Екатерина Трифонова
Первый вице-президент ФПА РФ Михаил Толчеев не сомневается, что закон об адвокатской монополии будет принят.
Фото с сайта www.fparf.ru
На ежегодной научно-практической конференции «Адвокатура. Государство. Общество» корпорация продолжила обсуждать наиболее острые проблемы своего развития. В частности, были подвергнуты критике неравные условия налогообложения официальных адвокатов и свободно практикующих юристов. Впрочем, все они вроде бы скоро должны соединиться для реализации монополии на судебное представительство. Право на нее Минюст РФ обещает предоставить именно и только адвокатуре. Правда, официальный законопроект хотя бы в виде инициативы правительства пока так и не представлен.
Вице-президент Федеральной палаты адвокатов (ФПА) РФ Нвер Гаспарян сказал, например, что конференция стала местом для обсуждения широкого круга вопросов, которыми сегодня живет и дышит российская адвокатура. Одного из таких вопросов и коснулись, по его мнению, содержательные выступления о необходимости принимать законопроект о профессионализации судебного представительства.
Конечно, адвокаты опять высказывались интересно относительно роли и практического значения искусственного интеллекта в своей деятельности. Но были затронуты и проблемные моменты, возникающие по ходу дисциплинарной практики региональных палат и комиссии ФПА по этике и стандартам.
По словам вице-президента ФПА, президента Адвокатской палаты Воронежской области Олега Баулина, проводимая ежегодно конференция «Адвокатура. Государство. Общество» с учетом остроты и значимости обсуждений недаром часто называют «промежуточным съездом адвокатов». Что же касается профессионализации судебного представительства, то он пояснил «НГ», что участники дискуссии были едины в том, что конституционный характер права на получение квалифицированной юрпомощи предполагает государственное регулирование допуска к судебному представительству. «Обсудив проблемы организации и деятельности адвокатуры, спикеры сессии заявили о готовности сообщества к тому, чтобы стать площадкой для объединения практикующих юристов», – подчеркнул Баулин.
Кстати, участники конференции не раз напоминали, что инициатива по корректировке законодательства на этот счет исходила именно от Минюста. То есть адвокатуру нельзя считать главным бенефициаром данной реформы. Тем более что она принесет корпорации не только плюсы, но и немало минусов в виде неизбежных сложностей. И пока одни выступающие заявляли: мол, все юристы должны гордиться приглашением в ряды адвокатского сообщества, хотя именно недобросовестное поведение отдельных коллег и привело к необходимости нового регулирования, другие высказывали различные опасения. Скажем, насчет того, что раз в настоящее время более половины претендентов на приобретение статуса адвоката – это частнопрактикующие юристы и сотрудники юрфирм, то все они в скором времени могут составить в корпорации большинство, после чего начнутся внутренние конфликты.
«Несмотря на то что выгодоприобретателем реформы выступает прежде всего судебная система и общество в целом, объектом недобросовестной критики выбрана адвокатура. Однако обсуждение как реальных, так и мнимых проблем адвокатского сообщества вряд ли станет основанием к отказу от реализации законопроекта», – сообщил «НГ» первый вице-президент ФПА Михаил Толчеев. По его словам, дискуссия обнажила действительные проблемы общественного устройства, связанные с организацией квалифицированной юрпомощи, которая и реализуется адвокатами. Допустим, критики законопроекта о представительстве в судах часто обвиняют адвокатуру в том, что она не проявляет никакой активности в социальной сфере. Однако, напомнил Толчеев, именно силами адвокатского сообщества реализуются не только практически все социальные программы бесплатной и субсидируемой юрпомощи гражданам, но и положения закона об обязанности адвокатуры обеспечить реализацию конституционного права «каждого на получение квалифицированной юрпомощи на всей территории РФ». А дескать, не только там, где есть платежеспособный спрос.
И эта публичная функция реализуется адвокатурой в полном объеме: от работы на линии боевого соприкосновения в районах СВО до дальневосточных, северных и заполярных территорий, указал Толчеев. В то же время, заметил он, в сегменте как этого платежеспособного спроса адвокаты конкурируют с так называемыми юристами частной практики. А те «не только не обременены никакими требованиями профессионально-этических стандартов и обязанностями по оказанию бесплатной юрпомощи», но и пользуются гибкой системой налогообложения, социальными гарантиями, которые недоступны как раз для представителей адвокатуры. Такое положение, по мнению многих участников конференции, – это дискриминация по признаку принадлежности к профессии, нарушение и антимонопольных принципов, и конституционных гарантий ст. 19 Основного закона.
Поэтому, например, президент Адвокатской палаты Орловской области Сергей Мальфанов полагает, что именно сейчас возник подходящий момент для того, чтобы уравнять налогообложение адвокатов и свободно практикующих юристов. Для этого необходимо совершенствовать соответствующие положения законодательства. При этом он подчеркнул, что именно дисбаланс в сфере налогообложения, судя по всему, и является одной из весомых причиной сопротивления принятию законопроекта о судебном представительстве со стороны сообщества вольных юристов.
На конференции, помимо прочего, обратили внимание на рост числа нарушений профессиональных прав адвокатов. И хотя закон содержит достаточные гарантии сохранения адвокатской тайны, оперативно-следственные структуры по-прежнему не готовы к тому, чтобы принять абсолютный характер ее защиты, например, в связи с производством обысков или выемки документов у адвокатов. В связи с этим ФПА и региональным палатам приходится предпринимать системные меры для защиты нарушаемых прав. Например, по словам председателя комиссии Совета ФПА по защите прав адвокатов Генри Резника, основные виды нарушений – это по-прежнему незаконные обыски и незаконные вызовы на допрос. При этом действующее уголовно-процессуальное законодательство не допускает того же обыска в адвокатском помещении без судебного решения, но эти положения грубо попираются. Резник привел целый ряд недавних подобных случаев, подчеркнув, что адвокатские палаты должны каждый из них воспринимать как чрезвычайное происшествие.Говоря о производстве обысков в отношении адвокатов, вице-президент адвокатской палаты Краснодарского края Ростислав Хмыров подтвердил, что основными видами нарушений остаются «отсутствие судебного решения о проведении обыска, отсутствие в постановлении судьи указания на конкретные предметы и документы, подлежащие изъятию». Встречаются и прямые злоупотребления вроде обысков в отсутствие представителя адвокатской палаты. Поэтому на конференции опять зашла речь о том, что следует дополнительно регламентировать в законе полномочия такого представителя, к примеру, наделив его правом обжалования решений о проведении обыска.
Также предметом обсуждения на конференции стали и вопросы нравственных основ адвокатской работы. В связи с этим состоялась дискуссия о необходимости и допустимости внесения соответствующих изменений в Кодекс профессиональной этики адвоката. Член квалификационной комиссии адвокатской палаты Москвы Сергей Купрейченко предложил включить в этот документ положение о том, что статус адвоката не может быть прекращен без учета последствий его действий (бездействия) и реальной возможности их наступления. Поднимались и другие темы, скажем, о возможной унификации срока давности привлечения адвокатов к дисциплинарной ответственности.
