Владимир Пономаренко
Отработка полетного задания на земле. Фото с официального сайта Министерства обороны РФ
Сама идея воплощения духовного воспитания летного состава порождена социальной действительностью, а именно безудержным ростом бездуховности, заполнением душ ценностями мамоны, отдалением человека от доброты и чести. А в духовной пустоте не произрастают так необходимые человеку нравственные ценности, совесть, любовь к служению народу, достойно сберегающему святую веру и защиту Отечества.
В связи с этим возник судьбоносный вопрос: а есть ли у нас духовные силы? Возможно ли, опираясь на психологию, педагогику, русское православное слово, духовную музыку и помощь реальных тружеников Неба, ответить на поставленный вопрос? Да! Это возможно.
НЕБОЖИТЕЛИ ИЗ НАРОДА
Для реализации этой мировоззренческой концепции избрали жизнь небожителей, то есть летчиков и космонавтов. К этому выбору есть несколько обоснованных предпосылок.
Во-первых, их истовая любовь к небу подтверждает, что Небо – это дух. Во-вторых, человек есть микрокосм, отражающий в своей духовной глубине, душевной чистоте все многообразие Вселенной. В-третьих, человек летающий таит в себе и обогащается Небом, Пространством, Вечностью, третьим измерением, то есть тем, чего нет на земле, ибо это небесное пространство и есть идеальное явление «не от мира сего».
В небе летчик рождается вторично, но уже как небожитель в купели любви к общению с Небом переосмысливает свой внутренний мир, смысл своего предназначения как носителя веры. Именно в поднебесье профессионализм оценивается на оселке нравственных ценностей, а именно добродетельность, жертвенность, спасение других. Находит духовный путь отвержения зла.
Доказательная фабула касается лишь откровений интервьюированных летчиков. Эстетический стержень: красота Земли с птичьего полета, особые ракурсы восхода и захода Солнца, вид светил, неба. Красота самого самолета как чудотворение рук человека, вложение в летательный аппарат.
Раскроем тайну, как преобразуются в душе чувства, пробуждающие сосредоточение на сущем в жизни – полете.
Лапидарно, используя тексты, беседы, анкетирование и психоанализ летчиков, вникнем в чувственную сферу небожителя и в его неземные переживания. Постараюсь на личном опыте участия в испытательных полетах раскрыть процесс движения к духовности. И наконец, показать зарождение в сознании благодарности за возможность познать смысл своего труда, себя изнутри, своим тонким миром духа уловить роль истовой мотивации к полету.
В словах о красоте неба подразумевается его влияние на миропонимание своего места в Небе. Речь идет о духовной эстетике, пронизанной красотами Неба, одухотворяющими профессию небожителей с планеты Земля, о невидимом землянами душевном мире человека летающего и осознании им нравственных смыслов жизни в Небе.
В загадочном мире Вселенной первое чувство, которое охватывает человека, – это чувство красоты. Именно красота рождает чувство свободы, любви, легкости души. И неудержимой страсти пожить среди невиданных красот. Красота пробуждает высшие духовные чувства общения с Небом и Землей. Человек летающий, общаясь с облаками, всегда видит их другими по форме и содержанию, по цвету в лучах солнца, радуги, в северном сиянии и лунном свете. Яркие звезды, пушистые облака хочется потрогать. Этот заряд прекрасного освежает душу, поднимает дух, делает тебя чище.
Летчики-космонавты сетовали: как жаль, что тех красот, которые видим мы, не видят многие земляне. Красота в нашем сердце оборачивалась счастьем, а счастье переходило в доброту. Небожители в полете получают откровения: чудесность мироздания делает их участливым ко всему живому на Земле. Летчики в третьем измерении под воздействием красоты как боготворящей музыки ощущали, что их жизнь в небесном мироздании поддерживается извне. В спящих нейронах мозга просыпается религиозное сознание о времени без начала и конца, о вечности Творца. Красота нерукотворного мира, по мнению летчиков, делает их потерянными для Земли. Нет, летчики не случайные люди для Земли. В их духовном мире есть свое смыслообразующее начало. Вот их кредо: если человек хотел понять что-то в этом мире, то Небо – самое подходящее место.
