Владимир Щербаков
Портрет каждого бывшего министра обороны полон разных смыслов и завуалированных намеков. Фото с сайта www.dvidshub.net
За два года с того момента, как Дональд Трамп стал очередным, уже 45-м по счету, президентом Соединенных Штатов, он побывал в Пентагоне всего четыре раза. Но каждый раз его визит совпадал с принятием важных решений и утверждением не менее важных документов в сфере обеспечения нацбезопасности США.
Причем и в первый, и в, как говорят летчики, крайний, визиты в «пятиугольник» ему приходилось еще и как бы неформально представлять нового министра обороны. Правда, нынешний пока носит приставку «и.о.», и далеко не факт, что на том его восхождение на военный Олимп Америки и не завершится.
ТЕРРОРИСТОВ – НЕ ПУСКАТЬ, АРМИЮ – ВОЗРОДИТЬ!
Первый раз Трамп вместе с вице-президентом Майклом Пенсом и министром обороны Джеймсом Мэттисом прибыл в Пентагон 27 января 2017 года. Он посетил Зал Героев, открытый в 1968 году и посвященный кавалерам медали Почета – высшей военной награды страны, вручаемой за «выдающиеся храбрость и отвагу, проявленные с риском для жизни и превышающие долг службы, при участии в действиях против врагов Соединенных Штатов», и подписал два документа.
Первый – Административный указ 13769 «Защита нации от въезда иностранных террористов в Соединенные Штаты» – устанавливал сроком на 90 дней запрет на въезд в США для граждан Ирана, Ирака, Йемена, Ливии, Сирии, Сомали и Судана независимо от того, стремятся они получить статус беженца или нет, исключая, правда, дипломатов и т.п.
«Мы хотим быть уверены в том, что в нашу страну не попадут те, с кем наши солдаты сражаются за морями», – подчеркнул Трамп. Указ сразу вызвал серьезную критику в Америке, внеся свою лепту в усиливающийся в американском обществе раскол, а его исполнение даже было отложено в результате судебных разбирательств.
Вторым документом стал меморандум президента «О восстановлении Вооруженных сил США». «Чтобы добиться мира силой, Соединенные Штаты должны проводить политику восстановления Вооруженных сил США», – указывалось уже в первом пункте документа, хотя в первоначальном варианте, утекшем в СМИ, формулировка была более жесткой: «Политикой Соединенных Штатов должна стать реализация принципа «Мир через силу».
Согласно данному меморандуму, министру обороны Мэттису поручалось в 30-дневный срок провести оценку степени боеготовности ВС США (Readiness Review): определить уровень подготовки и технического обслуживания вооружения, военной и специальной техники (ВВСТ), а также изучить ситуацию с наличием боеприпасов, модернизацией ВВСТ и готовностью инфраструктуры.
Примечательно, что в первоначальном варианте документа оценка должна была проводиться с учетом необходимости определения потребностей для ведения борьбы с «халифатом», «другими формами радикального исламского террора» и иными существующими угрозами; реализации оперативных планов по противодействию «почти равным соперникам» (near-peer competitors), под которыми в Вашингтоне понимают сегодня Китай и Россию, и «региональным претендентам» (regional challengers), а также для реализации «долгосрочных планов президента». В итоговом документе все эти угрозы выбросили, но, что называется, за кадром они, безусловно, остались. Равно как осталось и недоумение от того, что новому хозяину Овального кабинета для реализации неких «долгосрочных планов» зачем-то необходима вся мощь военной машины Америки. Мир, что ли, завоевывать?!
По итогам данной оценки Мэттису надлежало представить Трампу документ с предложениями конкретных действий, которые следует предпринять в течение текущего финансового года (ф.г.) для повышения боеготовности ВС США до требуемого уровня. А для финансирования этих действий министр обороны вместе с главой Административно-бюджетного управления администрации президента США должны были подготовить дополнение к федеральному бюджету на 2017 ф.г. Они также должны были приступить к подготовке бюджетного запроса МО США на 2018 ф.г., а Мэттис в течение 60 дней с момента подписания упомянутого меморандума должен был представить Трампу план действий с целью достижения установленного уровня боеготовности до начала 2019 ф.г.
«Повелителю хаоса», как прозвали отставного генерала-морпеха Мэттиса, также поручалось после передачи Конгрессу новой Стратегии национальной безопасности (National Security Strategy) подготовить Стратегию национальной обороны (National Defense Strategy), целью которой определялись «предоставление президенту и министру обороны максимальной стратегической гибкости и определение структуры сил, необходимых для удовлетворения потребностей».
