Юрий Тарлавин Есть жизненные обстоятельства, от неизбежности наступления которых никто не застрахован. Смерть человека – одна, если не самая главная, из них.
У родственников, близких и друзей встает вопрос о достойных похоронах. На первый взгляд, федеральным законодательством и ведомственными нормативами актами при проведении проводов усопшего военного ветерана, уволенного с военной службы по соответствующим основаниям и имеющего на момент увольнения необходимую выслугу лет, предусмотрены все обстоятельства и определено их финансирование. Но, к сожалению, жизненные реалии показывают, что некоторые моменты не учтены законодателями, а также руководителями силовых министерств и ведомств.
Одна из них – кончина военного пенсионера, находившегося на стационарном лечении в военном госпитале, расположенном в другом регионе или городе Российской Федерации.
С одной стороны, офицеры, уволенные с военной службы по достижении ими предельного возраста пребывания на военной службе, состоянию здоровья или в связи с организационно-штатными мероприятиями, общая продолжительность военной службы которых в льготном исчислении составляет 20 лет и более, имеют право на проезд на безвозмездной основе на лечение в медицинской организации в стационарных условиях в соответствии с заключением военно-врачебной комиссии, с другой – условия возвращения их тел в случае смерти для погребения в месте постоянного проживания нормативно не оговорены. В результате перевозку на лечение живого ветерана и обратно государство финансирует, а скончавшегося?
Приказ министра обороны, регулирующий перевозку усопших к месту погребения в другой регион, касается исключительно действующих военнослужащих, а также граждан, призванных на военные сборы. Руководители центральных военных госпиталей, к которым мы обращались с просьбой разъяснить, как они поступают в подобных случаях, как сговорившись отослали нас к вышеуказанному приказу министра обороны, который как раз этот момент и не учитывает, а также к функциональным обязательствам соответствующих региональных военных комиссаров по оказанию содействия в похоронах военных ветеранов.
Но если военкому, к примеру, Вологодской или Ульяновской областей послать автомашину в Москву для перевозки останков умершего военного пенсионера еще представляется возможным, то как перевезти домой скончавшихся хабаровчанина или приморца?
Даже воспользоваться попутным рейсом еженедельного военного авиатранспортника-почтовика для их перевозки, согласно буквы приказа Минобороны, не предоставляется возможным.
А расходы на подобные перевозки? По крайней мере, у вдовы офицера Тихоокеанского флота, прослужившего более 20 лет на атомной подводной лодке, капитана 3 ранга С., скончавшегося в госпитале им. Н. Бурденко, на перевозку тела во Владивосток они составили более 170 тыс. руб.
Именно поэтому вдова с непередаваемой душевной болью прокомментировала содержание одного из ответов, поступившего на ее обращение: «Вы получили пособие на погребение в размере трех пенсий мужа», мол, их и используете. «Да мне этих пенсий даже только на перевозку тела мужа не хватило, а его еще и достойно захоронить надо было».
Но это еще была и вдова, и какие-то накопления. А скончался бы в Москве или Санкт-Петербурге одинокий военный ветеран, постоянно проживающий в Новосибирске, Чите или на Камчатке. С его захоронением что делать? Закопать как неустановленное лицо? Он что, бомж?
Данная проблема, к счастью, возникает относительно редко. Тем более решать ее, хотя бы для укрепления престижа военной службы, необходимо.
Дарья Гармоненко 
