Александр Бартош
Военно-политическое руководство разных стран мира все чаще задействует в своих интересах силы специальных операций. Фото с сайта www.marines.mil
В США и НАТО в течение последних двух-трех лет ведутся исследования так называемой «серой зоны» как стратегической среды, в которой международная система переформатируется под правила нового миропорядка. В «серой зоне» изменению подлежат нормативно-правовые положения, институты, национальные интересы и приоритеты государств. Действия в «серой зоне» воплощают одну из версий стратегии принудительного сдерживания, построенных на современных технологиях гибридной войны. Такие операции позволяют конкурировать с государствами, находясь ниже порога обычной войны и ниже порога того, что может вызвать международную реакцию. Отсюда и термин «серая зона» как промежуточная среда между черным и белым, войной и миром. Своеобразными «красными линиями», ограничивающими цели, размах и используемые в операции инструменты, является недопущение эскалации событий до уровня, на котором станет возможным вмешательство ООН на основе резолюции «Об агрессии» от 14 декабря 1974 года, введение в действие статьи 5 Договора о коллективной обороне НАТО, а также развитие конфликта, способное вызвать жесткие меры реагирования, такие как ужесточение экономических санкций.
СТРАТЕГИИ НЕОПРЕДЕЛЕННОСТИ
В США планирование операций в «серой зоне» относят к сфере так называемых «стратегий неопределенности», которые предполагают создание таких условий в политической и военной сфере в отдельном государстве, регионе или на мировой арене, в которых затруднительно правильно оценивать обстановку, эффективно использовать армию и совершать адекватные, соразмерные политические шаги.
Утверждается, что понятие «серая зона» используется как в краткосрочном, так и в долгосрочном планировании, а конкуренция между субъектами направлена на формирование новой международной системы. По сложившейся на Западе традиции авторы концепции «серой зоны» ищут примеры ее современного использования вне рамок стратегий, применяемых в повседневной практике США и НАТО: это действия Китая в Южно-Китайском море; России на юго-востоке Украины, в Центральной Европе и на Среднем Востоке; Ирана в Ираке, Сирии и Ливане. Смысл таких действий, по мнению авторов, заключается в том, что упомянутые субъекты оспаривают лидерство США, союзы и партнерские связи в Восточной Европе, Восточной Азии и на Среднем Востоке с целью продвижения собственного видения многополярного мира, в котором Америка будет более ограниченной и ее влияние размытым. В дальнейшем попытаемся рассмотреть, каков реальный порядок вещей.
Важной характеристикой «серой зоны» является использование в ее пределах поэтапного подхода, задача которого заключается не в достижении отдельных оперативно-тактических целей, а в формировании нарастающей лавины относительно маломасштабных событий, совокупность которых служит катализатором при формировании полностью новой стратегической реальности. При этом поэтапный подход усложняет задачу сдерживания и соблюдения баланса, что требует проведения согласованных мер противодействия.
В «серой зоне» государствами используются не традиционные средства. Это тщательно проработанные и хорошо интегрированные невоенные и квази-военные средства, подобранные таким образом, чтобы в результате их использования избежать нарушения «красных линий» и не допустить эскалации конфликта за счет тщательно выбранного масштаба операций и распределения их во времени. При стратегическом планировании важно предвидеть, какие действия могут вызвать непропорционально сильную ответную реакцию противника.
В результате последовательного и осторожного применения совокупности действий в «серой зоне» их результирующая составляющая в каждый данный момент должна размещаться ниже порога традиционного конфликта. Конфликт в «серой зоне» преследует политические цели, которые достигаются посредством проведения интегрированных разнородных операций, в которых используются в основном, но не исключительно, невоенные инструменты. При этом каждая из отдельных операций не преследует сколь-либо масштабных целей, а успех всей кампании в целом достигается за счет синергетического воздействия совокупности относительно мелких целенаправленных операций.
