Александр Сладков
Береты цвета безопасности и доверия. Фото Виктора Литовкина
Помню, как злился на Чкаловском тогдашний начальник пресс-службы ВДВ полковник Николай Брагин, когда видел переодетых кантемировцев, готовящихся к перелету в Косово. «Да они ж не имеют права носить тельняшки!» – шипел офицер сквозь зубы. К слову, пехота флаг России не опозорила. Задачу свою выполнила блестяще.
УВАЖАЛИ НАС ВЕЗДЕ
С миротворцами мне приходилось работать. Уважали нас везде беспрекословно. Допустим, в Сербии, где стояла наша миротворческая бригада, командовал ею в момент моего пребывания полковник ВДВ Пархоменко, все официальные делегации охранялись только нашими десантниками. Только им доверяли.
Бывал я и в Восточной Словонии Барании. Это часть Балкан, которая перешла к Хорватии. Мы снимали боевые действия в Вуковаре, есть такой город на Дунае, – и заезжали к нашим десантникам в стоящий неподалеку миротворческий батальон. Командовал им, я помню, полковник Жданеня. Мы встречались с ним в Чечне, в первую кампанию, где он руководил тыловым пунктом управления 76-й воздушно-десантной дивизии генерала Ивана Бабичева.
Чуть раньше мне довелось работать в нашем десантном миротворческом батальоне в Сараеве. Он стоял выше города, в предгорье. А жил я в хозяйстве полковника Андрея Димуренко. Он служил начальником штаба миротворческого сектора «Сараево», который базировался в центре города. На верхнем этаже главпочтамта. Первые этажи занимали французы. Я проиграл тогда в дартс его заму все имеющиеся у меня деньги. Было жалко. Но, уехав, я нашел их. Наш офицер их мне попросту подкинул.
А первых наших миротворцев я встретил в девяносто третьем в Абхазии. И были это, кстати, не десантники. Это была пехота 27-й мотострелковой дивизии из Тоцкого. Помню, как нам пришлось снимать уничтожение склада трофейных боеприпасов в районе дамбы на реке Ингури. Саперы сложили все танковые заряды в одну огромную авиационную воронку. Сначала взрывали частями, но запалы срабатывали через раз. И вот решили уничтожить все разом. Скоммутировали длинный-длинный бикфордов шнур. Сели в автобус. Рассчитали, что сумеем отъехать на безопасное расстояние. А автобус (из санатория Московского военного округа в Сухуми) не завелся. Я помню, как на нас падали большие огненные шары.
Начальник инженерной службы Миротворческих сил в Абхазии сидел на корточках на грунтовой дороге. Шары падали в метре от него. Он сидел и крестился. По национальности он был татарин, и как это совмещалось с его внутренним миром – мне было непонятно. У автобуса из окон вылетели все стекла. А когда мы подъехали к миротворческому посту на мосту через Ингури, – там все сидели в обороне, думали, что началось нападение, – осколки долетели и до них.
Последние наши десантники-миротворцы в Боснии располагались у населенного пункта Углевик. Там находилось управление бригады. Рядом стоял американский спецназ. И никакой это был не спецназ. Аналитическая группа по изучению нас, русских. Им единственным (зная, что и мы этим грешим) разрешалось негласно не соблюдать сухой закон. Они все пытались понять, как же у нас в армии принимают решение на приказ. И так анализировали, и эдак. Но. Когда полбригады снялось и вдруг перебазировалось в Косово, у них в стане случилась истерика. Как?! Как было принято решение?! Почему не предугадали?! Это тема не то что для статьи, для книги. И не будем ее трогать.
Знаю, что в Косове, на аэродроме Слатина пехоте российской достался один из важных секторов. Пассажирский терминал. А решение это важное созрело так. В Слатине каждые пять минут приземлялся самолет. Шла интенсивная ротация миротворческих контингентов из многих стран мира. И вот итальянские военные и английские военные поспорили в пассажирском терминале из-за багажных тележек. Поспорили – мягко сказано. Вынули пистолеты. Скандал! Вот-вот прольется кровь!
Итальянцы, ответственные за терминал, не знали, что делать! И тут мысль: «Русские рядом, позовем на помощь!» Обратились. Это были солдаты и офицеры из Воронежской армии, из роты спецназа. Наши долго не думали. Пришли. Применили силу. Ударили одних и других. Отобрали пистолеты. И с тех пор за терминал отвечать поставили русских. И ни одного случая неповиновения патрулю уже не было.
НАЗАД – В БУДУЩЕЕ
И вот в марте этого года оглашено решение: ВДВ вернуть в миротворческие силы страны.
Командующий ВДВ генерал-полковник Владимир Шаманов, находясь в Ставрополе, высказался на эту тему так:
«Решение было принято министром обороны. Вышла директива Генерального штаба и в состав миротворческих сил наряду с 15-й мотострелковой бригадой из Центрального военного округа была включена 31-я отдельная десантно-штурмовая бригада. Она в первоочередном порядке была на 100% укомплектована военнослужащими по контракту. Для нее была подготовлена специальная программа. Она согласована с Главным управлением боевой подготовки и утверждена Генеральным штабом. Но если сказать конкретно, то это дополнительные часы по международному праву. Это примерно 40 часов языковой подготовки. Это дополнительные занятия по оказанию помощи в районах техногенных катастроф и многое другое».
Я прибыл в Ульяновск 13 июня. Ознакомиться. Бригада вот уже две недели занималась по новой программе. В основном разведрота. Потому что батальон, который регулярно участвует в международных учениях и который будет переподготовлен в первую очередь, находится в полном составе в отпуске.
