"Тополя" – в запасе

"Тополя" в арсенале содержатся в наиболее комфортных для них условиях.
Фото автора

Этот военный объект, упрятанный в глухих нижегородских лесах, не то что на картах не обозначен – его упоминания нет ни в одном официальном источнике. На территории в 1 тыс. гектаров хранится все, что вместе и по отдельности может понадобиться на случай ракетно-ядерной войны.

От Нижнего Новгорода до указателя «Дальнее Константиново-5» – 70 км. Но на самом деле такого поселка в природе не существует. Правда, в ближайшей деревне Суроватиха, давшей одноименное название сверхсекретному арсеналу РВСН, каждый знает, о чем речь. Едва ли не половина местных жителей – гражданский персонал, нанятый военной частью для стратегических нужд. Но выведать что-то интересное об особенностях работы не получится – все вопросы переадресуют людям в погонах. А въезд на строго охраняемый объект только по спецпропускам – да и те оформляются в Москве задолго до визита – как виза, только в несуществующее государство.

ВОЛКОДАВА СЪЕЛИ МЫШИ

Арсенал Ракетных войск стратегического назначения начали создавать в 54 году – за пять лет до появления самих войск. Заводы тогда уже начали выпускать ракетное вооружение, и до поры до времени где-то все это надо было хранить. Выбирали самые глухие места: на сотни километров вокруг – непроходимые леса и болота. Всего за год здесь осушили и разровняли площадку под крупнейшее в мире хранилище межконтинентальных баллистических ракет и военной техники.

– Мы даже не знали, куда нас направляют, – говорит ветеран РВСН Валерий Агеев, прослуживший в арсенале почти четверть века. – В документах выпускников военных вузов стоял адрес «Москва – 400». А кто-то вообще отправлялся служить на «автотракторное предприятие».

– Много в те годы было работы?

– Через арсенал прошли сотни ракет – от самых первых, копий немецких «Фау-2» до тяжелых межконтинентальных. Секретность была страшная! Работали сутками. Но в основном по ночам. Разгрузки, погрузки, отправки. Отсюда знаменитые королевские «семерки» Р-7 перевозили на Байконур. На одной из таких отправился в космос Юрий Гагарин. Здесь раньше для маленьких ракет была сделана узкоколейка, и когда поступили «семерки» – пришлось расширять ворота хранилищ и прокладывать широкую колею. Во время Карибского кризиса, конечно, пришлось сильно понервничать.

– Что, всерьез готовились к ядерной войне?

– Мы, конечно, понимали, что это такое. Наверное, как никто другой. Но вот ведь какая штука – случись настоящие военные действия – мы бы первые попали под удар. Ведь здесь нет никаких бункеров, подземелий и оборудованных укрытий. Мы как на ладони. И все время под прицелом.

Первым командиром арсенала был назначен генерал с характерной фамилией Волкодав. Ветераны о нем до сих пор вспоминают с благодарным трепетом. Но продержался он недолго. О причинах его увольнения долгие годы ходили легенды. Правда оказалась куда мельче самых грандиозных домыслов о происках врагов. Диверсия случилась там, где не ждали.

Во время подготовки одной из боевых ракет к отправке в войска рабочие кабели перегрызли мыши, выведя оружие из строя. Волкодава уволили, а мышеловки с кусочками сала с тех пор – в каждом углу. Антимышиную защиту – сокращенно АМЗ – в обязательном порядке проверяют инспекции.

ЕСЛИ ЗАВТРА ВОЙНА

Территория, где стоят ангары и хранилища, по периметру обнесена тройным кордоном безопасности. Систему неоднократно модернизировали и усовершенствовали. И сейчас всюду датчики, сенсоры, видеонаблюдение. Причем камеры реагируют на любое движение по территории – начиная фиксировать происходящее в режиме онлайн по ходу перемещения. К заграждению подключен ток высокого напряжения. Самые частые нарушители спокойствия – лисы и лоси. Попытки проложить новые тропы каждый раз заканчиваются, как говорят военные, «шашлыком». Но были случаи и с человеческими жертвами. Несколько лет назад здесь по найму работали строители из соседних республик. Двое задумали не мучиться долгим обходом до ворот – решили попросту перемахнуть через забор, с виду похожий на сетку-рабицу. Потом, когда уже приехали судмедэксперты, фотографировать, по сути, было нечего – все, что осталось от бедолаг, – кусок черепа и фрагмент ботинка. Сгорели на работе. Дотла.

