Конфликт на крыше мира

Еще недавно индийские и китайские военные проводили совместные учения. Фото с сайта www.mod.gov.cn

Китай и Индия входят в БРИКС, а с недавних пор и в ШОС. Наряду с Россией они как бы олицетворяют путь развития человеческой цивилизации, альтернативный западному. Однако этот самый альтернативный путь и идейно связанные с ним организации оказываются в значительной степени фиктивными именно потому, что отношения между Пекином и Дели являются, мягко говоря, непростыми.

Китай претендует на очень значительные участки индийской территории, что привело к вооруженному конфликту в 1962 году, в ходе которого Китай захватил несколько тысяч кв. км в Гималаях («Пекин переходит в наступление», «НВО», 16.11.18). Претензии Китая на индийский штат Аруначал-Прадеш грозят Индии потерей всей восточной части страны. С другой стороны, Индия, формально признавая принадлежность Тибета Китаю, фактически продолжает рассматривать его как незаконно оккупированное Пекином в начале 1950-х годов независимое государство во главе с Далай-ламой.

За прошедшие годы стороны неоднократно как бы мирились, между ними имеет место огромный объем взаимной торговли, они входят в вышеупомянутые организации, альтернативные Западу. Но факт перманентной напряженности никуда не делся, иногда происходят ее резкие обострения, как, например, в мае-июне нынешнего года (причем июньский инцидент завершился для Индии серьезным поражением с человеческими жертвами). Китай является главным стратегическим союзником Пакистана, основного потенциального противника Индии. Пакистан стал одним из главных участников китайского геополитического проекта «Один пояс – один путь», который Индия полностью игнорирует. Поэтому в реальности «союзники» по ШОС и БРИКС являются политическими и военными противниками, чего, по сути, не скрывают. Война между ними вполне возможна. Она может стать следствием очередного индо-пакистанского конфликта (если Пекин решит помочь Исламабаду), она может возникнуть непосредственно между Китаем и Индией из-за пограничных споров, из-за действий китайских властей в Тибете, еще по каким-то причинам.

За последние десятилетия экономические и военные потенциалы, а за ними и геополитическое влияние Китая и Индии возросли даже не в разы, а на порядки, обе страны – полноценные великие державы (Китай уже почти сверхдержава). При этом как в экономике, так и в военном строительстве Китай явно опережает Индию, что порождает у последней своеобразный комплекс неполноценности. Мелким, но показательным олицетворением этого комплекса стали итоги первых по-настоящему международных соревнований по танковому биатлону, которые прошли под Москвой в августе 2014 года. Из 12 команд Китай тогда занял третье место, Индия – шестое. После чего в индийских СМИ и интернете появилось масса одинаковых комментариев: «Лучше бы мы заняли не шестое, а 11-е место, если бы при этом китайцы стали 12-ми».

Возможный апокалипсис

За 40 лет реформ китайский ВПК добился колоссальных успехов, он способен в массовом порядке выпускать боевую технику всех классов на уровне лучших мировых образцов (как для НОАК, так и на экспорт). Индийскому ВПК до этого очень далеко. Разработка техники по собственно индийским проектам в подавляющем большинстве случаев (танк «Арджун», истребитель «Теджас», вертолет «Дхрув» и т.д.) оборачивается полными провалами. Реализация проектов затягивается на десятки лет (поэтому техника морально устаревает еще до запуска в серию), а ТТХ и надежность изготовленных образцов оказываются крайне низкими, из-за чего они не способны конкурировать ни с какой иностранной техникой, в том числе с китайской. Весьма низким является, как правило, и качество техники, изготовленной по иностранным лицензиям, о чем, в частности, свидетельствует высочайшая аварийность в ВВС Индии.

В итоге на сегодняшний день НОАК значительно сильнее, чем ВС Индии во всех без исключения компонентах. Правда, на возможный сценарий конфликта между ними большое влияние оказывает география. Почти вся очень длинная сухопутная граница между странами (включая спорные участки) приходится на самые высокие в мире горы – Гималаи. Здесь принципиально невозможно ведение крупномасштабных боевых действий с использованием хоть сколько-нибудь значительного количества тяжелой техники. Воевать здесь могут лишь горные части с высоким уровнем боевой и специальной подготовки, но это в любом случае очень специфическая война, не подразумевающая глубоких прорывов и захватов значительных территорий.

