Разноликие оценки ислама

М.А. Батунский. Россия и ислам. Тт. 1-3. - М.: Прогресс-Традиция, 2003. Т.1 - 384 с.; Т.2 - 600 с.; Т.3 - 256 с.

Предлагаемый читателю трехтомник - посмертное издание многостраничного рукописного труда замечательного российского исламоведа, историка и философа Марка Абрамовича Батунского (1933-1997). В центре внимания автора - восприятие ислама и мусульманской цивилизации в России.

В первом томе анализируются представления об исламе в русской средневековой культуре (IX - середина XVI вв.). Автор заявляет, что "византизация" русского религиозно-культурного сознания, т.е. внедрение в него распространенного в Византии и средневековой Европе фантастического образа ислама и сарацина, медленно, но верно сменялась на Руси накоплением объективных знаний об исламе.

Глубинные причины этого процесса автор усматривает в том, что со времен Киевской Руси в отношении мусульманского Востока началось закладывание основ особой ("не тождественной ни византийской, ни "латинянской") русской внешней политики, что "неминуемо предполагало допуск гипотетического и альтернативного мышления". Процесс рождения такого "прагматического", как его именует автор, мышления был ускорен активизацией внешней политики Российского государства на балканском участке "мусульманского фронта" в последней четверти XV века.

Во втором томе рассказывается о том, как формировался образ ислама в русской культуре XVII-XIX вв., а также об отношении различных течений русской общественной мысли к Западу и Востоку. Особое внимание автора привлечено к проблеме вестернизации ("деазитизации", как он ее называет), то есть к обсуждению выбора западного или восточного пути развития России. Приведены аргументы как сторонников отчуждения российского государства от исламского Востока, так и тех, кто вынужден был признать позитивную роль ислама.

Впервые в отечественной исламоведческой литературе развернута сложная и противоречивая картина генезиса и функционирования различных моделей оценок ислама светской исламистикой, с одной стороны, и миссионерской, преимущественно "противомусульманской" - с другой. Заслуга Батунского в том, что он исследовал политические и философские воззрения декабристов, Чаадаева, Кавелина, Леонтьева и Достоевского в неожиданном и оригинальном ракурсе, сквозь призму осмысления ими феномена ислама, а также его влияния на ход российской истории.

И уж совсем малознакомы современному читателю, интересующемуся исламской проблематикой в России, взгляды таких общественных деятелей, как Евгений Марков или генерал Константин фон Кауфман. Не являясь европоцентристами и профессиональными исламоведами, но, будучи широко образованными людьми и рьяными приверженцами идеи целостности России, они, по мнению ученого, рано уловили опасность того, что "национально-религиозные антагонизмы закрепят членение России на обособленные территориальные сообщества". Они призывали изменить отношение власти не только к "новоприобретенным мусульманам" Кавказа и Средней Азии, но и уже к давно проживавшим в Поволжье нерусским народам.

Несомненный интерес представляет и выделенное в отдельный третий том исследование становления и динамики российского светского исламоведения.

Вряд ли трехтомник затеряется в общей массе литературы о России и исламе. Не грозит книге и опасность стать "проходным" изданием. Труд Марка Батунского очень современен, поскольку, во-первых, помогает уяснить статус ислама в сегодняшней России не как "условного раздражителя", наделяемого всецело отрицательным значением, а как неотъемлемого компонента российской цивилизации. Во-вторых, эта работа проливает свет на малоисследованные страницы русской общественной мысли. И, в-третьих, исследование, демифологизируя историю России, дает возможность лучше понять роль ислама и мусульманских народов в становлении российской культуры. Выход в свет этого трехтомника - важное событие в научной, общественной и культурной жизни не только в нашем отечестве, но и за его рубежами.