Чтобы обойти все объекты, понадобится несколько дней. И ни в одном хранилище нет свободного места. Часть помещений напоминает автомастерские. На полках и стеллажах – от пола до потолка новенькие детали, заботливо завернутые в пергамент. У каждой свои номер и маркировка. По соседству – автомойка. Грузовики цвета хаки с надписью «НЗ» поливают из шлангов и что-то все время подкручивают под капотом. На самом деле – это машины обеспечения боевого дежурства. Когда мобильные пусковые комплексы с ракетой уходят к месту старта, их сопровождает целая колонна – связь, охрана, командный пункт. Все – на колесах.

В ракетно-ядерном щите каждый болтик на спецучете. В случае войны здесь можно собрать не одну пусковую установку или мобильный комплекс и отправить по первому приказу к месту старта. А значит, все должно быть на ходу.

В том числе поезда-ракетовозы. Железнодорожные составы буквально опоясывают территорию – как гигантские безголовые змеи. С виду обычные товарняки и прицепные пассажирские вагоны. В один из таких нас приглашает лейтенант Дмитрий Стасенкин.

– Все наши поезда замаскированы под гражданские. А конвой, сопровождающий ракету в войска, едет вот в таком пассажирском. Здесь у нас кухня, здесь душ, в этих ящиках хранится оружие.

– И сколько в таком поезде можно продержаться?

– У меня была командировка – мы везли «Тополь» на космодром «Плесецк» – 80 суток. Это вместе с дорогой и с работой.

Машинисты в поездах стратегического назначения никогда не знают, что везут. А офицеры сопровождения не знают, куда едут. На предписанных остановках вскрываются конверты, где написан следующий пункт назначения. Чем-то это напоминает «квест» или «зарницу» – только правила пишут в недрах Генштаба и никто до конца не знает, чем все закончится. Ведь приказ на боевой, а не учебный пуск может поступить в любую минуту.

Сейчас на арсенале хранятся только межконтинентальные баллистические ракеты РС-12М – «Тополя». У каждой – отдельные апартаменты, замаскированные под лесные холмы. Чтобы попасть к самой ракете – сначала надо пройти сотню метров по подземному тоннелю и, прежде чем перешагнуть порог хранилища, выполнить одно обязательное условие.

– Прошу выполнить требование безопасности, – говорит начальник арсенала полковник Георгий Радулов, – приложите руку к этой металлической пластине, чтобы снять заряд статического напряжения.

Каждый «Тополь» хранится в особых условиях, как в инкубаторе. Постоянная температура плюс 27, влажность контролируют специальные приборы. Сколько таких «Тополей» в наших стратегических закромах, военные не говорят.

– По договоренности с США количество ракет – строго определенная цифра, – говорит полковник Радулов. – К нам постоянно приезжают американские инспекторы. Вот месяц назад именно в этом помещении работали.

Сколько «Тополей» в этих ангарах, знает ограниченный круг лиц. Фото автора

Пускают американцев, конечно, не везде. Например, стенды, где испытывают МБР, настолько секретны, что работает с ними определенная группа военных и представителей промышленности по особым допускам. Если что-то не так, это целое ЧП. Дефектную деталь срочно меняют и исправляют ошибки – все должно быть постоянно готово к бою. Мертвым грузом здесь ничего не лежит. Раз в несколько лет ракету, хранившуюся на арсенале, выборочно пускают с космодрома «Плесецк». Если пуск удачный, нашим МБР продлевают сроки эксплуатации.

И сбоев за всю историю еще не было ни разу. Периодически весь личный состав арсенала разыгрывает условную войну. Ведь главное предназначение – по первому приказу в ограниченные сроки выдвинуться к месту «Х». Не уложился в учебный норматив, считай, как в том анекдоте про «сокращение штатов», этой территории уже нет на карте.

ОТХОДЫ В ДОХОДЫ

В 90-е годы внушительную часть арсенала переоборудовали под базу ликвидации самого мощного оружия на Земле – тяжелых межконтинентальных ракет РС-20, прозванных на Западе «Сатана», у нас – «Воевода». Для ракетчиков – это самая болезненная тема. Дьявольская чертовка несет до 10 ядерных боеголовок, летит практически в любую точку планеты и даже выходит в космос. Она до сих пор в строю РВСН. Сколько их сейчас замерло в ожидании своего часа в шахтах – тоже военная тайна. Но по договору о сокращении СНВ усилиями американцев «Сатану» записали номером один. Они же не скупились, щедро оплачивая работы по ее «погребению» – проспонсировали закупку необходимого оборудования и время от времени присылают сенаторов для наблюдения за процессом утилизации.