Более того, экстремальное гималайское высокогорье создает проблемы не только для сухопутных войск, но и для авиации. В частности, в горах крайне сложно (а часто просто невозможно) летать вертолетам. И для боевых самолетов горы становятся препятствием, не позволяющим, в частности, уходить на малые высоты, чтобы избежать поражения вражескими ЗРК. Огромный по размерам Тибет становится для Китая отличной «подушкой безопасности», не позволяющей ВВС Индии наносить удары по объектам в глубине китайской территории. Одновременно Тибет становится «трамплином», позволяющим ВВС НОАК доставать до большей части индийской территории. Впрочем, в силу тех же географических обстоятельств аэродромная сеть в Тибете развита не очень хорошо, что создает для индусов потенциальную возможность авиационно-ракетными ударами вывести из строя китайские аэродромы в этом регионе. После чего Тибет станет «подушкой безопасности» также и для Индии. Рискнет ли Дели на высадку в Тибете воздушных десантов с целью спровоцировать антикитайские восстания местного населения – сказать сложно.

ВМС НОАК имеют теоретическую возможность атаковать Индию с востока. Правда, для этого китайским кораблям надо будет уйти далеко от своих баз, а также лишиться поддержки береговой авиации и «москитного флота». Если в целом китайский флот гораздо сильнее индийского, то вблизи берегов Индии преимущество будет уже у индийской стороны (особенно с учетом использования ВВС с берега). Подводные флоты обеих стран могут развернуть войну на вражеских морских коммуникациях, от которых очень сильно зависят как Китай, так и Индия. От этого могут весьма существенно пострадать как экономики самих противников, так и мировая торговля в целом. У Китая намного больше ПЛ, чем у Индии, но география отчасти уравнивает шансы: значительная часть морских коммуникаций Китая проходит через Индийский океан, а здесь индусы будут доминировать. К тому же здесь для прерывания коммуникаций противника они смогут задействовать и надводные корабли.

Принципиальным является вопрос, сработает ли много лет проводимая Китаем политика стратегического окружения Индии, то есть сможет ли втянуть Пекин в войну против Индии соседние с ней страны. Впрочем, насчет Пакистана особых сомнений нет, он явно Китаю не откажет. С Мьянмой и тем более с Бангладеш и Шри-Ланкой не все так однозначно, но не исключено, что и в этом случае Китай добьется успеха. Разумеется, ВС Пакистана, Бангладеш, Шри-Ланки и Мьянмы вместе взятые гораздо слабее индийских ВС. Правда, как показала «микровойна» между Индией и Пакистаном в феврале 2019 года, даже против одного Пакистана у Индии воевать получается не очень хорошо («Ближневосточный военный парадокс», «НВО», 20.03.20). Здесь же у Индии возникнет ситуация войны на несколько фронтов на противоположных концах страны. Главное же в том, что на территориях Пакистана и Мьянмы в этом случае будут развернуты значительные группировки не только ВВС, но и сухопутных войск НОАК, которые тем самым вырвутся из «гималайской ловушки». И тогда Индии станет совсем плохо. Можно даже сказать, что у нее не будет никаких шансов на победу.

Правда, у Индии есть ядерное оружие и средства его доставки, в том числе достающие до любой точки Китая (не говоря уже о Пакистане и Мьянме). Но и у Китая и Пакистана есть ядерное оружие, причем Ракетные войска НОАК гарантированно достанут до любой точки Индии. Ядерная война с участием стран, общее население которых составляет почти 3 млрд человек (не менее 90% из которых проживают в условиях жаркого климата) и имеется огромное количество разнообразных опасных производств, превратится в апокалипсис, ничем не уступающий по своим глобальным последствиям потенциальной ядерной войне между США и СССР/Россией.

Именно это обстоятельство является важнейшим (если даже не единственным) фактором, из-за которого данная война не началась до сих пор и, может быть, не случится в будущем.

Впрочем, весь этот сценарий можно полностью «развернуть» в противоположную сторону.