«Серая зона» формирует широкое пространство для сосредоточения разнородных проблем, связанных с уникальными способами защиты, с высокой динамикой гибридизации, а также с угрозами существующим соглашениям в военной сфере и риском недопонимания. «Серая зона» подобна войне, потому что она может формировать стратегические результаты. Однако это не война, потому что методы, используемые в «серой зоне», представляют собой уникальные комбинации способов запугивания, принуждения и агрессии, которые пошагово используют для подавления сопротивления, завоевания локальных или региональных преимуществ и манипулирования рисками в свою пользу. Такое описание предполагает, что «серая зона» представляет собой новое пространство между традиционными концепциями войны и мира.
Хотя каждая операция в «серой зоне» уникальна в своем контексте, следует выделить некоторые их общие характеристики:
– операции в «серой зоне» представляют собой некую гибридную комбинацию военных и невоенных методов для получения стратегических результатов за счет формирования сложной и противоречивой обстановки, что в конечном итоге снижает эффективность применяемых соперником контрстратегий;
– применяемые методы и средства не соответствуют представлениям о линейной модели традиционных военных конфликтов, что создает трудности для использования отработанных оборонительных действий. Нелинейный характер развития конфликта в «серой зоне» является важнейшим фактором, способствующим получению стратегических преимуществ за счет относительно незначительных воздействий;
– используемые в «серой зоне» методы и средства существенно осложняют задачу выбора между действием и бездействием. Каждый из возможных вариантов представляется одинаково ответственным и неприятным, что оказывает разрушительное воздействие на контрстратегии, разрабатываемые противостоящей стороной.
Так, например, один из ведущих сотрудников Института стратегических исследований США, профессор американского Военного колледжа Сухопутных войск Натан Фрейер, считает, что «серая зона» включает в себя агрессивные государственные стратегии с высокими ставками, в которых каждый из участников использует различные инструменты влияния и запугивания для достижения «конечных целей войны» с помощью скрытых или открытых средств и методов, провокаций и конфликтов. Каждый пытается не допустить собственного «разоблачения», избежать прямого военного конфликта с другими центрами силы и максимально использовать собственные преимущества.
Государства, ведущие гибридную войну в «серой зоне», рассматривают ее как менее дорогостоящую альтернативу традиционной войне. Особенности «серой зоны» позволяют использовать различные способы военного и невоенного насилия постепенно, скрытно и косвенно. При скрытом воздействии применяются нерегулярные военные формирования, ведется война «чужими руками», используются частные военные компании, что позволяет скрывать истинных инициаторов конфликта. Таким образом, «серая зона» становится податливым пространством между войной и преступностью на пересечении нетрадиционных средств, незаконных методов и международных норм, порядка и анархии.
Суммируя вышесказанное, следует отметить, что для действий в «серой зоне» характерны следующие общие черты:
– противостояние в «серой зоне» развивается ниже международно признанного правового понимания войны;
– «серая зона» может быть описана как конкурентное пространство, где насилие не является исключительным, но часто принимает нестандартные формы;
– применяемые в «серой зоне» стратегии рассчитаны на введение противника в заблуждение и построены на постепенном движении к цели при сочетании нетрадиционных, военных и невоенных средств. Этим самым создается сложная и двусмысленная обстановка неоднозначности, которая парализует действия субъектов, готовых вмешаться в конфликт (международных организаций или отдельных государств).
НА ПИКЕ АКТУАЛЬНОСТИ
Широкие возможности, которые предоставляют действия в «серой зоне» для решения комплекса стратегически важных для США задач, обусловливают растущее внимание к феномену со стороны авторитетных американских исследовательских центров. В их числе Консультативный совет по международной безопасности (КСМБ, International Security Advisory Board) Федерального консультативного комитета, созданный для предоставления Государственному департаменту США консультаций и предложений по аспектам научной, военной, дипломатической, политической и общественной дипломатии, контроля над вооружениями, разоружения, международной безопасности и нераспространения.
