Аркадий Вырвало
Спутниковый снимок показывает результат обесточивания обширных территорий к северу от Черного моря в результате боевых действий. Фото NASA
Чемпионат мира по футболу в Катаре с самых первых туров сопровождается политическими скандалами. Конечно, нынче спорт без политики и представить трудно. И началось это не сегодня. В 1969 году Гондурас и Сальвадор после скандального футбольного матча затеяли даже небольшую войну, в которой пало несколько тысяч человек.
Нынче до смертоубийства пока, слава богу, не дошло. Но чтобы футбол на мундиале с первых туров оказался в тени политики – такого, кажется, тоже еще не было.
«ТАКОЙ ФУТБОЛ НАМ НЕ НУЖЕН»
Сначала британский телеканал Би-би-си не стал показывать церемонию открытия чемпионата. Вместо этого в студии обсуждали «политические махинации и коррупцию», благодаря которым Катару якобы достался мундиаль. А также нарушения прав человека и репрессии в отношении сексуальных меньшинств в этом самом Катаре.
Затем проблему сексуальных меньшинств подхватили сборные Англии и Германии. Они хотели выйти на поле с радужными повязками, но ФИФА и власти Катара запретили им это делать, чтобы не усугублять политизацию футбольного праздника.
Сильному поношению подверглась также сборная Ирана. Сейчас в Иране волнения, и иранские футболисты даже не стали петь гимн своей страны, вроде бы в знак протеста. Но европейские критики заявили, что Иран вообще допускать на чемпионат не стоило. А следовало заменить его Украиной (которая отбор на мундиаль не прошла).
Занятно, что в первом туре иранцы гимн петь не стали – и проиграли Англии с крупным счетом. А во втором туре все же спели, пусть кривясь и полушепотом, – и выиграли у Уэльса, причем уверенно.
Было много и других мелких дрязг. Например, англичане перед матчем с США опустились на колено в знак солидарности с движением BLM (Black Lives Matter). При этом американцы на колено падать не стали, хотя движение BLM пошло именно из Америки.
А украинские болельщики осквернили символ чемпионата мира (стилизованную восьмерку), написав на ней «зиг хайль» и нарисовав гитлеровские усики.
А сборная Сербии вывесила у себя в раздевалке флаг страны с изображением территории своего государства, включающей Косово, и с надписью «Капитуляции не будет». Косоварская федерация футбола назвала это «шовинистическим актом» и «позорными изображениями из раздевалки». Ну, вообще-то в мужской раздевалке много чего можно увидеть. Может, просто не стоило туда совать свой нос?
А болельщики сборной Англии попытались посетить матч своей команды в наряде крестоносцев. А потом возмущенно рассказывали о скверном отношении местной полиции. Сначала их не пускали наде на стадион. Затем охранники заставляли их раздеться и изучали татуировки, которыми покрыты их тела. «Трое сотрудников отвели нас в маленькую боковую комнату и велели раздеться догола... Нас просто хотели унизить. Никакой причины для этого не было», — жаловался болельщик газете «Дейли Стар».
Интересно, а у себя на Уэмбли террористами с поясом шахида навыпуск одеться они не пробовали?
В итоге глава ФИФА Джанни Инфантино не выдержал и заявил: «Европейцы преподают много-много уроков... Я думаю, что за то, что мы, европейцы, делали по всему миру в течение последних трех тысяч лет, мы должны извиняться следующие три тысячи лет, прежде чем учить других людей морали».
При этом американцев Инфантино всуе поминать не стал. Скорее всего потому, что именно американцы добились отстранения его предшественника Йозефа Блаттера, обвинив его – читай сначала – в «политических махинациях и коррупции», благодаря которым Катару якобы достался мундиаль.
Позднее никаких улик против Блаттера не нашли, суд его оправдал. Но на пост руководителя ФИФА он уже, понятно, не вернулся. В российском судопроизводстве XIX века была такая формулировка «оставить в подозрении». Вроде и не наказали, а репутация подмочена.
НЕ СТРЕЛЯЙТЕ В КОМПОЗИТОРА
Известный военно-политический деятель Евгений Пригожин на минувшей неделе рассказал об участии иностранцев в рядах созданной им частной военной компании «Вагнер». Сделал он это в ответ на запрос финской газеты «Хельсингин Саномат».