Четверо против Пекина

Не только Индия, но и Япония крайне болезненно относится к росту китайской военной мощи по причинам исторического характера. Для США нынешняя КНР – просто важнейший геополитический конкурент («Китайская стена североатлантической нестабильности», «НВО», 05.06.20). Австралия находится далеко от Китая, но его растущее давление уже тоже испытывает (в частности – в стране-континенте быстро растет китайская диаспора). При этом Канберра – давний союзник Вашингтона, иногда даже более близкий, чем Лондон. В результате уже несколько лет идет обсуждение создания коалиции Вашингтона, Токио, Дели и Канберры. Формально эта коалиция будет «миротворческой», фактически – однозначно антикитайской. Никаких других задач, кроме сдерживания Пекина, перед такой коалицией поставить просто невозможно.

Реальное оформление подобного союза стало бы крупнейшим вызовом для современной КНР (по крайней мере – за весь 40-летний период с начала реформ). Совокупный потенциал ВС США, Японии, Индии и Австралии выше, чем у НОАК. Тем более что огромная мощь сухопутных войск НОАК при этом практически обесценивается: воевать с Индией через Гималаи почти невозможно, а остальные три участника потенциальной коалиции не имеют с Китаем наземных границ. Зато коалиция получает возможность наносить по территории КНР авиационные и ракетные удары «по всем азимутам», по крайней мере – с южных и восточных направлений. ВВС США, получив в свое распоряжение аэродромную сеть не только Японии, но и Индии (Австралия слишком далеко от потенциального ТВД), смогут развернуться во всю свою гигантскую мощь, которая к тому же будет очень существенно усилена авиационными потенциалами всех трех союзников (включая и Австралию). В то же время ВВС НОАК и ВМС НОАК будут «раздерганы» по всем этим направлениям, подвергаясь очень серьезному перенапряжению. Зато ВМС США вместе с весьма мощными флотами остальных трех стран коалиции гарантированно перережут все морские коммуникации Китая, нанеся тяжелый удар по его экономике, сильно зависящей от импорта сырья. Россия полностью эти потребности не покроет, а в войну на стороне Пекина уж точно не ввяжется (разве что выразит словесную поддержку). Лишится Пекин и других союзников: с точки зрения Пакистана, не говоря уже о Мьянме, Бангладеш, Шри-Ланке. Одно дело – воевать в союзе с Китаем против одной Индии и совершенно другое дело – против «четверной коалиции». Даже для Исламабада это станет очевидным самоубийством, на которое он, разумеется, не пойдет. И Пхеньян вряд ли пожертвует собой ради своего «главного союзника». Более того, если дела у Китая пойдут совсем плохо, к коалиции может присоединиться Тайбэй. ВС Тайваня обладают весьма значительным потенциалом, остров очень удобен в качестве «непотопляемого авианосца». В обмен на военную помощь Тайвань наверняка получит признание независимости.

Важнейшим военным ограничением для реализации и этого сценария является тот же фактор – наличие у США и Индии, с одной стороны, и у Китая, с другой, ядерного оружия и средств его доставки. Причем размеров ядерных арсеналов Индии и Китая никто не знает (а известные оценки почти наверняка преуменьшены, особенно применительно к Китаю). Да и общие возможности Ракетных войск НОАК всерьез никому не известны. Взаимное гарантированное уничтожение никому из потенциальных участников войны, разумеется, не интересно.

Есть и политическое ограничение. Даже в Токио и Канберре, не говоря уже о Дели, могут возникнуть опасения (причем отнюдь не лишенные оснований), что Вашингтон просто использует их в качестве пушечного мяса для решения своих геополитических и экономических задач. В итоге весь ущерб и все потери (и то, и другое даже в случае победы будет огромным) достались бы Японии, Австралии и, главное, Индии, а все выгоды получили бы США. Примеры Грузии, Украины и курдов вряд ли могут кого-то вдохновить.

По всем этим причинам война «четверки» против Китая не кажется очень вероятной. С другой стороны, растущая мощь Китая все сильнее напрягает его соседей и конкурентов. И это может стать очень сильным побудительным мотивом для создания указанной коалиции. На что Пекин начнет реагировать весьма предсказуемым, то есть крайне негативным образом, в частности – дальнейшим форсированным наращиванием военной мощи. Возникнет нарастающая конфронтация, у которой будет своя логика. А эта логика может «случайно» привести к войне. Поэтому все возможно.