КСМБ считает, что концепция «серой зоны» является особенно актуальной сегодня в связи с широким использованием гибридных стратегий в современных конфликтах и применяемых при этом различных форм и способов действий.
В Итоговом докладе по проблемам «серой зоны» (январь 2017 года) КСМБ рекомендует правительству США:
– сформулировать единый правительственный подход к противодействию попыткам использовать возможности «серой зоны» в ущерб интересам США, в том числе привлечь агентства, которые непосредственно не связаны с обеспечением международной безопасности;
– создать организационную структуру, которая будет способствовать координации и управлению операциями в «серой зоне» с привлечением всех задействованных государственных учреждений США;
– разработать новый подход к планированию действий по решению проблем в «серой зоне», включая оценку целей, задач и интересов США в разных странах и регионах мира;
– продолжить усилия по устранению основных источников насилия и условий, которые делают стратегию «серой зоны» потенциально эффективной для противников США путем предоставления экономических льгот, проведения акций в защиту прав человека, помощи в организации качественного управления, повышения уровня общественного здравоохранения и обеспечения верховенства закона;
– разработать и внедрить в Государственном департаменте и в правительстве США систему «после действия / извлеченных уроков», а также дополнительных мер по отработке сценариев «серой зоны» в военных учениях с привлечением правительственных структур.
В целом проблемы «серой зоны» рассматриваются в военных кругах США как приоритетные и важные для обороны страны и для выработки решений ее руководством. Считается, что такому подходу способствуют следующие факторы:
– во-первых, угрозы «серых зон» несут в себе новый импульс, способный придать ускорение реформам обороны США и разработкам новой военной стратегии;
– во-вторых, успехи противников США в «серой зоне» будут последовательно подрывать позиции и влияние Вашингтона до тех пор, пока высшие руководители не примут инновационных решений, направленных на адаптацию государства и вооруженных сил к новым конфликтам и организацию противодействия противнику.
Таким образом, военное руководство США и НАТО рассматривает «серую зону» как важный фактор, определяющий стратегии современных конфликтов, и прилагает систематические усилия по всестороннему исследованию указанного феномена.
 |
| Действия китайского флота в Южно-Китайском
море неоднократно вызывали критику со стороны США. Фото с сайта www.mod.gov.cn |
ТЕАТР ДЕЙСТВИЙ ГИБРИДНОЙ ВОЙНЫ
Несмотря на многочисленные исследования, в современных работах феномен «серой зоны» представляется довольно расплывчатым и даже виртуальным. Американский военный теоретик Эдвард Люттвак написал о парадоксальной логике стратегии, заключающейся в том, что стратегия воплощает сразу несколько, казалось бы, противоречивых истин. Одним из важных условий для четкой формулировки понятия «серой зоны» и связанных с ней стратегий гибридной войны является четкое определение используемых терминов, понятия должны называться своими именами.
Концепция «серой зоны» может показаться относительно простой на первый взгляд. Однако попытки дать ей четкое определение чреваты сложностями, порождают ряд противоречивых суждений, что делает проблему довольно запутанной и скользкой.
В этом контексте вызывают сомнения утверждения типа: «Серая зона» подобна войне, потому что она может формировать стратегические результаты». При таком подходе «серая зона» наделяется функциями самостоятельного субъекта конфликта, способного вырабатывать решения и формировать результаты, в то время как гораздо ближе к истине лежит определение «серой зоны» как не более чем «широкого пространства для сосредоточения разнородных проблем».
Между двумя определениями существует очевидное несоответствие, поскольку принятие политических решений и выработка стратегий для их претворения в жизнь в ходе конфликта является прерогативой государства и никак не виртуальных пространств.
Гибридная война, как и традиционные войны, ведется на территории одного государства или региона, включающего несколько государств. В определенных случаях гибридная война может принять глобальный характер и охватывать театр войны.
