Крымский бой: Когда размер имеет значение (+ВИДЕО)

СКР «Беззаветный» проекта 1135 выполняет навал на крейсер УРО «Йорктаун» типа «Тикондерога». Черное море, 12 февраля 1988 года. Фото с сайта catalog.archives.gov

Мировой океан занимает более 70% всей земной поверхности. Однако если на суше человечество достаточно быстро выработало правила межгосударственных взаимоотношений (разбилось на государства, которые отгородились друг от друга границами и объявили все, что находится внутри, своей собственностью), то на море многие тысячелетия фактически царило право сильного. В разное время правители тех или иных государств «подчиняли» себе, то есть по собственной инициативе переводили под свою юрисдикцию, не только моря, но и даже целые океаны.

Впрочем, по мере развития мореплавания государствам поневоле пришлось договариваться. Поэтому еще в Древнем мире стали появляться различные договоры и особые кодексы, которыми отдельные страны или группы стран, а также такие союзы, как Ганзейский, пытались урегулировать спорные вопросы и установить общие правила использования водных пространств.

Историкам хорошо известны Родосский кодекс (на его основе позже было разработано даже Родосское морское право), Кодекс Базилика, Иерусалимские ассизы, Олеронские свитки, Законы Висби, Кодекс Ганзы, Черная книга Адмиралтейства и др. Впрочем, ни в одном из такого рода документов не содержалось никаких норм, которые регулировали бы сферу мореплавания с точки зрения отношений между государствами.

Попытку исправить эту ситуацию предпринял известный голландский юрист и государственный деятель Гуго Гроций, который в 1609 году опубликовал памфлет «Mare Liberum» («Свободное море»). По его мысли, море – это международная территория, а потому все народы (страны) имеют право свободно использовать его для мореплавания и морской торговли. Понятное дело, что право на ведение войны на море каждая страна и так имела безо всяких там кодексов и трактатов. Если, конечно, у нее имелись на то политическая воля, а также необходимые силы и средства.

Однако концепция Гроция почти сразу подверглась критике, а Британия, уже примерившая на себя титул «Владычицы морей», вовсе отказалась следовать этой «ереси» и объявила суверенитет над своими водами, которые считала неделимой и вечной частью империи. Овчинка выделки стоила, поскольку в то время морские владения, приписанные себе Лондоном, включали огромные по площади просторы Атлантического океана – вплоть до побережья Америки и Гренландии на западе и берегов Норвегии на северо-востоке.

Доказательная часть позиции Туманного Альбиона была изложена в труде британского юриста и политического деятеля Джона Селдена «Mare Clausum» («Закрытое море»), увидевшем свет в 1635 году. Селден, в частности, утверждал: море схоже с сухопутной территорией, а потому может принадлежать и государству, и даже частному лицу (например, королю). Но при этом он отмечал, что те, кто не может подкрепить свои права силой, прав этих не имеют.

Повреждения левого борта «Йорктауна», полученные в результате навала «Беззаветного». Как видим, они – не особо существенные. Правда, вполне возможно, что фотографии, запечатлевшие другие повреждения, американцы в широкий доступ решили не выкладывать. Фото с сайта catalog.archives.gov

Беспредел на море – то есть, простите, свобода мореплавания, основанная, по большому счету, на элементах права сильного, – имел место фактически вплоть до второй половины ХХ века. Отдельные договоры соглашения между теми или иными странами, либо конвенции по вопросу использования тех или иных проливных или морских зон, вроде Конвенции Монтрё, – не в счет.

Лишь после окончания Второй мировой войны, образования ООН, а также в связи с активным развитием коммерческого использования Мирового океана и появлением значительного количества суверенных государств, обладающих выходом к нему, все громче стали раздаваться голоса о необходимости разработки международного свода законов с целью утверждения единых для всех правил пользования морскими пространствами. В конечном итоге, 10 декабря 1982 года была принята краеугольная на сегодня Конвенция ООН по морскому праву, вступившая в силу 16 ноября 1994 года. На сегодня ее ратифицировали 167 государств и Евросоюз.

Однако Соединенные Штаты, будучи одной из ведущих морских держав, не вошли в число участников данной конвенции и до сего дня продолжают придерживаться своих собственных взглядов на пользование Мировым океаном, оформленных в 1979 году, при президенте Джимми Картере, в так называемую Программу свободного мореплавания (Freedom of Navigation program).

