Екатерина Трифонова
В Верховном суде РФ озаботились вопросом исполнимости приказных судейских решений. Фото Reuters
Верховный суд (ВС) РФ призвал прокуроров четче формулировать иски, например, в интересах неопределенного круга лиц, которые обычно содержат фразу «обязать устранить нарушение закона». Судьям рекомендовано требовать большей конкретики, чтобы понимать, чего можно добиться именно судебными решениями. Ведь их по ходатайствам прокуратуры принимают множество, но часто они остаются неисполненными. И в итоге только одно ведомство имеет приличную отчетность. А нынешнее руководство ВС хорошо разбирается в этих бюрократических нюансах госнадзора.
Исправительные колонии (ИК) не обязаны предоставлять рабочие места каждому трудоспособному осужденному. К такому выводу пришел ВС, разобрав спор между ФСИН и прокуратурой.
А в другом своем решении ВС призвал прокуроров четче формулировать иски, не ограничиваясь фразами типа «обязать устранить нарушения».
Дело в том, что судьи нередко поддерживают такие общие требования государственного надзора, при этом не спрашивая конкретно, каким образом именно судебные решения помогут не столько исправить нарушение закона, сколько восстановить нарушенные права того самого неопределенного круга лиц. В результате множество указаний, выданных судами, оказываются в категории неисполненных и, более того, неисполнимых.
Например, если взять конкретное дело против колонии, не имеющей рабочих мест для всего контингента, то прокуратура упрекнула администрацию одной из ИК Хабаровского края в уклонении от обязанностей. Из 620 трудоспособных заключенных там работали лишь 199. Надзорный орган постановил, что это причиняет ущерб казне, поскольку того, кто не трудится, обеспечивают за счет бюджета. Однако ВС в отличие от нижестоящих судов, которые разделили такую озабоченность, прокурорскую позицию посчитал ошибочной. Там напомнили, что по закону у ИК нет прямой обязанности создавать рабочие места сразу для всех, поскольку число осужденных – это величина непостоянная.
Юристы, опрошенные «НГ», пояснили, что этот конкретный случай наглядно показывает подход, сложившийся за последние годы. Суть в том, что вместо кропотливых проверок и поиска путей для исправления сложившегося положения вещей прокурорами подаются административные иски, которые просто перекладывают ответственность на судебные инстанции. Например, когда прокуратура в Свердловской области в интересах все того же неопределенного круга лиц обращается с судебным иском к некой энергетической компании. Дескать, закон запрещает размещать какие-либо строения и сооружения в охранной зоне тепловых сетей, однако «меры к освобождению охранной зоны ответчиком не предпринимаются». И надзорный орган настаивал, чтобы именно суд понудил нарушителя к исполнению закона.
В отказном определении суд первой инстанции указал, что фактически речь идет о требовании прекратить права собственности на недвижимое имущество, хотя его спорные объекты были возведены до сооружения тепломагистрали. Апелляция, впрочем, прокуратуру поддержала, однако ВС, отменяя данное решение, пояснил: требование о соблюдении законодательства «не является способом защиты, обеспечивающим восстановление нарушенного права». Потому что в иске в защиту интересов неопределенного круга лиц должно быть указано, в чем конкретно заключаются их интересы и какое право нарушено, а главное – как его соблюсти. Отсутствие же всего этого «свидетельствует о неисполнимости судебного решения».
Как сказала «НГ» адвокат московской коллегии адвокатов «Sed Lex» Вера Ефремова, закон «на то и существует, чтобы он соблюдался всеми» – и для этого «не требуется дополнительно выносить решение суда». Так что в иске действительно нужно было указать на соответствующие способы исправления ситуации, чего прокурор не сделал, после чего и определение суда апелляционной инстанции не разрешило спор по существу. А это значит, что «закон как нарушался, так и дальше будет ответчиком нарушаться». Адвокат палаты адвокатов Нижегородской области Василий Шавин напомнил «НГ», что прокуратура сейчас часто участвует в гражданских процессах. Прокурор выступает и как полноправный участник-истец от имени неопределенного круга лиц или госинтересов, и как процессуальный истец, когда защищает права конкретного гражданина, и как представитель надзорного ведомства, когда он дает заключения, скажем, по социальным проблемам.
В прошлом году, согласно данным статистики, суды рассмотрели 265 тыс. дел по заявлениям прокуроров. В общей массе 38,8 млн дел – это, конечно, всего 0,7%, но «в абсолютных цифрах это не так уже и мало», подчеркнул Шавин. И заметил, что, хотя Гражданский процессуальный кодекс «четко, ясно и эффективно регламентирует вопросы участия прокурора в таких процессах, в них вмешиваются самые разные интересы – от бюрократических до коррупционных». Шавин подтвердил, что примерно с середины 2010-х годов наблюдается резкий рост обращений прокурора с самостоятельными исками в суд: «И мы видим судебные решения, вынесенные по искам прокуратуры: обязать провести ремонт дороги или многоквартирного дома, возложить обязанность устранить нарушения природоохранного законодательства и т.п. Дело доходит порой и до абсурда, когда одним из райсудов были рассмотрены и удовлетворены иски прокурора о возложении обязанности на домоуправляющую компанию установить почтовые ящики». Шавин поддержал определение Судебной коллегии ВС: в суд обращаются, когда есть спор о праве, нарушенном или оспариваемом, но не может быть исков о возложении обязанности исполнить закон.
Адвокат московской коллегии адвокатов «Вердиктъ» Юлия Мухина убеждена, что это определение имеет принципиальное значение для формирования судебной практики. ВС указал, что понуждать хозяйствующий субъект «устранить нарушения закона» в общем виде недопустимо, требования прокурора при обращении в защиту неопределенного круга лиц должны быть конкретизированы: какой закон нарушен, чьи права затронуты, в чем именно состоит нарушение и каким образом избранный способ защиты обеспечит восстановление этих прав. Таким образом, «ВС РФ фактически пресек тенденцию перекладывать на хозяйствующие субъекты абстрактную обязанность «исполнять закон». «Хочется верить, что позиция ВС РФ станет почвой для последующей ясности при формулировании исковых требований и, как следствие, исполнимости судебных актов», – подытожила Мухина.
