Дмитрий Григорьев
Учителя должны работать с человеческим материалом. Сейчас – работают с человеческим капиталом.
Ю. Красавин-Белопольский. Простые истины. Опубл.: «Искусство России». Сканрус, 2006
Педагог призван не только выполнять государственный и общественный заказ на обучение и воспитание подрастающих поколений, но и служить высоким и вечным истинам, врабатываться вместе с учениками во время истории и пространство культуры. Однако нынешняя современность с ее нескончаемыми образовательными реформами, модернизациями, экспериментами настойчиво вытесняет категорию вечного из профессионального сознания педагога, обедняя и оглупляя учительское ratio. Сон разума, как известно, рождает чудовищ. Сон современного педагогического разума уже породил одно, «стозевно и обло» – нигилистическое воспитание. Набирающую силу и вес альтернативу педагогическому гуманизму.
Воспитание безответственности
Сегодня в нашем образовании так много гуманистической риторики, что это уже начинает раздражать. Такое раздражение, особенно после знакомства с реальным состоянием школьного дела, кажется оправданным. Но, заболтанный и перевранный, гуманизм – единственное прибежище настоящей педагогики как практики «другого человека». И держится он, по словам философа Мераба Мамардашвили, на установке «Я могу». Могу быть свободным, могу усиливаться от небытия к бытию, могу поступать, могу мыслить, могу иметь нравственность. Альтернатива этой установке – нигилистическая установка «не-Я могу». Могут все остальные: общество, семья, друзья – все, кроме меня и за меня.
«Нигилист, – говорит Мамардашивили, – это человек, потерявший свое «лицо», утративший способность мыслить и мочь, полагающий, что существует некий самодействующий механизм (будь то механизм счастья, социального устройства, судьбы и т.д.), который так или иначе, но обязательно определяет или «вмешивается» в его жизнь». «Подлинные нигилисты, – вторит ему другой философ, Александр Секацкий, – это те, кто вообще никак не может реагировать на экстремум, кто никогда не подбирается к точкам перегиба и все время существует в рамках ровного волнообразного графика – в инерции угасания, затухания и мерзости запустения».
Педагогический нигилизм, а вовсе никакой не авторитаризм, как принято думать, – вот настоящая альтернатива гуманистической педагогике. (Противопоставление гуманистического и авторитарного воспитания – следствие не вполне корректного и не слишком удачного переноса политологических конструкций на педагогическое поле.) Если гуманистическое воспитание поддерживает самодвижение человека, укрепляет его в стремлении к свободе, способствует личностному росту, то нигилистическое воспитание отказывает человеку в самодвижении, отбирает у человека бремя свободы и ответственности и тем самым разрушает личность, превращая ее в социальную «пешку».
В современной «школе образовательных и воспитательных услуг» (sic!), которую некоторые аналитики уже окрестили «школой без педагогики», все больше педагогов-нигилистов. Тех, кто из работников с человеческим материалом в соответствии с духом времени превратился в работников с человеческим капиталом, но так и не научился «мыслить и страдать» вместе с воспитанниками. Кому есть дело до технологий и программ, но нет – до другого человека. Кто вместе с себе подобными буквально вырывает друг у друга сильных учеников, а слабых – игнорирует и тихо, неявно презирает.
Способы борьбы со взрослением
Если мы хотим сохранить нашу школьную культуру, с нигилистическим воспитанием нельзя мириться. Но и бороться с ним в открытую не стоит – легко спрячется, затаится, мимикрирует. Никакой спешки и кампанейщины. Твердое и последовательное, без риторических фигур и красивостей утверждение в школе ценностей и норм практического гуманизма. А для начала – четкое обозначение способов нигилистического воспитания.
Деструктивная манипуляция. Довольно широко распространено мнение, что любая манипуляция – это плохо. Но если мы внимательно посмотрим на определение манипуляции – скрытое побуждение адресата к переживанию определенных состояний, принятию решений и/или выполнению действий, необходимых для достижения инициатором своих целей, – то увидим, что манипуляция не имеет изначальной этической окраски, она может быть как конструктивной, освобождающей, так и деструктивной, разрушающей личность. Ключ к различению двух видов манипуляции – совпадение или несовпадение целей инициатора и адресата манипуляции.
Представим ситуацию: мальчишка хочет разбираться в математике, но у него не хватает терпения, чтобы решать много задач, он боится переходить от простого к сложному. Ребенок разочарован, попытки помощи его раздражают. Он хочет справиться сам, но не может. Педагог, не открывая своих намерений, путем определенных действий создает для мальчишки ситуацию успеха, у него возникает ощущение продвижения к цели. Педагог манипулирует? Конечно. Но его цель совпадает с целью ребенка? Совпадает. Свобода ребенка возрастает? Возрастает – он может решать задачи, он высвободился из плена неудач! Что перед нами? Манипуляция, но конструктивная, освобождающая человеческий потенциал.
