Анатолий Вишневский Мне кажется, что идеология, которая сейчас набирает силу, имеет практическую задачу. А именно – способствовать удержанию монополии власти. Поэтому те, кто стоит в руководстве или хочет стать хотя бы рядом с ним, они пытаются таким образом устранить любую конкуренцию, и прежде всего экономическую.
А это значит, мы имеем дело с возрождением застоя, что, несомненно, является большой потерей для страны.
90-е годы, которые сейчас всячески охаиваются, как и горбачевская перестройка, – это было, пусть с ошибками, но движением, поиском. А сейчас мы видим попытки вести себя так, как будто все необходимое для модернизации, движения вперед уже найдено. Но, по сути, нащупано то, что уже было и привело страну не к успеху, а к краху. А сейчас это может привести к еще большей катастрофе.
Как демограф могу сказать: мы до сих находимся в ситуации застоя, который длится уже, считай, полвека.
Примерно с 60-х – начала 70-х годов на Западе проходили научно-технические преобразования, которые привели к новому росту продолжительности жизни. Небольшое отставание России от западных стран тогда было понятно. Это были последствия больших потерь в Великой Отечественной войне.
К середине 60-х годов разрыв стал сокращаться. Но затем отставание стало увеличиваться. Так мы упустили целый этап снижения смертности, и сейчас находимся там, где находились в середине 60-х. А за это время другие уже ушли очень далеко.
Хочу заметить, что есть периоды оживления общественной жизни. Скажем, перестройка, когда можно заметить начало позитивных сдвигов в демографических процессах. Но, как известно, этот этап был крайне короток. Сейчас наблюдается улучшение, но оно выводит нас лишь на те показатели, что были в конце 80-х годов.
Короче говоря, при всех колебаниях за полвека наблюдается ровное состояние, тогда как в развитых странах идет непрерывный рост.
Думаю, что все эти проблемы также относятся к затянувшемуся распаду советской империи.
Дарья Гармоненко 