В общем случае театр войны – территория какого-либо одного континента с прилегающими к нему океанским (морским), воздушным и космическим пространством, на которой могут быть развернуты или ведутся военные действия отдельными враждующими государствами или коалициями государств. Категории театра войны в мирное время используются при стратегическом планировании, а в военное время они выступают как военно-географическая реальность.
В случае ведения гибридной войны против отдельного государства или группы государств следует рассматривать «серую зону» как театр военных действий, на котором развивается гибридный военный конфликт, основные характеристики которого исследованы в отечественных и зарубежных публикациях.
С учетом определения «серой зоны» как широкого пространства для сосредоточения разнородных проблем, по мнению автора настоящей статьи, «серую зону» следует рассматривать как «театр действий гибридной войны» (ТДГВ), охватывающий территорию государства – объекта гибридной войны и прилегающие к границам этого государства части территории континента (с прибрежными водами океана, морями и воздушным пространством), в пределах которых могут быть развернуты или ведутся операции гибридной войны.
Состав и границы ТДГВ устанавливаются военно-политическим руководством каждого государства – участника гибридной войны исходя из стратегических задач, вытекающих из общего плана войны, и учета политического, экономического, географического и собственно военного факторов. Таким образом, в границы ТДГВ входит территория государства-жертвы с прилегающими приграничными зонами. Эти зоны включают территории союзников и партнеров, которые используются государством-агрессором на различных этапах гибридной войны. В зависимости от конкретно сложившихся условий военно-политической обстановки масштаб, роль и значение театра действий гибридной войны может меняться.
Важное значение для успешного проведения операций гибридной войны имеет подготовка ТДГВ, которая проводится по определенному плану еще в мирное время и совершенствуется в ходе войны. Содержание подготовки ТДГВ определяется спецификой гибридной войны как интегратора военных и невоенных форм, средств, методов и технологий борьбы, используемых в современных многомерных конфликтах для получения политических, экономических, военных, информационно-психологических преимуществ действий в период, который невозможно в чистом виде отнести ни к войне, ни к миру. Мероприятия, предусмотренные стратегиями и контрстратегиями гибридной войны, осуществляются на ТДГВ задолго до начала активной фазы действий.
Стратегия гибридной войны нацелена на изнурение страны-жертвы и предполагает широкий спектр действий, включающих использование воинских и иррегулярных формирований одновременно с проведением в рамках единого замысла и плана операций по хаотизации экономики, сферы военной безопасности, культурно-мировоззренческой сферы, а также применение кибератак. Государство-агрессор тайно, без формального объявления войны атакует структуры государственного управления, экономику, информационную и культурно-мировоззренческую сферу, силы правопорядка и регулярную армию страны-мишени. Затем на определенном этапе развертываются военные действия с участием местных мятежников, наемников, частных военных компаний, поддерживаемых кадрами, оружием и финансами из-за рубежа и некоторыми внутренними структурами: олигархами, преступными, националистическими и псевдорелигиозными организациями.
Важная составляющая стратегии – целенаправленное воздействие на сферу военной безопасности государства, чтобы втянуть его в непомерные изнуряющие военные расходы путем провоцирования локальных конфликтов в приграничных районах и стратегически важных регионах, проведения у его границ масштабных военных учений по провокационным сценариям, развертывания дестабилизирующих систем оружия, использования возможностей «пятой колонны» и агентурных сетей. Временные рамки действия стратегии измора – многие годы.
Разрабатываются контрстратегии, предназначенные для противодействия и нейтрализации эффективности стратегий гибридной войны, избранных противником. Ведущая роль в подготовке ТДГВ отводится созданию условий для разрушительного информационно-психологического и экономического воздействия на противника. Применение непрямых асимметричных действий и способов ведения гибридной войны позволяет лишить противоборствующую сторону фактического суверенитета и навязать свою волю без захвата территории государства военной силой.