Согласно меморандуму Трампа, главе Пентагона также необходимо было начать подготовку новых «Обзора ядерной политики» (Nuclear Posture Review) и «Обзора противоракетной обороны» (Ballistic Missile Defense Review). Задача первого – «обеспечить, чтобы ядерное сдерживание Соединенных Штатов было современным, надежным, гибким, устойчивым, готовым к действию и соответствующим образом приспособленным для сдерживания угроз XXI века и ободрения наших союзников», а второго – «определить пути укрепления потенциала противоракетной обороны, ребалансировки приоритетов обороны национальной территории и театров военных действий и определения приоритетных областей финансирования».
Особо следует отметить, что в первоначальном варианте рассматриваемого меморандума обзор по ПРО именовался совсем иначе – Missile Defeat Defense Review, что тоже можно перевести с английского как «Обзор противоракетной обороны», но в данном случае речь шла о всех ракетах, а не только о баллистических, которые упоминаются в названии конечного варианта этого документа и для борьбы с которыми, собственно, США и создавали изначально свою систему ПРО.
При этом в черновом варианте президентского меморандума необходимость придания системе ПРО универсального характера была прописана четко. Министру обороны поручалось подготовить новый обзор с целью «установления приоритетов в противоракетной обороне национальной территории и театров военных действий; определения путей укрепления потенциала обороны от баллистических ракет, крылатых ракет и гиперзвукового оружия; включения вопросов планирования политики в области противоракетной обороны в процесс стратегического планирования, и выявления приоритетных для финансирования областей».
Впрочем, в подписанном Трампом варианте меморандума осталась прежняя версия названия противоракетного обзора, равно как исчезла по какой-то причине детализация тех угроз, которым национальная система ПРО США должна противостоять. Однако запомним этот факт.
Кроме того, в течение своего 90-минутного пребывания в Пентагоне президент Трамп успел встретиться с высшим командованием ВС США. На совещании, которое проходило в особой сверхзащищенной комнате № 2E924, известной как «Танк» («The Tank»), кроме Трампа и Мэттиса присутствовали советник президента по нацбезопасности Майкл Флинн, председатель Комитета начальников штабов генерал Джозеф Данфорд, а также командующие четырех видов ВС США и Национальной гвардии. В ходе совещания, как сообщил СМИ на условиях анонимности представитель Пентагона, обсуждались вопросы усиления борьбы с исламским «халифатом», противодействия КНДР, а также политика борьбы с глобальными угрозами и пути повышения боеготовности ВС США.
Интересно, что на фото, где Трамп запечатлен входящим в здание военного министерства в компании Пенса и Мэттиса, на заднем плане видны упомянутый выше Майкл Флинн, глава аппарата Белого дома Райнс Прибус, а также Стив Бэннон – старший советник президента и старший стратег Белого дома (должность старшего стратега учредили специально под Бэннона). Но в списке тех, кто сидел в «Танке», нет ни Прибуса, ни старшего стратега. Возможно, что их просто решили не упоминать, но уже 5 апреля 2017 года Трамп вывел Бэннона из состава Совета национальной безопасности США, а 18 августа тот и вовсе покинул его команду. То же пришлось сделать и Флинну.
Примечательно также, что уже тогда робко, но все же засверкали первые признаки будущего разлада и между Трампом и Мэттисом: накануне визита в Пентагон, утром того же дня, президент США в ходе совместной пресс-конференции с британским премьером Терезой Мэй неожиданно сообщил, что хотя он и предоставил своему министру обороны право самостоятельно решать – применять ли к захваченным противникам Америки меры физического воздействия, то есть, проще говоря, пытки, но сам он с мнением Мэттиса о том, что такие меры неэффективны, не согласен.
«Я не согласен с этим», – несколько раз повторил Дональд Трамп, с которым, как тогда заметил Джеймс Мэттис, они имеют еще и разные взгляды на будущее НАТО. Потом, как мы помним, последовали слова Трампа о том, что Мэттис – это своего рода демократ, ну а затем – отставка министра обороны, которого еще два года назад президент называл не иначе как «генерал генералов». Кстати, туда же, в отставку, отправились уже почти все именитые боевые генералы, которых Трамп после прихода к власти назначил на разные посты.
