Екатерина Трифонова
Некоторым судьям приходится рассматривать по 500 дел в месяц. Фото РИА Новости
В Совете судей РФ подготовили законопроект о нормативах служебной нагрузки и надбавках к зарплате как судьям, так и сотрудникам аппарата за сложные условия. Снижение загруженности российской Фемиды делами – одна из целей реформирования судебной системы. Однако, по мнению экспертов, предлагается не столько решение самой проблемы, сколько попытка компенсировать ее последствия. Не устраняется, очевидно, основная причина переработок – исправление недочетов расследований уже в судах, или тот самый обвинительный уклон.
Президиум Совета судей РФ в законопроекте о нормах служебной нагрузки на судей и сотрудников аппарата предусмотрел надбавку «за сложность и напряженность» работы. Эти четыре годовых оклада составят примерно 100 тыс. руб.
Документ передан в Верховный суд (ВС) РФ, который обладает правом законодательной инициативы. Между тем необходимость законодательно определить служебные нормативы постоянно обсуждается уже более 20 лет. В постановлении X Всероссийского съезда судей от декабря 2022 года цель снизить нагрузку названа приоритетной, поскольку они негативно сказываются на качестве рассмотрения дел. Например, по данным Судебного департамента при ВС РФ, в среднем 500 дел за месяц приходится на мирового судью, 60 – на судью райсуда и 170 – на арбитражного судью.
Опрошенные «НГ» юристы хотя и не отрицали наличие данной проблемы, связали ее больше именно с генеральной линией судебной политики. Они припомнили отечественной Фемиде тот самый обвинительный уклон, который выражается, в частности, в постоянных попытках доработать за следствие уже в ходе самих судебных процессов. Например, как пояснил «НГ» партнер коллегии адвокатов Pen & Paper Вадим Клювгант, экстремальная нагрузка судей, превращающая их работу в конвейер и в значительной степени выхолащивающая ее существо – осуществление правосудия, складывается из двух основных частей. Это недостаточное количество судей и избыточное количество дел.
При этом первая составляющая в значительной степени и предопределена второй, поскольку перегрузка делает работу малопривлекательной, а следствием этого становится кадровый некомплект. Помимо того, заметил Клювгант, и сама штатная численность судей, особенно тех, кто рассматривает дела в первой и апелляционной инстанциях, ниже необходимой. Что же касается избыточного количества дел, то его «можно объяснить как объективными, так и субъективными причинами». К числу последних Клювгант отнес необоснованно широкое использование уголовной репрессии – как по малозначительным поводам, когда реальная общественная опасность деяния отсутствует, так и из-за искусственной криминализации конкретных случаев непреступного поведения. «В гражданском и арбитражном судопроизводстве многие годы обсуждается целесообразность введения внесудебного порядка разрешения ряда очевидных требований, которые сегодня требуют обязательного судебного разбирательства», – напомнил он. Недавнее повышение судебных пошлин может способствовать снижению количества судебных споров, допустил Клювгант, однако уточнил, что здесь возникает проблема с реальным доступом к суду людей в зависимости от уровня их доходов.
Руководитель адвокатской группы «Логард» Сергей Колосовский пояснил «НГ», что увеличению нагрузки на судей также способствует развитие печатно-копировальной техники и интернета. Стало проще и составить обращение в суд, и непосредственно туда обратиться, скажем, через электронные сервисы. Он считает, что предлагаемые меры по анализу и учету возрастающей нагрузки на судей при формировании штатного расписания, а также их дополнительного материального стимулирования за переработки могут показать положительный эффект. Но только временно, увеличение штатов и зарплаты – это экстенсивные меры. По словам Колосовского, это «погоня, а не опережение». К последнему, наряду с предлагаемыми Советом судей решениями, можно отнести дальнейшее совершенствование законодательства по упрощению различных процессуальных механизмов и опять же технических сервисов по отправлению правосудия.
Однако тут, подчеркнул Колосовский, кроется и опасность: упрощение гражданского и арбитражного процесса превращает судопроизводство в нечто непрозрачное и непредсказуемое. Например, уголовный процесс благодаря большей степени формализации сегодня намного более конкретно регламентирован и предсказуем. Соответственно более понятны и действующие в его рамках инструменты, и правовое положение его участников. То есть в уголовных делах существует большая определенность по поводу того, к каким процессуальным последствиям ведут те или иные шаги. Так что «упрощение процесса ведет к нарушению принципов правовой определенности и перманентному ослаблению режима законности».
Однако в сфере уголовной юстиции, напомнил Колосовский, есть более серьезная проблема, которая и ведет к действительно катастрофическому увеличению нагрузки на судей. Это тот самый обвинительный уклон. Правоохранительные органы работают в логике «нарастающего итога»: каждый новый год должен быть лучше предыдущего с точки зрения статистических показателей в части количества дел, направленных в суд, но при этом квалификация следователей неуклонно падает. Таким образом, количество дел, направляемых в суды, растет, а качество их расследования пропорционально снижается. Суды же, сказал «НГ» Колосовский, вместо того, чтобы давать принципиальную оценку делам со слабой доказательной базой, изо всех сил помогают обвинению доказывать недоказуемое. И всеми способами уклоняются от принципиальных решений, соответствующих конституционному принципу презумпции невиновности.