И видимо, не случайно академик Владимир Вернадский в книге «Пережитое и передуманное» глубокомысленно обронил: «В религиозных исканиях, в мистериях творилась глубочайшая интуиция искания смысла Бытия».
ЦВЕТ НАЦИИ
Человек в Небе – это другой человек, ибо в своем образе мира он органически сливается с нерукотворным миром. Суть его стремления к Небу – это необычно остро направленный мотив к летанию как смыслу жизни. Мотив организует нравственные поступки и оценивание смысла через осознание доверия, которое люди оказали тебе в полете. Его духовная культура входит в структуру образа своей профессии. У человека в Небе состояние духа и есть подъемная сила, которая преобразует знания в действия, а поведение в поступки.
Пассажиры должны знать и благодарить людей воздуха за слитый с их совестью и верой нравственный императив: летное дело чистит наше нутро. В воздухе несется нам готовое наперед решение – если понадобится, то ценой своей жизни спасти людей. В их убеждении Небо облагораживает и изменяет отношение к Земле. В сознании летчиков летный труд обостряет грань между добром и злом. Именно в полете пилоты испытывают чувство вдохновения, там, в поднебесье, они ощущали вечность и бесконечность, духовность проявлялась в свободе, познании нового. Они благодарят Небо за то, что оно дает чувство свободного парения души.
Психологические исследования подтвердили, что небо закаляет, воспитывает, хранит и заметно увеличивает нравственный капитал летчиков. По мнению специалистов, авиация хотя и не Божий храм, но дает более острое ощущение понятий добра и зла. Она дает духовную закалку, помогает сформировать совестливость. Работа в авиации озаряет окружающий мир, высвечивает в нем только лучшее.
Профессия человека в Небе, безусловно, формирует цвет нации за счет своей человеческой и профессиональной надежности, любви к Небу, целостности натур, чувства юмора, ответственности. Но лучше всего их характеризует состояние психики, заговоренное Небом.
Чем же их заговорило Небо? Послушайте этот нравственный гимн летному труду. Это важно, ибо именно в этом и есть надежность. Вот лишь несколько наиболее распространенных ответов на указанный вопрос.
Стремление соприкоснуться с чудом.
Вдохновение работой, так как полет – это творчество.
Полеты на аэрошоу – это музыка, это живопись, это большая культура.
Чувство единства с Небом возникает только в полете.
Познание нового, жажда полета, а главное – творчество, возможность жить в другом измерении.
Полет приносит новые ощущения, которые нельзя получить на Земле.
Самолет для человека летающего – больше, чем родственник, ибо именно он есть продолжение тела и головы. Это единый орган. Он послушный, опрятный, понимающий, бывает с норовом и любит тебя, если ты этого заслуживаешь.
«Дух, – говорил академик Владимир Шадриков, – рождается в самосознании».
В сознании человека летающего начиная с подсознательного уровня формируется смысл его предназначения творить добро, оберегать жизнь человека в неземной среде обитания, осознании готовности к жертвованию. Облик личности состоит из мотива и смысла сущего в авиации и составляющих этических, эстетических, социальных компонентов.
НЕ ПРОСТО ПРОФЕССИЯ
Летание – это не только профессия. Это духовная планида микрокосмоса человека, чье предназначение – в познании и реализации в земной жизни высших чувств свободы, общения с вечностью, открытия гармонии.
Приведем несколько высказываний летчиков на эту тему:
– «Авиация дала мне всеразгорающуюся любовь к полету, к людям, несущим добро». (В.В. Мигунов);
– «Полет научил нравственно очищаться, ценить благородство, становиться добрее...» (В. Селиванов);
– «Уверен, что великое призвание есть работа духа. Дух высший, по моему разумению, есть единение всех душ, живущих в нас...» (А. Синицын);
– «Я благодарен Всевышнему, что Он указал мне дорогу и хранит, пока я иду по ней…» (Л. Попов);
– «Капелька моей жизни в этом мироздании поддерживается извне. Дух поддерживает мои крылья, и я впервые говорю об этом вслух. Что-то все-таки есть в этом...» (Ю.П. Шеффер);
– «Авиация хотя и не Божий храм, но дает более острые ощущения понятий добра и зла...» (П.И. Рыжов);
– «В моем понимании авиация сродни религии при мировосприятии. Полеты повышают планку в оценке людей, обостряют чувство справедливости и делают более четкую грань между добром и злом, начинаешь понимать изнутри человеческие слабости, становишься терпимее и одновременно жестче относишься к непорядочности...» (В.С. Смирнов).