ВЕРА В ИНСТИНКТЫ
Следующий раз президент Трамп побывал в Пентагоне 20 июля 2017 года. На этот раз визит продлился более 2 часов, причем все действо проходило в «Танке», где кроме президента и министра обороны США также присутствовали вице-президент Майкл Пенс, госсекретарь Рекс Тиллерсон, министр финансов Стивен Мнучин, председатель Комитета начальников штабов генерал Джозеф Данфорд, старший советник президента и главный стратег Белого дома Стив Бэннон, старший советник Трампа и его зять Джаред Кушнер, а также глава аппарата Белого дома Райнс Прибус и ряд высокопоставленных представителей спецслужб и МО США. Кстати, Прибус менее чем через две недели, 31 июля 2017 года, ушел в отставку (его подозревали в организации утечек внутренней информации из Белого дома в СМИ).
В повестку дня совещания, как сообщил NBC News высокопоставленный представитель администрации Белого дома, включили широкий круг вопросов, связанный с международной военно-политической обстановкой. Однако, судя по всему, главный упор все же был сделан на рассмотрении ситуации на фронтах глобальной войны с террором и в первую очередь – на событиях в Афганистане, Ираке и Сирии. Причем на вопрос журналистов о том, планируется ли отправка в Афганистан дополнительного числа американских солдат, Трамп ответил: «Посмотрим». Но добавил, что против исламского «халифата» они действуют «очень хорошо» и тот «рушится очень быстро».
Впрочем, каких-то важных решений по итогам совещания, судя по всему, принято не было. Это подтвердила и официальный представитель Пентагона Дана Уайт (кстати, уже тоже покинувшая министерство), отметившая, что участники совещания обсуждали глобальные вызовы и мировую политику в целом. «Они обсуждали вопросы планетарного масштаба: какие имеются вызовы? Какие есть возможности? В буквальном смысле они обошли весь мир», – отметила тогда Дана Уайт.
Лишь через месяц с лишним появились подробности той встречи, инициаторами которой выступили Мэттис и Тиллерсон. Как оказалось, грандиозное мероприятие было затеяно лишь с одной целью – высокопоставленные специалисты по нацбезопасности и военные США были столь удивлены, а то и напуганы постоянными вопросами нового президента о том, зачем так много американских войск разбросано по всему миру и не стоит ли сократить это дорогое удовольствие, что решили наглядно, то бишь на картах и схемах, показать ему всю значимость глобального характера американской военной машины и американской дипломатии для обеспечения мира и процветания как в самих Соединенных Штатах, так и на планете в целом.
«Министр обороны Джим Мэттис и госсекретарь Рекс Тиллерсон организовали заседание 20 июля, чтобы изложить аргументы в пользу сохранения отдаленных форпостов – и представить их, используя диаграммы и карты, таким образом, чтобы бизнесмен, ставший политиком, смог бы их оценить», – указывали не без юмора журналисты Associated Press в статье «Советники Трампа учили его глобализму» от 18 сентября 2017 года. Особый упор, как утверждают знакомые с ходом совещания эксперты, был сделан на росте китайского влияния в мире, в первую очередь – в Африке. Трампу представили графики, демонстрирующие экспоненциальный рост китайского присутствия на Черном континенте за последние два десятилетия, а также рассказали о том, какое влияние это имеет на национальные интересы США и судьбу иностранных частных инвестиций.
Считается, что президент внял хору своих военных, разведчиков и дипломатов, в результате чего у него и возникли разногласия с националистом-изоляционистом Бэнноном (тот был противником глобализации американской военной машины и фактически выступал за вывод войск из Афганистана, Ирака и Сирии), после чего начал угрожать войной Пхеньяну, если тот не прекратит работы по ядерному оружию, и дал согласие на отправку дополнительных войск в Афганистан. Хотя изначально он обещал быстро вывести армию оттуда.
«Моим первоначалным инстинктом было уйти – и исторически мне нравится следовать своим инстинктам. Но всю свою жизнь я слышал, что решения бывают совсем другими, когда ты сидишь за столом в Овальном кабинете; другими словами, когда ты – президент Соединенных Штатов. Поэтому я изучал Афганистан очень подробно и со всех возможных точек зрения», – приводит слова американского президента Associated Press. Как видим, через полтора года Трамп вновь поддался своему инстинкту и решил вывести войска из Сирии, а в Афганистане – серьезно сократить группировку ВС. Что в итоге и стоило поста Мэттису.