На территории городка бригады действуют несколько импровизированных учебных мест. Первое, что нам показали, – работа с агрессивной толпой с использованием алюминиевых щитов и резиновых дубинок. Одна группа десантников, экипированная «по-полицейскому», старается отсечь толпу «хулиганов», затягивая к себе в тыл наиболее активных людей из толпы и нейтрализуя их. Другая группа, переодетая в гражданку, подыгрывает, имитируя толпу. Старший на учебном месте – офицер штаба Николай Паскарь. Худощавый, высокий, подтянутый десантник. Судя по всему, техника таких действий ему известна. Во время перерыва мы успеваем пообщаться. Выясняется, все это может происходить, скажем, на местах проверки и пропуска людей и техники, там, где несут службу миротворцы. На КПП.
«Если же, скажем так, люди настроены агрессивно и меры воздействия и убеждения на них не действуют, – говорит Паскарь, – то применяется тактика, которую мы вам показывали, то есть выявляются лидеры, зачинщики беспорядков, которые изолируются от общей массы народа и потом уже в дальнейшем с ними работают более компетентные органы. Есть целая резолюция Совета Безопасности ООН, в которой расписаны все действия и правила миротворцев. Основной принцип нашей работы заключается в том, чтобы не применять излишнюю физическую силу, то есть никакой грубости, никакой излишней агрессии в отношении мирного населения быть ни в коем случае не должно».
Правила-то расписаны, а вот как готовить миротворцев? Четкой программы, судя по всему, не существует. Командир 31-й десантно-штурмовой бригады полковник Геннадий Анашкин приехал из отпуска. И в этот же день мы встретились. Я поинтересовался: как же учить тому, что и учителям-то до конца неясно? А командир не смутился. Видимо, ему уже приходилось много говорить на эту тему.
«Во многих вопросах мы начинаем с нуля, то есть реально, вот если взять учебник, в котором все расписано, – нет его, – говорит он. – И наставлений как таковых тоже нет. Имея стрелковое оружие, очень много необходимо средств, которые у нас вообще на вооружении не стоят. Но их необходимо иметь».
Командующий ВДВ Владимир Шаманов не произносит названия: «Сирия», «Ближний Восток». Его мнение определенно: пока идет подготовка общая. Пока.
«На сегодняшний день вооружение и техника определяются теми параметрами, которые заложены в гособоронзаказе, – говорит Шаманов, – но под каждую задачу еще идет дополнительное оснащение теми или иными боевыми материальными средствами, включая те или иные подразделения. Поэтому будет задача, будем говорить о конкретной структуре подразделения, привлекаемого к этой миссии».
ЯЗЫК – ВСЕМУ ГОЛОВА
Мы присутствуем на занятиях по иностранному языку. Собственно, это обучение необходимым репликам и командам. Присланного «из Центра» инструктора-лингвиста нет. Обучает свой сержант из бригады Тимур Загитов. И, надо сказать, весьма увлеченно, профессионально. Он-то как раз свою задачу знает четко.
«Конечно, тяжеловато, – говорит он, – потому что люди простые у нас служат, нет лингвистов, которые где-то учились, заканчивали специализированные школы, классы. Очень много из деревень простых ребят приехало. Но есть старание, есть желание у людей. Тяжеловато, но все равно люди учатся, выучат, конечно. Но самая большая проблема – это произношение. Люди не могут нормально донести саму фразу, которую хотят передать. Но мы работаем, вроде получается у людей. Даем английский язык, самый базовый для использования, потому что любая операция проходит под эгидой ООН. И даем самые простые фразы, такие как «стой», «предъявите документы», «выйдите из машины», «приготовьтесь к осмотру». Учим использовать жесты, чтобы при помощи жестов человеку в случае чего дать понять команду, продублировать ее жестами».
Сколько человек будут готовы принять участие в миротворческих миссиях из числа ВДВ? Этот вопрос был задан командующему ВДВ Владимиру Шаманову.
«Это все зависит от масштабов операции. Допустим, когда были волнения в Киргизии, туда мы высылали батальон 31-й бригады для прикрытия наших объектов на территории этого государства. Есть задача, когда выставляются всего несколько постов. А так в целом у нас есть 31-я отдельная десантно-штурмовая бригада. А это по численности ну в пределах 2 с половиной тысяч человек, готовых к выполнению поставленных задач».
Какой опыт в ближайшем будущем десантники могут использовать?
Командир Геннадий Анашкин рассказывает, что в его бригаде осталось десять человек, имеющих боевой опыт, 20 участников разных миротворческих миссий, 500 – международных учений.
Еще несколько слов о деньгах. Тема важная и новости здесь вот какие.
«На совещании, которое проходило в мае, – говорит Геннадий Анашкин, – было озвучено, что планируется буквально в ближайшее время увеличить денежное довольствие всем соединениям миротворческим в нашей армии. Они будут получать прибавку к должностному окладу 50%. Непосредственно за выполнение миротворческих миссий и задач».
По словам командира бригады Геннадия Анашкина, в Минобороны никто не собирается экономить на миротворцах. Просят лишь четко определить, что нужно из оснащения, из экипировки. И всем обеспечат. А нужно многое. Начиная с миротворческих эмблем. Просто так синие линии на касках масляной краской не нарисуешь. Тем более они, каски, обтянуты штатными матерчатыми чехлами. Все должно соответствовать мировой символике. Штат. Нужны лингвисты-инструкторы, штатные переводчики. Нужна своя кинологическая служба с подготовленными проводниками и собаками – для профилактики терактов на миротворческих постах. Нужно подобрать и взять в штат миротворщиц-женщин. Для работы с женским населением для выполнения миссий за рубежом. Досматривать дам могут лишь дамы. Ну и, конечно, задача нужна конкретная. Готовиться «вообще» – очень сложно.