Ракета считается уничтоженной, если она освобождена от остатков топлива, извлечена из транспортно-пускового контейнера и порезана на части. Ракеты поступают из войсковых частей уже «сухими», но, как правило, от 10 до 200 л остается. Топливо нейтрализуют, ракету освобождают от кабелей, блоков управления и прочего и распиливают. С недавнего времени базу утилизации переподчинили Роскосмосу. Но ракетчикам досталась в прямом смысле золотоносная жила.

– Из одной ракеты получается примерно 4 кг чистого золота, больше 100 кг серебра.

Начальник отдела демонтажа Алексей Адяров держит в руках микросхему из блока управления «Сатаной». На тонкой пластине в несколько рядов как соты в улье – золотые и платиновые пластинки. Сколько вешать в граммах – вопрос стратегический. Все, что извлекут из начинки ракеты, – вторсырье оборонного значения. Самое ценное – редкоземельные и драгоценные металлы. Вручную плоскогубцами и клещами все вытащат, пересчитают до последней золотой пылинки. А потом отдадут в Госфонд. Что-то переплавят в слитки, а что-то пойдет на новые боеголовки.

– В прошлом году наш арсенал заработал 15 миллионов рублей, – говорит Алексей Адяров. – Часть этих денег, конечно, перепала и нам – вкладывать средства есть куда.

О том, куда пойдет заработанное, видно невооруженным глазом. В военном городке время, кажется, так и остановилось за колючей проволокой где-то в начале 60-х. На центральной улице деревянные двухэтажки барачного типа с заколоченными окнами, с развалившимися крышами и стенами все никак не доживут свой век. Обитателей аварийного жилья переселили, но разрушить до основанья и возвести новые дома дорогого стоит. А вот на офицерском жалованье заработанное точно не отразится.

– У нас нет никаких премиальных выплат, – рассказывает командир арсенала полковник Георгий Радулов. – Знаменитый «400-й приказ» министра обороны нас никак не касается. Я, например, до Нового года получал 26 тысяч рублей. Обещали, конечно, с нового года больше. Посмотрим, что будет.

А вот жителям Суроватихи вторсырье стратегического значения досталось совершенно бесплатно. Архитектурным особенностям деревни удивляется каждый, кто здесь оказался впервые. Порой даже начинает казаться, что это масштабный арт-проект, посвященный эпохе холодной войны. Вот только вряд ли дизайнерам по силам повторить идею на каком-нибудь международном биеннале. Ведь самый ходовой материал здесь – фрагменты пусковых шахт и спецконтейнеры межконтинентальных баллистических ракет.

– А не страшно? – спрашиваю у местного жителя Николая Горячева, что-то ковыряющего у подножия фонтана, сделанного из облицовки ракетной шахты. Остатки каркаса от оболочки «Сатаны» ушли на дизайн частного хозяйства. Все творение напоминает то ли ядерный гриб, то ли радиолокатор, засекающий старты ракет откуда-то из космоса. Инопланетную тему усиливает мигающая ядовитым сине-зеленым цветом паутина новогодней гирлянды.

– Нет, не страшно, – отвечает он, даже не переспрашивая, о чем речь. – Нас тут уже неоднократно проверяли. Приезжают с приборами, все меряют что-то.

– А знаете, из чего фонтан сделан?

– Конечно – это от ракеты РС-20. Да у нас тут из чего только не делают. Вон сосед мой целый гараж смастерил из цельного корпуса от ракетного контейнера.

Гараж действительно впечатляет – огромное бочкообразное сооружение из нержавеющей стали. А еще рядом летний душ – тоже явно из чего-то стратегически-межконтинентального. Местные умельцы делают из ракетных отходов ворота, погреба, бассейны. А у пенсионерки Мины Моисеевой на огороде целый навес из куска «сатанинской» обшивки. Внутри разместилась поленница, стол и циркулярная пила. Женщина рассказывает, что ценный материал обнаружила в соседнем лесу еще лет 10 назад.

– Материал прочный, не ржавеет – не течет. Пригнали трактор – тогда у меня еще муж был жив – тяжелая она очень была – ну подцепили и довезли.

– Не токсичный?

– Нет. Нас проверяли из Нижнего Новгорода.

Еще в Суроватихе списанные детали приспособили для устойчивого приема телесигнала и дизайнерских печных труб. А бывшая носовая часть ракеты пошла на грибок для детской площадки. Грозное оружие по-прежнему на защите. Теперь – от дождя и снега.