Третий раз Дональд Трамп прибыл в Пентагон год назад. 18 января 2018 года он прибыл в министерство в сопровождении вице-президента Майкла Пенса и обрушился с резкой критикой на Конгресс, который, по его мнению, сильно вредит исполнению федерального бюджета. Он также предупредил, что замаячивший на горизонте шатдаун станет «наихудшим событием» для национального военного строительства. Суть в том, что президент прибыл в Пентагон в четверг, а с последними секундами пятницы неизбежно должен был наступить шатдаун (приостановка работы правительства США), что беспокоило тогда всех. Не знали они, что год спустя Трамп в стремлении додавить Конгресс с целью выделения средств на постройку пресловутой стены на границе с Мексикой допустит настоящий мегашатдаун – рекордный в истории Америки!
Ну а вторым вопросом повестки дня тогда стала Стратегия национальной обороны, которую Мэттис планировал обнародовать на следующий день, в ту самую знаковую пятницу, когда шатдауна все же не случилось. Причем Стратегию национальной обороны, которая формулирует основные задачи МО США, позволяющие ему реализовать требования президентской Стратегии национальной безопасности, глава Пентагона представил в кратком, уместившемся всего на 11 страницах, несекретном виде, дающем лишь общие представления о том, как будет на обозримую перспективу строиться оборонная политика Америки, тогда как секретный ее вариант, вероятно, содержит ответы на все вопросы, которые могут возникнуть в этой области.
«После окончания холодной войны стратегические документы правительства США в сфере военной стратегии – такие как Стратегия национальной безопасности, Стратегия национальной обороны и Национальная военная стратегия – были доступны в полном объеме, что позволяло подробно вникнуть в логику американских военных стратегов, – указывает Кевин Райан, отставной бригадный генерал СВ США и бывший военный атташе в России, в своей статье «Что означает для России новая Стратегия национальной обороны США», размещенной 26 марта 2018 года на сайте Московского центра Карнеги. – Но в 2016 году контролируемый республиканцами Конгресс и президент-демократ приняли закон, изменивший процесс подготовки и распространения этих документов. Теперь они в целом засекречены, а публикуются только их краткие версии».
«Мы оказались перед лицом возросшего глобального беспорядка, характеризующегося развалом долгосрочного, основанного на принятых правилах и нормах поведения международного порядка, в результате чего обстановка в области безопасности становится все более сложной и неустойчивой, чем когда-либо в недавней истории. И главной проблемой для национальной безопасности Соединенных Штатов сегодня является не терроризм, а стратегическая конкуренция между государствами», – указывается в новой Стратегии национальной обороны и подчеркивается, что «Китай является стратегическим конкурентом, использующим хищническую экономику для запугивания своих соседей и милитаризации Южно-Китайского моря», а «Россия нарушила границы соседних стран и применяет право вето в отношении экономических, дипломатических решений и решений в области безопасности своих соседей». Недобрым словом поминаются также КНДР, Иран и террористы.
«В ближайшем будущем отношения двух стран (речь о США и РФ. – «НВО») более дружественными не станут, – резюмирует бывший военный атташе США в России, а ныне – научный сотрудник Белферского центра науки и международных отношений Гарвардской школы Кеннеди. – Согласно новой стратегии, «главной проблемой национальной безопасности США теперь является стратегическая конкуренция между государствами, а не терроризм», и главными стратегическими соперниками Соединенных Штатов названы Россия и Китай».
В то же время Райан отмечает, что «задача наращивания противоракетной обороны ради подрыва системы российского ядерного сдерживания не стоит», и приводит такую цитату из стратегии: «Вложения (в систему ПРО США. – «НВО») будут сосредоточены на многослойной противоракетной обороне и отражении ракетных угроз на театрах военных действий и со стороны Северной Кореи». «Усовершенствованная система противоракетной обороны не имеет цели подорвать стратегическую стабильность или разрушить долгосрочные стратегические отношения с Россией или Китаем», – цитирует он трамповскую Стратегию нацбезопасности.
АДАПТИВНАЯ ЯДЕРНАЯ ДУБИНКА
Прежде чем мы перейдем к последнему на сегодня визиту президента Трампа в Пентагон, остановимся еще на одном важном доктринальном документе. Это «Обзор ядерной политики», который был официально представлен 2 февраля 2018 года.
В отличие от Стратегии национальной обороны этот документ представлял не глава Пентагона, а его заместитель – Патрик Шенахан. А компанию ему составили два других зама: Томас Шеннон (замгоссекретаря по политическим вопросам) и Дэн Бруйетт (замминистра энергетики).
