Сергей Кодин Театр начинается с вешалки. Юбилей Дарьи Донцовой, совпавший с выходом ее 30-й книги, начинался с Хрустального переулка, где военный оркестр выстроился при всем параде напротив Гостиного Двора и играл то старинные вальсы, то "Семь сорок".
Гости съезжались не спеша, вытаскивая из машин неподъемные букеты. Припоздал Борис Акунин, который к тому же припарковал свой "Крайслер" в неположенном месте и подвергся осаде со стороны постового. Лишь представитель издательства "ЭКСМО" Алексей Брагинский, предъявивший милиционеру какой-то всемогущий документ, спас бедного писателя от неминуемого штрафа. Зато, узрев живого классика - соавтора Чехова (переписавшего за Антона Павловича его "Чайку"), оркестр почему-то заиграл народную кадриль "И папаня - Груня, и маманя - Груня...", под которую Борис Акунин вошел в ресторан...
Вообще-то на празднике произошло нечто сверхъестественное: пришли коллеги Донцовой по жанру. В частности, появилась Александра Маринина, писательский ореол которой с развитием отечественного женско-детективного жанра несколько поблек. Впрочем, Дарья Донцова - общительный человек, она ухитряется даже дружить с известной своим неуживчивым в литературе характером Полиной Дашковой, которая - дружба дружбой! - отклонила приглашение Донцовой посетить праздник.
Перед фуршетом, состоявшим из блюд, которые Донцова регулярно описывает в своих романах, именинницу, как и положено, тянули за уши. Эта приятная обязанность выпала Александре Марининой, "великому и ужасному" Владимиру Сорокину, кинорежиссеру Владимиру Мотылю, а также композитору Марку Минкову. Последний не преминул исполнить свой милицейский шлягер "Наша служба и опасна, и трудна" и дал клятвенное обещание написать рок-оперу по одному из романов Донцовой. Затем композитор Лора Квинт пела в честь именинницы: "Эх, Даша, Даша, Дашенька!.." Праздник завершили своим выступлением уроженцы давно уже не борющегося Африканского континента, которые почему-то исполнили русско-уголовный хит "Гоп-стоп"... И только Александра Маринина нервно курила на улице со своим литературным агентом. Как говорили в древности, "Sic transit gloria mundi" (переводите сами!).
