Cерая зона дефрагментирует международную систему отношений

Виртуальное пространство становится ареной ожесточенного противостояния соперничающих армий. Фото с сайта www.defense.gov

Председатель Комитета начальников штабов (КНШ) ВС США генерал Марк Миллей утвержденный на эту должность в июле 2019 года, считает одной из своих основных задач подготовку войск к преодолению нескольких уровней противостояния во всех областях с целью сохранить согласованность проводимых многосферных операций в рамках концепции «Сухопутные войска США в многосферных операциях – 2028», а также концепций применения ВВС и ВМС. Концепции объединяют все области ведения войны: космическую, кибернетическую, электромагнитную, наземную, морскую и воздушную. По утверждению генерала, сегодня нация находится в почти равном соперничестве с Китаем и Россией, чуть ниже уровня открытой войны, которое развивается в геостратегическом пространстве с широким охватом космической и киберсреды, проведением гибридных операций при увеличении дальности высокоточного оружия, активном использовании средств РЭБ и информационно-психологического воздействия. Председатель КНШ придерживается точки зрения, что будущая война c Россией практически неизбежна, она будет быстрой и приведет к многочисленным жертвам.

Ему вторит начальник штаба ВВС США Чарльз Браун, который считает, что США будут вести войну с державой, сопоставимой по мощи. В докладе «Ускорить изменения или проиграть» он отмечает, что для победы в будущей войне с Россией и Китаем ВВС должны избавиться от устаревшего оборудования и программ, которые не могут помочь противостоять будущим угрозам. Генерал полагает, что если Вашингтон столкнется со страной, у которой есть сопоставимый с США военный потенциал, то боевые действия будут существенно отличаться от тех, что американские войска вели на протяжении последних двух десятилетий. «Будущая война не останется вдали от наших берегов», – заявил он.

Поиск альтернативы

Современная операционная среда (COE) – это общая операционная среда, которая существует несколько лет. Диапазон угроз в этот период простирается от мелких, менее технологичных противников, использующих адаптивные, асимметричные методы, до более крупных, модернизированных сил, способных атаковать развернутые силы США традиционными и симметричными способами.

Опыт военных конфликтов современности свидетельствует, что на конфигурацию операционной среды оказывают влияние четыре взаимосвязанных тенденции: 1) противники оспаривают все области, включая электромагнитный спектр и информационную среду, где доминирование США не гарантировано; 2) меньшие армии сражаются на расширенном поле боя, которое становится все более смертоносным и гиперактивным; 3) национальным государствам труднее навязывать свою волю в политически, культурно, технологически и стратегически сложной среде; 4) а ряд государств умело конкурируют ниже уровня вооруженного конфликта, что затрудняет сдерживание.

В Пентагоне утверждают, что, находясь в состоянии непрерывной конкуренции, Россия и Китай используют условия современной операционной среды для достижения национальных целей, не прибегая к вооруженному конфликту, разрушая союзы, партнерства и решимость США. Они пытаются создать противостояние за счет интеграции дипломатических и экономических действий, нетрадиционных и информационных войн (социальные сети, ложная информация, кибератаки) и фактического применения обычных вооруженных сил или угрозы их применения. Утверждается, что Китай и Россия благодаря принятым конкурентным стратегиям могут достичь стратегических целей, действуя ниже порога вооруженного конфликта, используя стратегию гибридной войны.

Важный элемент современной операционной среды – театр действий гибридной войны (ТД ГВ).

ТД ГВ – часть операционной среды, территория, на которой решаются или могут потенциально решаться задачи гибридной войны и/или цветной революции.

Как известно, театр военных действий (ТВД) в конвенциональной войне противопоставляются тылу, в то время как в гибридной войне понятия «фронт» и «тыл» отсутствуют. Операции гибридной войны проводятся на всей территории государства – жертвы агрессии с возможным акцентированием усилий на различных регионах страны или различных сферах общественной жизни.

Состав и границы ТД ГВ определяются государствами или военно-политическими блоками в зависимости от стратегических планов гибридной войны и могут отличаться для разных сторон конфликта. Несколько театров действий могут объединяться в один театр гибридной войны, например, театр гибридной войны против России и Белоруссии.

Особенности новых видов конфликтов современности требуют реализации принципиально иных подходов к созданию инфраструктуры ТД ГВ.

Во-первых, инфраструктура ТД ГВ заблаговременно создается как на территории государства – жертвы агрессии, так и на территории государства-агрессора.

Во-вторых, обе части инфраструктуры включают заранее отработанные каналы финансового, материально-технического, информационного, кадрового обеспечения, склады оружия, боеприпасов, средств связи, оргтехники, мест для подготовки боевиков. Важное место отводится заранее развернутым на территории страны – жертвы агрессии и прилегающих государствах сетевым структурам.

В-третьих, стратегия гибридной войны предусматривает создание на территории противника распределенных сетевых структур с высокой степенью самостоятельности и способностью к самосинхронизации. Особая роль принадлежит объединенным по сетевому принципу спящим ячейкам в силовых структурах государства, предназначенным для проведения диверсионно-террористических актов и захвата правительственных учреждений.

Фактор стратегии принудительного сдерживания

В США для обозначения современной операционной среды гибридных войн и цветных революций разработана концепция так называемой серой зоны как стратегической операционной среды, в которой международная система переформатируется под правила нового миропорядка. Здесь изменению подлежат нормативно-правовые положения, институты, национальные интересы и приоритеты государства. Действия в серой зоне воплощают одну из версий принятой в США и НАТО стратегии принудительного сдерживания, построенной на современных технологиях гибридной войны и цветной революции. Такие операции позволяют конкурировать с государствами, находясь ниже порога обычной войны и ниже порога того, что может вызвать международную реакцию. Отсюда и термин «серая зона» – промежуточная среда между черным и белым, войной и миром, среда скрытого противостояния государственных и негосударственных образований, существующего на грани международного вооруженного конфликта, нынче переходящего данную грань.