Мэттис, хоть и поставил свою подпись под данным документом, но в тот день был занят другой презентацией – представлял портрет своего предшественника Эштона Картера, который занял место в галерее бывших министров обороны США. Теперь ее пополнит и портрет самого Мэттиса. Если президент Трамп и дальше будет проводить такую своеобразную кадровую работу, то, боюсь, места в коридорах Пентагона под портреты его бывших руководителей может и не хватить.
Кстати, на портрете Картера, кроме всего прочего, можно увидеть карту Китая, который он постоянно обвинял в агрессивной политике, истребитель F-35, рьяным защитником которого он выступал, и, видимо, папку, на которой читаются слова «Женщины на службе...», поскольку именно Картер разрешил женщинам службу во всех подразделениях ВС США. Интересно, а что будет изображено на портрете боевого генерала, который во время операции в Афганистане в 2002 году взял себе позывной «Хаос»?
Кроме культурной программы у Мэттиса в тот день была и военно-политическая – его ждал министр обороны Украины Степан Полторак, которого глава МО США похвалил за мужество, с которым его страна противостоит российской агрессии и которому он пообещал содействие в реформе армии.
Представляя новый документ, который фактически является национальной ядерной доктриной, Патрик Шенахан отметил, что ядерная триада более 70 лет обеспечивала безопасность Соединенных Штатов, а потому она не должна устареть. Новый обзор, по его словам, – это как раз та стратегия, реализация которой позволит обеспечить Америке в текущем столетии безопасность за счет наличия современных и надежных ядерных сил сдерживания, в состав которых должны вернуться крылатые ракеты морского базирования с ядерными боевыми частями.
«Каждый день мы в Министерстве обороны задаемся вопросом: как мы можем дать нашим дипломатам рычаги, чтобы они всегда говорили с позиции силы? – начал Шенахан, обращаясь к Томасу Шеннону из Госдепартамента, и тут же закончил: – Стратегия национальной обороны, непосредственным образом поддержанная «Обзором ядерной политики» 2018 года – это наш ответ».
«Москва сохраняет значительный запас нестратегического ядерного оружия и продолжает его модернизировать, равно как модернизирует и свои стратегические системы, – перешел, в свою очередь, на обвинительный тон замгоссекретаря Шеннон. – Китай также модернизирует и увеличивает свои ядерные силы. И обе страны бросают вызов свободному и открытому международному порядку». «Мы знаем о том, что и другие недружественные режимы и враги нашей страны ставят наши жизни под угрозу, разрабатывая ядерное оружие», – грозно добавил он, подчеркивая необходимость повышения эффективности системы ядерного сдерживания, но тут же успокоил присутствующих, отметив, что США не возобновят ядерных испытаний до тех пор, пока это не потребуется для обеспечения безопасности американского ядерного арсенала, а также подчеркнул, что Вашингтон намерен укреплять доверие с Москвой и проводить более открытую политику с Пекином.
А вот Дэн Бруйетт из Министрерства энергетики тогда сразу же подчеркнул: новый документ полностью соответствует политике Трампа «Америка превыше всего!». Понимай, что называется, как хочешь…
Впрочем, если слова представителя Минэнерго можно было трактовать по-разному, то основные положения обзора – нет. В частности, не вызвал никаких сомнений тот факт, что одним из ключевых моментов новой ядерной доктрины США стало решение Вашингтона применить индивидуальный или адаптивный подход к реализации задачи стратегического сдерживания в отношении стран, определенных в качестве реальных или потенциальных угроз нацбезопасности Америки.
«Время, место и обстоятельства тех вызовов, которые могут встать перед нами, в каждой ситуации различны. Поэтому в процессе оборонного планирования, когда нельзя получить надежную информацию об условиях действий и необходимых потребностях в будущем, очень важны гибкость и адаптивность», – приводятся в качестве эпиграфа к главе 5 «Адаптивные стратегии и гибкие возможности» новой ядерной доктрины Америки слова профессора Колина С. Грея – известного британо-американского эксперта по стратегическим вопросам, почетного профессора международных отношений и стратегических исследований британского Университета Рединга и руководителя существующего при нем Центра стратегических исследований.
Однако границы индивидуального подхода расставлены в новой доктрине так широко и предполагают столь различные сценарии действий военно-политического руководства США, что заставляют задуматься о том, а не станет ли адаптивный подход первым шагом в направлении официального одобрения возможности ведения Америкой ограниченной ядерной войны. Точнее, ее развязывания, поскольку в этом случае ВС США неизбежно придется наносить ядерный удар первыми. Да и приоритетные цели в новой доктрине обозначены вполне четко: КНДР, Иран, Россия и Китай.
