Андрей Петров Александр Кырлежев. Власть Церкви. Публицистические статьи: 1994-2000. - М.: МедиаСоюз, Гильдия религиозной журналистики, 2003. 190 с.
Публиковать отдельной книгой сборник своих статей, напечатанных в течение нескольких лет в разных изданиях, - дело довольно рискованное. Публицистика во многом рассчитана на сиюминутный отклик. Она требует, чтобы ситуация, подвигшая автора взяться за перо, была "на слуху" у читателя. В противном случае тексты начинают восприниматься как мемуары, часто не интересные никому, кроме самого писателя и нескольких его друзей. Лишь немногим удается отчасти преодолеть временной разрыв между первой публикацией статьи и ее выходом в составе книги без особых потерь.
Александр Кырлежев - весьма известный человек, один из соучредителей Гильдии религиозной журналистики МедиаСоюза, автор многочисленных текстов на религиозные темы - делится с читателем своими раздумьями о положении и роли христиан и Русской Православной Церкви в современном мире. Основную тему практически всех публикаций, вошедших в сборник, можно обозначить всего одним словом - "кризис". Кризис христианства, русского православия, кризис индивидуального религиозного опыта перед лицом секулярной реальности.
Мысли о том, что "религиозное возрождение" в России скорее всего не удалось, что Православная Церковь и многие верующие оторваны от действительности, сожаление о том, что христиане не могут ответить на реальные вопросы общества, высказывались уже с середины 90-х годов XX столетия. На самом деле отдельные "голоса", предупреждающие о том, что Русская Церковь не сможет в полной мере воспользоваться предоставленной свободой, что христианство в мире должно кардинальным образом "обновиться", не порывая с традицией, раздавались еще в 30-е годы ХХ века. Мать Мария (Скобцова), священники Сергий Желудков, Александр Шмеман, Александр Мень, митрополит Антоний (Блум) - вот далеко не полный список богословов и церковных писателей, которые говорили о своих опасениях на этот счет. Но лишь в последние годы их правоту подтвердила сама жизнь.
За пятнадцать лет после выхода из коммунистического плена развеялись многие иллюзии: христианство в глазах общества превратилось в моду, православие - в идеологию, священники - в требоисполнителей, епископы - в чиновников. Конечно, картина пессимистична, но слишком много оснований для того, чтобы отчасти признать правоту этих суждений.
Автор также совершенно справедливо отмечает многие недостатки православия в России, главный из которых - нежелание самих христиан судить себя перед лицом "грешного" мира: "Никакие программы "церковной перестройки", никакие реформы не приведут к действительным результатам, если наша Православная Церковь в лице своих иерархов, священников, богословов и так называемой церковной интеллигенции в том числе не озаботится проблемой серьезного и бескомпромиссного осмысления той ситуации, в которой оказалось христианство на пороге ХХI века. То есть если христиане не начнут судить себя самих. Перед Богом судить себя легко - гораздо труднее судить себя перед лицом "безбожного мира". Это не значит, что православие должно отказаться от своего многовекового Предания и святоотеческого наследия, речь в книге идет о необходимости "исторического мышления" и различения предания и "преданий". Под последними понимаются многочисленные сомнительные традиции и, как писал апостол Павел, "бабьи басни", которые многими воспринимаются как "священная корова" православия".
Вторая немаловажная проблема христиан в современном мире состоит в том, что "цивилизация постмодерна" по своим мировоззренческим и религиозным установкам противостоит евангельскому учению. Сейчас уже невозможно "торжество православия" или создание "христианской империи". Поэтому пышная богослужебная символика сама по себе не способствует проповеди, а лишь превращает православие в "башню из слоновой кости", живущие в которой не видят и не слышат проблем современного мира. Следствием такого "самозатворничества", по мысли автора, стало недавнее принятие социальной концепции. В этом документе ничего не сказано о культурологических и исторических процессах, происходящих за оградой Церкви. В результате в тексте отсутствует анализ русской действительности конца ХХ века, а составители в лучшем случае оперируют представлениями, которые были характерны для конца XIX столетия. Естественно, что подобный разрыв приводит к самоизоляции и упадку авторитета Церкви в обществе.
Однако Александр Кырлежев не считает, что кризис православия принял необратимый характер. Напротив, многовековая святоотеческая традиция, наличие в ХХ веке таких крупных мыслителей, как священники Николай Афанасьев и Георгий Флоровский, позволяют смотреть в будущее с осторожным оптимизмом. Тем более что религия дает ответы человеку на такие вопросы, на которые не в состоянии ответить никакой иной "социальный институт".