«По причине своего исключительного положения (в мировых делах) Соединенные Штаты чувствуют себя вынужденными активно защищать свои права от незаконного посягательства прибрежных государств», – подчеркивал президент Картер во время официального объявления новой программы.

При этом Вашингтон постоянно ссылается на то, что он, дескать, действует строго в соответствии с Конвенцией 1982 года и просто требует от других государств соблюдать ее положения. Принимая во внимание, что эту конвенцию США не подписали и не ратифицировали, а Программа свободного мореплавания была утверждена президентом Картером на несколько лет раньше, такие требования выглядят, по меньшей мере, странно. Однако 11 атомных авианосцев, 14 стратегических ракетоносцев и под 60 других подводных атомоходов, почти сотня крейсеров и эсминцев с «Томагавками» и около 3,7 тыс. самолетов и вертолетов – весомое дополнение к праву, выданному США самим себе.

Хотя далеко не все в Америке согласны с той политикой, которую проводит на море Белый дом. Так, бывший комендант Береговой охраны США Пол Цукунфт, перечисляя в ходе пресс-брифинга в апреле с.г. проблемы, с которыми приходится сталкиваться ему и его подчиненным, отметил: «Соединенные Штаты находятся в одной группе с такими странами как Иран, Ливия и Северная Корея. Что общего у этих четырех стран? Никто из них не ратифицировал Конвенцию по морскому праву».

Однако это ничуть не мешает Белому дому постоянно заставлять другие страны соблюдать правила этой конвенции в том виде, как он это сам понимает. Именно правом свободного прохода объясняет сегодня Пентагон свои действия в Южно-Китайском море и в Тайваньском проливе, где американские боевые корабли регулярно «троллят» своих китайских коллег.

Правом свободного прохода и непризнанием установленных Советским Союзом границ террвод в некоторых районах Черного моря объясняли США и действия своих боевых кораблей 13 марта 1986 года и 12 февраля 1988 года. «Курс менять не буду. Пользуюсь правом мирного прохода. Ничего не нарушаю», – радировал в последнем случае американский крейсер в ответ на предупреждение со стороны советских моряков и тут же нарушил границу территориальных вод СССР.

Но если в 86-м году крейсер УРО «Йорктаун» и эсминец «Кэрон», который за обилие разведаппаратуры часто называли не иначе как «современный «Пуэбло», углубились в наши террводы примерно на 6 миль и покинули их через 2 часа 21 минуту, то два года спустя их почти сразу стали выталкивать восвояси флотские сторожевики «Беззаветный» и «СКР-6». Первый, имея водоизмещение около 3,2 тыс. тонн, выполнил навал на крейсер водоизмещением 9,8 тыс. тонн, а второй, имея водоизмещение менее 1,2 тыс. тонн, «атаковал» эсминец водоизмещением более 8 тыс.тонн.

Примечательно, что если в отечественной литературе те события преподносятся как безусловная победа русского оружия, то американцы не считают, что наши сторожевики тогда «выдавили» их корабли из советских территориальных вод.

«Советские корабли, задействованные в инциденте, были существенно меньше американских, а потому общий ущерб был незначителен, – указывает специалист Военно-юридической службы ВМС США лейтенант-коммандер Джон Рольф в статье «Freedom of Navigation and the Black Sea Bumping Incident: How «Innocent» Must Innocent Passage Be?», опубликованной в 1992 году в журнале Military Law Review. – В итоге «Кэрон» и «Йорктаун» продолжили следовать прежним курсом и завершили свой проход через советские воды. Других инцидентов не было, но американские корабли сопровождались вплоть до их выхода в международные воды».

Кстати, происходило описанное выше в районе все того же Крыма, но только почти на градус широты южнее и на три с половиной градуса долготы восточнее. Правда, на этот раз в ходе инцидента в районе Керченского пролива российские корабли оказались покрупнее тех, которые пришлось «таранить». В этой связи создается впечатление, что украинским морякам так не терпелось повторить события тридцатилетней давности и примерить на себя лавры своих нынешних американских союзников, реализовав на практике право свободного прохода, что они не учли разницу в водоизмещении своих кораблей и российских.

Ну что ж, лавры они, конечно, примерили, но только вот результат этой с позволения сказать операции выглядит весьма печально: в одночасье и так не особо крупный украинский флот потерял два боевых катера и буксир. «Зато будет, что вспомнить», – говорил персонаж Георгия Буркова по имени «Петя» в кинофильме «Зигзаг удачи», которому в этом году, кстати, исполнилось ровно полвека.