Однако больше всех досталось, понятное дело, Москве. Поэтому доктрину за обилие кивков в сторону последней даже в проправительственных американских СМИ назвали не иначе как «ориентированной на Россию». На пресс-брифинге представитель Бюро по контролю за вооружениями, проверке и соблюдению соглашений Госдепа Анита Фрид даже вынуждена была особо указать, что о новом документе были проинформированы и российское посольство, и «люди в Москве». Да и вообще, дескать, там много раз упоминаются и Китай, и разные «изгои».
Возможно, все так и есть, но осадочек, как говорится, остался. Как и программа модернизации ядерной триады США, на которую в течение следующих 30 лет планируется направить 1,2 трлн долл.
ХОРОШО ЗАБЫТОЕ СТАРОЕ
Очередной визит президента США в здание военного министерства был приурочен к представлению нового «Обзора противоракетной обороны» (Missile Defense Review, далее «Обзор ПРО»), последнего из четырех главных стратегических документов, которые должны сформировать курс администрации Трампа в сфере обеспечения национальной безопасности США.
«Сегодня начинается новая эра в истории нашей программы противоракетной обороны, – заявил без обиняков глава Белого дома. – Наша стратегия основана на одной главной цели: обнаружить и предотвратить все виды ракетных ударов по любой американской цели, будь то до или после пуска. Когда дело доходит до защиты Америки, мы не будем рисковать, мы будем только действовать».
Примечательно, что событие это ожидалось еще в начале 2018 года. В этом был свой резон: в декабре 2017 года – Стратегия национальной безопасности, в январе 2018 года – Стратегия национальной обороны, а в феврале – «Обзор ядерной политики». Вот и ждали «Обзор ПРО» где-то в начале марта. Почему же дело затянулось еще на год?
Официальный Вашингтон говорит о том, что, дескать, надо было все тщательно взвесить и отработать. Однако, как пел Владимир Высоцкий, день рождения которого мы отмечаем сегодня, «мне представляется совсем простая штука»: просто в дело вмешался президент РФ Владимир Путин, выступивший 1 марта 2018 года с Посланием Федеральному собранию, в котором были представлены новые виды вооружений. Вот и возникла у Пентагона необходимость дополнительно определиться: а что делать-то с гиперзвуковым планирующим «Авангардом», гиперзвуковой ракетой «Кинжал» и «вечнолетающей» атомной крылатой ракетой «Буревестник».
О том, что надумали в США по этому поводу, более подробно рассказано в «Теме недели» этого номера «НВО», а впоследствии мы разберем все составляющие «Обзора ПРО» с точки зрения упомянутых там образцов вооружений более подробно, но пока можно сделать такие выводы.
Во-первых, концептуально решено вернуться к первоначальному варианту названия документа – без слова «баллистический», что подразумевает намерение обеспечить защиту от всех типов ракет, представляющих угрозу для США (баллистических и крылатых ракет средней и большой дальности, а также различных гиперзвуковых вооружений).
Ну а, во-вторых, в ответ на, как говорят теперь острословы, «русские мультики» Пентагон решил представить свой «комикс», поскольку основная часть новых систем ПРО, на необходимости развития которых делается упор в документе, базируется на непроверенных и даже в чем-то фантастических технологиях. Одно предложение использовать истребители F-35 как в виде средства обнаружения пусков вражеских ракет, так и в роли носителя ракет-перехватчиков, чего стоит. И если первое технически возможно, но для этого F-35, а точнее, несколько таких самолетов, должны находиться недалеко от места пуска ракет противника, то для второй роли и ракет-то подходящих нет. «Мысль о нескольких F-35, барражирующих над Китаем и Россией в ожидании пуска ракет, является фантазией», – резюмирует Патрик Такер из Defense One.
А ведь там есть еще и космические боевые лазеры (привет Рейгану и его СОИ), и еще много чего иного. В общем, как представляется, пока новая стратегия ПРО больше похожа на попытку запугать всех действующих и потенциальных врагов Америки, да выбить средства для военно-промышленного комплекса США. Но некоторые конгрессмены уже поспешили дать ответ в стиле нашего премьера – денег на мега-ПРО нет! Но вы, в Пентагоне, держитесь…
комментарии(0)