Используя невоенные ресурсы, такие как экономическая мощь, высокий уровень развития технологий, науки и культуры, а также возможности навязывания миру своих политических идеалов и моральных стандартов, государство (в рассматриваемом контексте – в основном США, НАТО и некоторые их союзники и партнеры) в состоянии оказать необходимое влияние на политиков и население страны-мишени без широкого применения традиционных приемов военного давления и принуждения. Заметим, что при этом военная сила, военный потенциал остаются в арсенале коллективного Запада, а угроза их возможного применения служит дополнительным стимулом для удержания многих других государств в русле, определенном Вашингтоном с решительным пресечением попыток идти путем собственных национальных интересов.
Не случайно концепции мягкой силы было довольно быстро найдено место в системе приоритетов национальной стратегии США и даже сформулировано ее официальное определение, согласно которому «мягкая сила – это комплекс дипломатических, экономических, политических, военных, юридических и культурологических инструментов несилового воздействия на обстановку в иностранных государствах в целях оказания на нее влияния, отвечающего национальной безопасности США».
РОССИЯ В КОЛЬЦЕ «СЕРЫХ ЗОН»
Ярким примером продуманной заблаговременной подготовки ТДГВ (серой зоны) на юго-восточных рубежах России является целенаправленная деятельность США и НАТО на Украине. Работа по подготовке «инфраструктуры» гибридной войны и превращения страны в плацдарм агрессии против России развернулась с первых лет после провозглашения независимости и продолжается до сих пор как на уровне элит, так и «в поле». К опорным элементам инфраструктуры в информационно-коммуникационной сфере следует отнести (по данным на 2014 год): Центр информации и документации НАТО, Офис связи НАТО–Украина, Институт евро-атлантического сотрудничества, Межпарламентский совет Украина–НАТО, Институт трансформации общества (ИТО) с собственным сетевым холдингом, вмещающим 53 информационных ресурса, Общественная лига «Украина–НАТО» и др.
Налажена мощная финансовая поддержка из-за рубежа. По инициативе ИТО на средства американского Национального фонда демократии были учреждены 15 региональных центров евро-атлантической интеграции, преимущественно с охватом юго-востока и севера Украины. Такая тактика укладывается в общую канву информационной работы западных НПО на Украине – особое внимание уделять традиционно пророссийским регионам.
Созданные на деньги Запада сетевые структуры при прямой поддержке дипломатов ряда западных государств уже неоднократно активно вмешивались в события на Украине в 2004 году, а также в конце 2013–2014 годов и по настоящее время с целью создания обстановки «управляемого хаоса» и фактического перевода страны под внешнее управление. Одной из центральных задач мероприятий, проводящихся на Украине и в некоторых других государствах постсоветского пространства, является подрыв влияния России, ослабление экономических, культурных и военных связей, создание условий для продвижения подрывных «клиньев» гибридной войны внутрь российской территории.
Театр действий гибридной войны создан совместными усилиями США и НАТО на юге на протяжении всей «дуги нестабильности» от западного побережья Африки до Центральной Азии. В перспективе следует ожидать формирование ТДГВ в Арктике и на дальневосточных рубежах с участием США и Японии.
Таким образом, на рубежах России создаются «серые зоны» – театры действий гибридной войны, рассчитанные на долгосрочную перспективу. Интенсивность использования сформированных в «серой зоне» ресурсов гибридной войны и их готовность к действиям разная. Образно говоря, созданные противником серые зоны с различными «оттенками серого» охватили территорию нашей страны и протянулись от ледяных просторов Арктики по беспокойной границе с НАТО на западе России и до Закавказья и Центральной Азии. Еще одна угроза – Дальний Восток, где Япония все чаще вспоминает про «северные территории».