Одно из системообразующих надежных оснований деятельности человека в полете – это то, к чему пришел известный отечественный авиатор Михаил Громов. Его главная мысль о том, что прежде чем научиться управлять летательным аппаратом, надо научиться управлять собой. Управлять собой – это прежде всего знать и уметь регулировать свое психическое состояние, переориентировать его на волевую и интеллектуальную активность с целью достижения заданного результата. Это проявляется в преодолении страстей, повиновении регламенту, ограничении суперэмоций, в сохранении холодного рассудка, порожденного ответственностью. И в этом процессуальном акте деятельности свобода все же выступает как «осознанная необходимость».
И вместе с тем человеку в полете дано более глубокое, нравственное на уровне святости проявление свободы, которое гораздо шире раскрывает внутренний мир человека.
Вновь обратимся к словам летчиков:
– «Летная работа порождает этических проблем не меньше, чем профессиональных. В полете ты свободен, но поэтому нельзя лгать даже самому себе. Будешь наказан. И в этом великий этический смысл летной профессии. Человек отвечает за свои поступки сам и немедленно, публично...» (К.А. Сеньков);
– «Свобода породила необходимость возрастающей требовательности к себе. Сочетание трагического и духовного в полете помогло открыть для себя духовную музыку...» (Л.С. Попов);
 |
| Управлять многотонными боевыми машинами могут только сильные духом. Фото с официального сайта Министерства обороны РФ |
– «Общение с необычной природой неба, свободой перемещения в трехмерном пространстве заставила смотреть на мир другими глазами, точнее, с позиции настоящих человеческих ценностей. Пройдя через трудности, начинаешь уважать все и всех, кто тебя окружает, понимать все, что вокруг происходит...» (Н. Григорьев).
Разве в этих небесных размышлениях мы не улавливаем огромную духовную работу над собой, над своей собранностью, смирением? Разве не чувствуем, как идет смещение акцентов анализа своей профессиональной деятельности вглубь своей души, в ее нравственные слои, в мир, если хотите, десяти заповедей?
Мы должны почувствовать в этом воздействие особых законов роста личности человека в опасной профессии. Личность летчика преобразовывает, точнее, одухотворяет многие земные понятия, несущие просто юридический смысл. К примеру, понятие дисциплины. В полете выполняется регламентный алгоритм при исполнении действий и операций. Однако Небо требует более высокого уровня осмысления этого понятия. Это осмысление исходит из ценности жизни твоей и тех, кто тебе доверился. Мы существенно повысим безопасность полета, если не только научим, но и воспитаем святость, окормляющую сущее в дисциплине. Дисциплина в полете – это работа мысли, то есть души, свобода выбора, нравственная оценка последствий своих действий, оснований к риску, возможностей своих и коллег во время полета.
НЕ ОТ МИРА СЕГО
Духовная связь и пребывание в пространстве «не от мира сего» отчетливо формирует добродетельность, совесть, ценность жизни. Вчитаемся в мысли летчиков, обрамленные флюидами высших чувств.
Н. Григорьев: «Именно в авиации я ощутил, что полеты формируют нравственную часть личности. В моем характере открылся взгляд на понятие чести. В полете много неожиданностей, бьющих по самолюбию, взывая к потребности понять смысл жизни в летной профессии».
В. Селиванов: «Авиация дала духовную закалку, помогла сформировать совестливость».
Ю.Н. Шеффер: «Катаклизмы современной жизни сильно уродуют людей. Но лекарство под названием «небо» хорошо помогает. У людей, постоянно рискующих жизнью, мне кажется, добро побеждает зло».