Оказывается, в рядах ЧВК «Вагнер» воюют два десятка бойцов из Финляндии, и воюют хорошо. «Это высококлассные специалисты, очень идейные и мотивированные. У меня о финнах на поле боя сложилось очень хорошее мнение», – отметил Пригожин. А служат эти финны в иностранном батальоне «Вагнера», которым командует отставной генерал морской пехоты из США.
При этом на украинской стороне среди прочих наемников подвизается американская ЧВК «Моцарт». 21 ноября появились кадры, как американский полковник, основатель «Моцарта» Энди Милберн раздает украинским солдатам шевроны.
Вообще-то Вагнер против Моцарта – это уже было в футболе, причем российском. И речь также шла о легионерах. За ЦСКА с успехом выступал бразилец Вагнер Лав, в московском «Спартаке» видную роль играл бразилец Моцарт. И дерби двух клубов одно время называли дуэлью композиторов.
Ныне на стороне Украины, по словам офицера народной милиции ЛНР Андрея Марочко, воюет около десятка иностранных ЧВК. Тут перевес вроде бы на стороне украинцев. Однако наш американский генерал все-таки покруче ихнего американского полковника. Это как полет валькирий против турецкого марша. Не в музыкальном, конечно, плане, а в военно-мифологическом.
Впрочем, у Евгения Пригожина свое мнение: «Говорить о противостоянии «Вагнера» и «Моцарта» – это как-то смешно. ЧВК «Вагнер» достойно противостоит украинской армии... Американцы, наверное, могут научить украинцев техническим новшествам, но что касается боевого мастерства, украинская армия сама может успешно обучать любую армию мира».
В спорте это называется «уважать соперника». Кроме того, в голову сами лезут идиомы типа «не стреляйте в пианиста». Или «не стреляйте друг в друга, братва», как пел одни российский шансонье, уже покойный.
Бразильский футболист Вагнер уж точно бы предпочел «делать любовь, а не войну». Были в его биографии такие эпизоды, за которые он и получил почетное прозвище Love.
ЕВРОПЕЙСКАЯ НОЧЬ
Сначала напомним хрестоматийное описание:
«Знаете ли вы украинскую ночь? О, вы не знаете украинской ночи!.. С середины неба глядит месяц. Необъятный небесный свод раздался, раздвинулся еще необъятнее. Горит и дышит он. Земля вся в серебряном свете; и чудный воздух и прохладно-душен, и полон неги... Недвижно, вдохновенно стали леса, полные мрака, и кинули огромную тень от себя... Девственные чащи черемух и черешен пугливо протянули свои корни в ключевой холод» и т. п.
Сравните нынешние высказывание киевского мэра Виталия Кличко: «Мы открыли в Киеве 400 пунктов обогрева, но закрыли их, потому что там холодно». Просто-таки античный стоицизм и древнеримский лаконизм. Беда в том, что лаконизм не светит, а стоицизм не греет.
Не удивительно, что украинцы теперь предпочитают ночи европейские. По крайней мере, Елена Зеленская, супруга украинского президента, утверждает: «Буквально на прошлой неделе закончилось социальное исследование. Украинцев спросили, сколько они еще готовы терпеть без света, без тепла. И более 90% ответили, что они готовы терпеть два-три года, если они видят перспективу нашего членства в ЕС».
Правда, ночи в Европе нынче тоже темные и прохладные. Электростанции и электросети там никто не бомбил, но стоимость энергоресурсов и близость зимы заставляют жестоко экономить и на иллюминации, и на отоплении. «Закат Европы», «Закат Западного мира» (это разные заглавия знаменитого труда Освальда Шпенглера). «День наступил только у нас. На Западе продолжалась ночь» (это уже из Юрия Олеши). Все эти метафорические и пародийные пророчества превращаются в грубую реальность, нисколько не забавную. Но поэты, как всегда, выражают это короче и лучше: «В Европе холодно. В Италии темно. Власть отвратительна, как руки брадобрея». Или так: «Прощальных слез не осуша, И плакав вечер целый, Уходит с Запада душа. Ей нечего там делать».
Вот и президент Путин на днях рассказывал солдатским матерям: «После распада Советского Союза многим казалось, что сейчас начнется «сладкая жизнь», завтра мы будем жить, как в Париже. Но сейчас выясняется, что так многим жить уже не хочется. Думалось, что там будет хорошо. На самом деле все совсем не так, там культурный код другой». Скажем, «во многих местах там не знают, что такое «мама», правда, там просто «родитель №1» и «родитель №2», и гендеры там десятками измеряют».