Подготовка ТДГВ против России ведется как на прилегающих территориях, так и внутри страны. В числе важных направлений подготовки следует указать:
– поиск источников устойчивого финансирования протестного движения, а затем вооруженных формирований как со стороны внешних заинтересованных сил, так и с использованием внутренних возможностей;
– выявление в различных регионах страны протестных общественных групп, способных участвовать в планируемых акциях ненасильственного, а затем и силового характера вплоть до гражданской войны;
– определение практических лозунгов, максимально приближенных к реальным требованиям протестных общественных групп, действия которых в итоге могут использоваться для делегитимации и слома существующей власти;
– определение политических объединений и подготовка лидеров, способных возглавить политический протест;
– подготовка за рубежом и внутри страны в специализированных лагерях полевых командиров и боевиков для силовых акций, организация мобилизационных пунктов за рубежом и маршрутов перебросок наемников, заблаговременное складирование оружия и оргтехники;
– обеспечение поддержки оппозиции и осуществление ее экспансии в регионы прежде всего за счет координированного использования контролируемых оппозицией электронных отечественных и зарубежных СМИ. Важное место отводится завоеванию поддержки со стороны международных организаций и международной общественности;
– организация сетевых структур управления подрывными действиями, снабжения, связи и мониторинга обстановки.
Таким образом, в настоящее время нашими геополитическими противниками разработаны и внедряются инновационные адаптивные технологии гибридной войны, включая целенаправленную подготовку ТДГВ, что представляет прямую угрозу безопасности России.
При разработке и реализации мер противодействия следует учитывать, что при подготовке гибридной войны исполнители внутри страны-мишени и за ее пределами заблаговременно объединяются в сеть, которая охватывает столицу, крупные города и отдельные регионы государства – жертвы гибридной агрессии. Сетевые структуры создаются в рамках «серых зон» на границах государства. При этом для сетевых форм управления подготовкой и развертывания действий характерно отсутствие единого центра, это полицентрические структуры. Сетевая организация имеет горизонтальную архитектуру, для которой в отличие от жесткой иерархической пирамиды присущи взаимосвязанность ячеек (групп) сети и непрерывный обмен информацией между ними в масштабе времени, близком к реальному. Это обеспечивает выживаемость и работоспособность всей структуры в хаосе гражданской войны, как, например, в Сирии.
К числу первоочередных мероприятий по парированию гибридных угроз, исходящих из ТДГВ, следует отнести:
– выработку в России всеобъемлющей межведомственной стратегии, отражающей единый правительственный подход к противодействию угрозам с широким участием военных и гражданских инстанций. Впоследствии в рамках международных усилий стратегия должна дополниться межправительственными и международными соглашениями по совместному противостоянию новым вызовам и угрозам;
– обсудить на экспертном уровне проблемы, связанные с формированием ТДГВ и противодействием вызовам и угрозам России и ее союзникам. Изучить особенности ведения всех видов разведки на ТДГВ, задачи прогнозирования, планирования, координации и управления мероприятиями по реализации контрстратегий гибридной войны;
– в рамках нормативно-правовой базы существующих организаций по обеспечению коллективной безопасности (прежде всего в рамках ОДКБ) и в национальных законодательствах стран-участниц целесообразно дополнительно предусмотреть положения, позволяющие оперативно определить союзника, подвергающегося агрессии с применением нетрадиционных угроз в виде гибридных подрывных технологий, и оказать ему необходимое содействие.
Важной задачей перечисленных и некоторых других мероприятий должна стать актуализация опасности и заблаговременная выработка адекватных мер противодействия гибридным угрозам, сосредоточенным в пределах ТДГВ как внутри страны, так и на границах России и ее союзников. В системе обеспечения национальной безопасности страны важно своевременно вскрыть места, уязвимые для гибридных угроз, а также провести анализ с целью определения состава угроз, которые формируются для воздействия.
Принимаемые меры должны осуществляться в общем русле подготовки страны и Вооруженных сил ко всему спектру возможных конфликтов современности.
комментарии(0)