунцову не допустили, стала заметно, что она едва ли не нарывается на черную метку. Например, анонсирует какое-либо мероприятие или интернет-эфир – и как бы намеренно не делает указаний на участников-иноагентов. Кстати, сейчас тем же самым продолжает заниматься еще один несостоявшийся кандидат в президенты – Борис Надеждин. А поскольку он юрист, то такое поведение уже не кажется некой случайностью.
Напомним, что 31 мая Минюст впервые после 12 апреля увеличил реестр иноагентов на восемь строк. Четыре из них заняли физические лица, объединяет которых то, что они оппозиционные политики или блогеры. Четыре юрлица – это в основном базирующиеся за рубежом онлайн-издания. То есть также инструменты для влияние на общество, которые могут сказать свои пусть и не самые громкие слова в дни и часы выборов. Перечень прегрешений Дунцовой перед государством один из самых длинных, но она уже ответила на это публично: «Я заявляю, что я за Россию и против иностранного вмешательства в наши дела».
Проблема Дунцовой, как и прочих иноагентов, однако, в том, что государство присваивает им этот статус потому, что якобы выявляет их в качестве проводников такого внешнего вмешательства. А потом уже наказывает за это – в частности, с мая иноагентам прямо запрещено участвовать в выборах любого уровня и вообще пребывать в органах власти. Здесь имеется определенное правовое противоречие, но на него теперь не обращают внимания. Таким образом, Дунцова и ее коллеги по расширению реестра от 31 мая – это своего рода иноагенты нового типа. И сейчас надо будет смотреть, что станется с другими участниками той предвыборной коалиции, участвовать в которой Дунцова решила около недели назад, а именно с тем же Надеждиным и партией «Гражданская инициатива».
Между тем, как объявила новоиспеченный иноагент, создание ее партии «Рассвет» продолжится, от планов подавать документы на регистрацию в Минюст она не отказывается. Тем не менее власти, сказав «А», вряд ли потом не скажут и «Б». Если несистемный оппозиционер объявлен иноагентом, то и его политструктура шансов на подтверждение, очевидно, не имеет. И это в целом укладывается в тренд жесткой минимизации партийного предложения. Грубо говоря, с точки зрения властей, основные цвета для граждан любой идеологической ориентации уже представлены, а тонкие оттенки признаны излишними в нынешней непростой ситуации.