А деструктивная педагогическая манипуляция навязывает ребенку чуждые ему цели, сковывает его потенциал, лишает самодвижения. К сожалению, в современной образовательной практике подобная манипуляция – не редкость.
Обезволивание через гиперопеку. Под предлогом заботы о безопасности, здоровье, комфортном существовании ребенка в школу пришла гиперопека. Уборка детьми классной комнаты? Не стоит им пачкаться, наймем уборщицу. Туристический поход? Травмоопасно! Производительный труд? Попахивает эксплуатацией! И невдомек сторонникам бесконфликтного развития ребенка, что они ослабляют его волю к жизни, стремление и способность быть самостоятельным. А может, все понимают? Просто сами не хотят рисковать, утруждать себя организацией настоящего дела, включаться в него вместе с детьми, не умеют педагогически организовать и поддержать содержательный конфликт в группе. Но вне конфликта нет развития личности. А педагогическая деятельность всегда сопряжена с индивидуальной ответственностью, сомнением выбора и риском ошибки.
Попустительство контркультурным действиям и мыслям. Как-то один старшеклассник пожаловался мне: ругаюсь, мол, нецензурно как сапожник, а взрослые, в том числе и педагоги, даже замечаний не делают. Другой сюжет: дежурный старшеклассник поймал разыгравшегося малыша и заставляет его приседать у стенки, а педагоги, как будто не замечая этого, идут мимо. Еще история: в классе – жестокая тирания одного лидера. Но он обеспечивает внешний порядок и даже лоск, и классному руководителю это удобно.
Педагогическое попустительство – это та самая инерции угасания, затухания и мерзости запустения, о которой говорит философ. Если не верите, вспомните атмосферу фильма «Чучело».
Эмоциональное заражение обреченностью и бесперспективностью. К этому способу прибегают «эмоционально выгоревшие» педагоги, утратившие смысл своей профессиональной деятельности, а нередко – и жизни. Мне плохо – и вам, дети, должно быть плохо. Я вижу реальность исключительно в черных и серых тонах – и вы, дети, смотрите на мир моими глазами. У меня все в прошлом – и у вас, дети, откровенно говоря, незавидные перспективы.
Дерационализация сознания. Этот способ часто реализуют педагоги, склонные к оккультному мировосприятию. Трудно представить, какое мировоззрение у учителя, читающего утром православную молитву, а вечером – «Диагностику кармы» или учебник по дианетике. И вот с такой мировоззренческой «кашей» в голове он населяет детский мир своими ограниченными мифами и химерами. Чем властнее и убежденнее в своей непогрешимости такой дерационализатор – тем опаснее.
Замещение реальности симулякрами. Симулякр – форма, исключающая содержание; это копия отсутствующего оригинала – копия, пародирующая и вытесняющая оригинал. В практике многих современных школ довольно симулякров. Например, «уроки мужества», «уроки нравственности», «уроки заботы» вместо инициирования соответствующих поступков. Мероприятия на основе шоу-технологий (как правило, аналоги телевизионных шоу), выдаваемые за «досуговое воспитание». Игра в самоуправление вместо практической самоорганизации детей. Привыкнув иметь дело с симулякрами, дети не способны ничего создать сами, они готовы лишь потреблять то, что предлагают им взрослые.
Целе- и смысложизненная редукция. За этим способом – навязчивое упрощение бытия, соблазнение детей его мнимой легкостью. Оплощение задач, которые стоят перед подростками и юношеством. Сколько педагогов, к примеру, отказались от системной профориентационной работы со школьниками в пользу принципа «главное, дети, поступить в престижный вуз». Но это – редукция, изничтожение возрастных задач. И не нужно потом удивляться инфантилизации подростков. Взрослеют на выборе профессии, жизненного пути. На выборе вуза не взрослеют.
В заключение считаю важным подчеркнуть: постановка проблемы нигилистического воспитания – ни в коем случае не призыв к «охоте на ведьм» в учительской среде. Это шаг к прояснению реального поля педагогического гуманизма, возвращению педагогике ее исторической миссии – способствовать нравственному преображению человека и общества, преодолению неолиберального пренебрежения глубинными вопросами человеческого бытия.
 Как вы считаете, для чего прежде всего сегодня стоит
получать высшее образование? Изображение в полный размер |
 Динамика теневой части трат семьи на образование
ребенка; Россия (кроме Москвы) Источник: Фонд «Общественное мнение» Изображение в полный размер |