В нашей педагогической деятельности мы слабо раскрываем влияние полетов на развитие чувства прекрасного. Но достаточно привести мнения летчиков и авиационных специалистов, чтобы понять это:
– «Полет не повторяется, он всегда новый. Это творчество, восходящее до художественности! Посмотрите авиашоу – это музыка, это живопись, это большая культура. А полярные сияния – каков масштаб! Ты физически ощущаешь себя в пространстве Вселенной. А при цветном полярном сиянии вспоминается Скрябин. Чувство единства с небом возникает только в небе...» (К. Сеньков);
– «В полете возникли состояния эйдетического восприятия красочных видов рассвета, наступления ночи, цветовых гамм горизонта. Интересно появление ассоциаций со сказками, с ощущением выхода из себя, из национального менталитета, как бы становясь человеком Земли. Все необычные состояния сопровождаются приливом добродетельности. Наверное, небо облагораживает...» (В.П. Селиванов);
– «Полет дает новые, совершенно неожиданные ракурсы смены тени и света, игры красок на земле и в небе, где вы можете увидеть такой земной луч, который упреждает восход солнца. Где еще, как не в полете ночью, такие близкие и яркие звезды – протяни руку и потрогаешь...» (А. Синицын).
Вот пример процесса переплавки внешней среды жизни и труда во внутренний мир человека. Человек летающий способен перевести материальный мир в идеальный и уже из него выйти одухотворенным смыслом своего предназначения. Так идеал порождает веру и почитание летной дисциплины. Отсюда берет истоки сущее в человеке – это духовное поле, где силовые векторы освящают и освещают путь к любви, состраданию, доброте и совести.
Духовность – это способность человека трансформировать добродетельную данность на других людей с целью развития вселенской любви, добра и самосовершенствования. Только духовность поможет человеку наиболее полно раскрыть смысл и предназначение человека.
Сущностная сила личности опасной профессии зиждется на нравственном фундаменте – преодолей себя, сделай добро, защити. Поэтому сам процесс обучения пронизан воспитательным императивом: незнание, слабость духа и тела в их профессии обернутся горем для других.
Базовым свойством личности летающего человека является потребностная сфера, представленная целеустремленностью и высшей степенью мотивированности к полету.
ХРАНИТЕЛИ ВЫСШЕЙ ЦЕННОСТИ
В душе летчики всегда хранят высшую ценность: не сделай грех, не превращай Небо и свою трепетную любовь к полету в наживу. Земляне посылали человека в небо, и он оправдал их надежды, так как с Неба возвращался всегда чище, святее, благороднее и добрее.
«Добро – это реализованная свобода, добро и есть исполнение долга», – утверждал Георг Вильгельм Фридрих Гегель.
Надежность человека в полете определяется прежде всего степенью развитости интеллекта, самостоятельности индивидуума, его характера, культуры.
Летчики, обладающие выраженным профессиональным здоровьем, всегда полны оптимизма, дружелюбны, имеют более высокий творческий потенциал.
Карьеризм в авиации всегда приведет к беде, ибо с ним связано забвение любви к Небу во имя себялюбия.
Сегодня руководители авиакомпаний стали эксплуатировать не только самолеты, но и темные подвалы подсознания экипажей: тщеславие, эгоцентризм, жадность. Однако забыли, что научно доказано, что в подавляющем большинстве случаев профессионал, несмотря на высокую образовательную подготовку, допускает нарушение летных законов по причине низкого уровня самооценки и завышенного уровня притязаний.
Опытный пилот работает экономнее, расходует энергию целесообразно, то есть в точном соответствии с потребностями задачи. Он работает больше на прогнозе событий, лучше молодых охватывает всю полетную информацию целиком. В воздухе опытный летчик меньше переживает, чем на земле. Здоровый, профессионально подготовленный, культурный летчик может и не на совсем надежной технике успешно выполнить свои задачи, а духовно сломленный, обремененный бытом, нездоровый и неряшливый летчик не выполнит задачу и на сверхнадежной технике.
ПО КНИЖКАМ ЛЕТАТЬ НЕ УЧАТСЯ
Никакая аварийная нештатная ситуация не несет в себе фатального конца, так как судьба в твоих руках. На Бога надейся, а сам не плошай, а если «кто-то» поможет – поблагодари.