«При отсутствии адекватного количества оправдательных приговоров брак в работе следствия вроде бы уже и не брак. И следователи, вместо того чтобы заниматься повышением качества расследования во избежание наказаний за плохую работу, увеличивают количество направляемой в суд, по сути дела, макулатуры», – заявил он. При этом практически перестал использоваться как бы компромиссный вариант – возвращение прокурору дел, в которых изначально видно низкое качество расследования, чтобы те просто уходили на доработку в следственные органы. Данный механизм способствует снижению нагрузки на суд, хотя увеличивает таковую на следствие. Однако немногие решения о возвращении дела прокурору отменяются вышестоящими судами в подавляющем большинстве случаев, что уже практически отбило у судей желание так поступать, заметил Колосовский. «Ну а коль скоро суды по какой-то причине предпочитают самостоятельно заниматься исправлением следственных недочетов, благодарное следствие будет продолжать увеличивать эту нагрузку», – подытожил адвокат.
Учредитель московской коллегии адвокатов «Постанюк и Партнеры» адвокат Владимир Постанюк заметил, что, проезжая мимо арбитражного суда Москвы далеко за полночь, часто можно увидеть светящиеся окна кабинетов судей. Такая большая нагрузка, по его мнению, безусловно, должна компенсироваться, однако, говоря о повышении оплаты труда, «обязательно следует учитывать и факты волокиты по многим делам». «Если еще недавно иски о разделе совместно нажитого имущества, определение места жительства ребенка рассматривались месяцами, то сейчас такие дела могут рассматриваться годами, – подчеркнул Постанюк. И после этого уже не возникает вопрос, почему у судей накапливается огромное количество дел.
Как пояснил «НГ» старший партнер адвокатского бюро «Дмитрий Фомин и партнеры» Кирилл Мариненко, который проработал в судебной системе 17 лет, а 12 из них – федеральным судьей в Москве, нагрузка на судей растет объективно. Идет эволюционное развитие общества, расширяются экономико-правовых связей и усложняются общественные отношения, а рассчитанные нормы нагрузки на одного судью остаются на уровне 15–20-летней давности. И процесс в его правовом смысле тоже в значительной степени усложняется: то же аудиопротоколирование поменяло требования к уровню печатных протоколов, а это повлекло увеличение объема работы и судей, и аппарата.Кроме того, в последние годы наблюдается тенденция по оттоку именно основных кадров, то есть судей. Представители «старой школы», достигая возраста пожизненного содержания, не желают дальше работать при текущем уровне нагрузки, которая является, если говорить просто, нечеловеческой, подчеркнул Мариненко. «Получается принцип домино: чем больше нагрузка, тем быстрее уходят судьи, и тем сильнее та возрастает», – заметил он. И рассказал, что недавно общался с судьей, у которой в производстве более 400 гражданских дел, а что, мол, можно вынести по ним, кроме поспешных и шаблонных решений? При этом зарплата основного звена судей – это 100–150 тыс. руб. в месяц, которая ежегодно обесценивается, как минимум, на уровень текущей инфляции. Индексация, которая периодически еще и отменяется, не способна восполнить эту убыль. И потому для той же Москвы, где выбор работы широкий, такая зарплата абсолютно не соответствует ни рынку, ни уровню ответственности, ни статусу судьи.
При этом Мариненко смущает, что законопроект Совета судей РФ предлагает не снижение нагрузки как таковой до приемлемых значений, а лишь ежегодную надбавку в четыре должностных оклада для особых «тружеников», хотя ими в нынешних условиях стали по сути дела все судьи. «Кстати, должностной оклад не стоит путать с зарплатой: он составляет 25–30 тыс. руб. То есть 100 тыс. в год за ночевки на работе и 12-тичасовой трудовой день – это откровенно слабая финансовая мотивация», – полагает он. Так что, по его мнения, по-настоящему решать проблему можно только одним способом: расширять штат как судей, так и сотрудников аппарата, причем скорость роста финансирования сделать еще большей. Текущую зарплату судей нижнего звена нужно поднимать в 2,5 раза, а в аппарате – в 3,5–4 раза. Количество судей увеличивать в два раза, а сотрудников судов – в три раза. Однако в сегодняшних реалиях, признал Мариненко, подобные предложения не могут быть претворены в жизнь по экономическим и иным причинам. И потому остается в силе нынешняя эволюция секретаря суда или помощника судьи, которая предполагает длительную и тяжелую работу на скромных условиях в 25–35 тыс. руб. ежемесячно в расчете на то, что, став судьями, «они догонят». Однако проблема в том, что даже в судьях теперь «догонять» достойный уровень жизни становится все сложнее: «Никто, кстати, не говорит о том, что такой уровень зарплат помощников социально отделяет значительную часть людей от судебной системы просто потому, что они не могут позволить себе работать пять лет на подобных условиях».
Дарья Гармоненко 