Основными целями действий в серой зоне являются дезорганизация государственного управления, нанесение экономического и политического ущерба, нарушение устоев общественного устройства, которые должны побудить правительство к изменению политики. Фактически действия в серой зоне близки к тому, что сегодня принято называть международным терроризмом.

В «Белой книге по борьбе с нетрадиционными методами ведения войны» Командования специальных операций США серая зона определяются «как пространство конкурентных взаимодействий между государственными и негосударственными субъектами и внутри них». Нетрадиционные методы ведения войны – это деятельность, направленная на то, чтобы дать возможность движению сопротивления или повстанческому движению принудить, сорвать или свергнуть правительство или оккупирующую державу, действуя через подполье или с его помощью с привлечением вспомогательных и партизанских сил.

Американский аналитик Фрэнк Хоффманн отмечает, что тактика серой зоны – это «те скрытые или незаконные действия нетрадиционных государственных органов, которые находятся ниже порога вооруженного организованного насилия, включая нарушение порядка, политическую подрывную деятельность правительственных или неправительственных организаций, психологические операции, злоупотребление правовыми процессами и финансовую коррупцию как часть комплексного замысла для достижения стратегического преимущества». Планирование операций в серой зоне относят к сфере «стратегий неопределенности», которые предполагают создание таких условий в политической и военной сферах в отдельном государстве, регионе или на мировой арене, когда затруднены правильная оценка обстановки, эффективное использование армии и соразмерные действия власти.

В качестве руководства к действию специалистами RAND разработана Концепция получения стратегического преимущества в серой зоне, основанная на четырех основных компонентах.

Во-первых, общегосударственный подход, использующий геополитические, военные и экономические действия для формирования стратегического контекста.

Во-вторых, разработка небольшого числа агрессивных тактик серой зоны для сдерживания при помощи явных угроз военного или невоенного реагирования.

В-третьих, разработка мер по сокращению количества серых зон.

И, наконец, смягчение постоянных угроз путем создания потенциала для обеспечения устойчивости и конкурентного реагирования на угрозы, которые нельзя сдержать или убедить противника отказаться от них.

Управление театром действий

При разработке стратегии и контрстратегии гибридной войны в интересах подготовки театра действий (серой зоны) и планировании конкретных операций анализу подлежат:

– факторы культурного кода, культурного фокуса, стратегической и военной культуры стран – участниц гибридного противостояния. Анализ факторов, с одной стороны, позволяет выделить уязвимые места в социокультурной сфере государства-жертвы, а с другой – прогнозировать вероятную реакцию государства и общества на гибридную агрессию;

– ответные меры против внутренних волнений и иностранного враждебного вмешательства, которые исторически применяло государство – жертва планируемой гибридной агрессии, их обоснование (мотивация), при каких ситуациях ответные меры применялись, их масштабы и география, предупреждающие признаки применения, эффективность принятых мер в достижении тактических и стратегических целей в противостоянии гибридной агрессии, реакция общественности, СМИ, союзников и партнеров на факт гибридной агрессии и принятые меры противодействия;

– эффективность мер, которые в прошлом принимались государством – жертвой гибридной агрессии по предотвращению и противодействию враждебному вмешательству и ограничению риска перехода к военно-силовой реакции;

– конкретные меры, планируемые государством-агрессором по провоцированию внутренних беспорядков и внешнему силовому вмешательству в стране – жертве агрессии, определяются степень эффективности мер в достижении тактических и стратегических целей агрессии, где и почему они потерпели неудачу;

– комплекс гибридных угроз (ГУ), сформированных для воздействия на все сферы общественной жизни государства-мишени. ГУ представляют собой многоуровневое и динамическое сочетание обычных и иррегулярных сил, террористических и криминальных элементов, националистических и псевдорелигиозных организаций, которые используются согласованно для достижения подрывных целей;

– личные качества политического и военного руководства различных уровней, лидеров оппозиции с целью их запугивания и шантажа, а также вербовки лиц, способных возглавить протестные подрывные акции.

Выводы для России

Западом наряду с проведением подрывных операций внутри России в ближней и дальней серых зонах формируется несколько своеобразных удушающих колец – «петель анаконды» гибридной войны. В ближней зоне важная роль отводится НАТО как инструменту непрерывного военного давления и антироссийских провокаций. Наращивается военная активность альянса в Прибалтике, Арктике, на западных и южных границах нашей страны, в Черном море, завершается развертывание второго позиционного района стратегической ПРО США в Польше. Увеличивается количество военных учений по провокационным сценариям. Целенаправленно осуществляется дестабилизация обстановки по периметру границ России на Украине, в Закавказье и Центральной Азии. В последнее время США приступили к осуществлению полетов ядерных стратегических бомбардировщиков в воздушном пространстве Украины и в нейтральном воздушном пространстве вблизи границ России над Черным морем и Балтикой. В дальней зоне развертываются антироссийские операции в странах и регионах, где у России имеются существенные экономические и военно-политические интересы: на Ближнем Востоке (Сирия и ряд других государств), на Балканах (Сербия), в Латинской Америке (Венесуэла, Куба, Никарагуа), в Юго-Восточной Азии.