Научиться летать, научиться мужеству, научиться соображать по книжкам нельзя. Знания – это известная дорога, но небо заставит ходить по нехоженым тропам. Компасом для хождения в неведомое служит опыт.
Учись наблюдать, учись у старших, запоминай, переживай, впитывай все новое, необычное, нестандартное, учись думать, когда страшно и времени почти не осталось, а земля рядом – родная и... твердая.
Для успеха в аварийной ситуации кроме знаний матчасти, аэродинамики, инструкции, думай наперед о выходе из ситуации, а не о ее последствиях.
В любой критической ситуации вначале реализуй свое решение, лишь потом проси помощи. Не теряй свой характер и волю.
Осмысленный риск – это план действий в состоянии наивысшей психологической готовности не столько к самому действию, сколько к возможному противодействию прогнозируемой опасности.
Человек опасной профессии надежен своим внутренним миром, поддерживающим его духовную энергетику, когда реальность начинает подавлять личность. Критичность к своим ошибкам – есть самый короткий путь к вершине мастера.
Дух летчика есть реальность, проявляется он не в интеллекте и образованности, а в более глубоком и цельном – любви к полету. Это состояние владеет человеком, жаждущим летать как дышать, как жить. Человек в Небе – это особенный человек, он по-другому чувствует, переживает, иначе отражает привычный нам физический мир: скорость, высоту, время, пространство, Вселенную.
Страх – не трусость, а чувство опасности. Безопасность как полет вне опасности – это социальный миф. Без опасности жить и работать в небе нельзя. Да, летчику предоставляется большая свобода действий. Да, приятно повелевать машиной, а не подчиняться ей. Но пусть не будет ни у кого иллюзий. Свобода в данном случае – знак доверия, особо уважительное отношение к его личности. Эта свобода всего лишь производное от ответственности, ее естественное следствие. Только созревшее чувство ответственности дает право на автономность поведения в небе.
«Настоящая свобода достигается духом, не через отрешения от предметов, а через познание их в их истине», – утверждал Гегель. Летчик, каковы бы ни были его летные способности, без соответствующей духовной культуры истинным профессионалом стать не может. Поэтому профессионализация летных экипажей требует существенного расширения интеллектуального горизонта и далеко выходит за рамки нормативного пилотирования.
Авиация – это пространство духа, силовым полем которого является личность авиатора. Человек летной профессии начинается с мечты, стремления, страсти к полету, формируется в любви к свободе, творчеству, к неординарности в действиях, совершенствуется в организованности, самоактуализации, нравственной рефлексии.
ПРОЕКЦИЯ ТЕОРИИ НА ПРАКТИКУ
Изложенные выше умозаключения и приведенные примеры для опытных летчиков не новы, так как это их мыслящее мировоззрение на свою жизнь в Небе. Содержание их мыслей и опыта рассчитано на курсантов, молодых летчиков, а также пассажиров всех рангов и сословий. Если они усвоят внутреннее содержание небесной жизни, то, уверен, будут чувствовать себя в кресле гораздо спокойнее.
Почему я написал это эссе?
Дело в том, что, начиная с боевых авиационных комплексов и летательных аппаратов 5-го поколения других ведомств, появилась новая потенциальная угроза безопасности полета. Уровень сугубо технической компьютеризации разорвал единокровную связь «человек–самолет». Технократическое проектирование отторгает резервы человека, полезность анализаторных систем, свалив все на жесткие алгоритмы, которые выполняет уже не летчик, а оператор!
При утрате ведущих качеств (способность к преодолению трудностей, интеллект, чувство самолета, пространства, времени, чувства хозяина) в самолете обязательно сформируется свойство наблюдателя, приживальщика, эгоиста, индивидуалиста и, в конце концов, непостижимое психическое состояние – равнодушие.
Последние катастрофы в гражданской авиации отчетливо проявили эти потенциальные угрозы. Что касается собственно боевых самолетов 5-го поколения, они крайне, крайне нуждаются в эргономическом сопровождении со стороны авиакосмической медицины. Это не рассуждения, а 50-летний опыт испытательных научных исследований надежности человеческого фактора.