Что-то мне это напоминает.
«Все взоры после третьей рюмки обратились к Измаилу Александровичу. Послышались просьбы: «Про Париж! Про Париж!» – «Ну, были, например, на автомобильной выставке, – рассказывал Измаил Александрович, – открытие, все честь по чести, министр, журналисты, речи… между журналистов стоит этот жулик, Кондюков Сашка… Ну, француз, конечно, речь говорит… на скорую руку спичишко. Шампанское, натурально. Только смотрю – Кондюков надувает щеки, и не успели мы мигнуть, как его вырвало! Дамы тут, министр! А он, сукин сын!.. Скандалище колоссальный. Министр, конечно, делает вид, что ничего не замечает, но как тут не заметишь… Фрак, шапокляк, штаны тысячу франков стоят. Все вдребезги… Ну, вывели его, напоили водой, увезли…» – «Еще! Еще!» – кричали за столом».
Это Булгаков, «Записки покойника». И название неприятное, и мысли герою в голову лезут невеселые. «Я пил кофе, не понимая, почему мне щемило душу и почему Париж вдруг представился каким-то скучным, так что даже и побывать в нем вдруг перестало хотеться».
А вы говорите – ночная жизнь, парижские штучки. После этаких примеров не только европейская, но и классическая украинская ночь уже не кажется уютной и привлекательной. Что и предрекало еще одно известное описание:
«Тиха украинская ночь./ Прозрачно небо./ Звезды блещут. Своей дремоты превозмочь/ Не хочет воздух./ Чуть трепещут/ Сребристых тополей листы./ Но мрачны странные мечты/ В душе Мазепы: звезды ночи Как обвинительные очи,/ За ним насмешливо глядят./ И тополи, стеснившись в ряд,/ Качая тихо головою,/ Как судьи, шепчут меж собою./ И летней, теплой ночи тьма/ Душна, как черная тюрьма».
Это все культурный код виноват, не иначе.
И ЕЩЕ О КУЛЬТУРНОМ КОДЕ
Профессор МГУ Наталья Зубаревич, специалистка по экономической географии, давеча рассказывала в интервью телешоу Forbes Talk: «В перифериях просто нет навыков логического мышления, никакая экономическая аргументация не пробивает. Люди там покупали дешевые товары в основном, были обвешаны кредитами, а сейчас уйдешь в армию, тебе кредит простят или отложат... Страна не совсем такая, как мы себе ее представляем в Москве».
По словам профессора Зубаревич, жизнь людей в небольших и средних российских городах за последние десятилетия ничуть не изменилась. Граждане озабочены вопросами выживания, очень многие «живут от своего огорода». Человек «в целом неэмпатичен, потому что все его силы уходят на выживание».
Вообще-то большую часть жизни я прожил как раз в среднем сибирском городе. По терминологии Натальи Зубаревич, «в перифериях». И жил там ничуть не менее счастливо, чем потом в Петербурге и Москве, просто купался в эмпатии. И сейчас там никто не живет «от огорода». А если идет на войну, не от отчаянья и безденежья.
Но опровергать профессора Зубаревич по пунктам здесь скучно и неуместно. Обратим внимание только на «навыки логического мышления», в которых она не кажется большим знатоком.
Начнем с того, что логик много. Загляните хоть в «Википедию» – насчитаете несколько десятков. Что же касается русской народной логики, ее лучше всего выражают русские народные пословицы. Вот несколько из моей коллекции:
Как свистнуло, так и гаркнуло.
Слава богу, пожили на свете, посрамили добрых людей.
В русском желудке и еж перепреет.
На одних подметках семи царям служил.
Грозцы грозят, а жильцы живут.
Подбери губу, губернатор едет.
Наша взяла, хоть и рыло в крови.
Подковать было козла, чтобы мерин не падал.
Иной и охоч, да не горазд, а иной и горазд, да не охоч.
Либо дупеля влет, либо пуделя в лоб.
Хватил шилом патоки.
Крепилась кума, да рехнулась ума.
Ехала кума, да неведомо куда.
Вот с такими навыками логического мышления «в перифериях» и живут. И еще простодушно похваляются. «Нам другой Руси не надо, ни другой истории», как писал Пушкин. Который, между прочим, тоже к концу жизни погряз в неоплатных долгах.
В общем, как говорил капитан Лебядкин у Достоевского: «Сударыня! По-моему, Россия есть игра природы, не более!»
Но и не менее. И любим мы ее именно за это.
