Николай Баранов
России нужен русский путь. Но лишь вперед, а не куда-нибудь. Фото Интерпресс/PhotoXPress.ru
Для любой современной страны ее политическая культура является частью общей культуры, неким показателем исторического опыта народа, уровня его политических знаний и чувств, образцов поведения и функционирования субъектов в социальном пространстве. Это своего рода характеристика политического образа жизни страны, класса, нации, социальной группы и индивидов.
Между тем надо отметить, что политическая культура составляет не саму политику, а осознание и объяснение ее. Поэтому в политической сфере зачастую значимость приобретают не только и даже не столько реальные действия и меры государства, а то, как они оцениваются и воспринимаются, в каком контексте подаются и используются в социальной реальности.
Таким образом, политическую культуру можно рассматривать в качестве посредника между политическим миром и обществом. Этот тот «сталкер», что обеспечивает взаимодействие между областями социальных отношений, культурными нормами, стереотипами и политическими процессами.
Как часть духовной культуры народа политическая культура включает в себя элементы, связанные с общественно-политическими институтами. Она влияет на формы, функционирование и развитие этих институтов, в определенной мере задает направление политическому процессу, обусловливает поведение широких масс.
Я бы даже сказал, что люди примерно таковы, какова их политическая культура.
Отсюда неизбывный для многих экспертов вопрос: почему в странах неевропейской культуры западные модели не приживаются? А если они даже и обретают европейский вид, то почему наполняются принципиально иным содержанием?
На мой взгляд, приятие или неприятие большинством неевропейцев западной культуры каждый раз выступает измерителем состояния конкретного общества, характеризует поведение определенной нации, народа, особенности его цивилизационного развития.
В этом смысле политическая культура выражает движение присущих народу традиций в сфере государственной власти, их воплощение и развитие в современном контексте влияет на условия формирования политики будущего. Она по-своему интегрирует общество, обеспечивает в привычных для людей формах стабильность отношений элитарных и неэлитарных слоев населения.
Политическая культура включает в себя важные составные элементы, которые сформировались в течение многих сотен лет, десятилетий и поколений:
– познавательный элемент – политические знания, политическая образованность, политическое сознание, способы политического мышления;
– нравственно-оценочный – политические чувства, традиции, ценности, идеалы, убеждения, общекультурные ориентации, отношение к власти и политическим явлениям;
– поведенческий – политические установки, типы, формы, стили, образцы общественно-политической деятельности, политического поведения.
Эти элементы обусловлены социально-экономическими, национально-культурными, общественно-историческими и другими долговременными факторами. Культура, о которой мы ведем речь, формируется десятилетиями и столетиями. Она – результат познания объективных политических процессов и соответствующих выводов из них. Поэтому без исследования ее генезиса, становления, динамики внутренних различий и целостности анализ специфики политической культуры невозможен.
Российский генотип
Можно сколько угодно иронизировать по поводу особого пути России, но от признания неповторимого генотипа нашей политической культуры уже никуда не уйти. Он доказан всей историей существования и развития страны.
Еще в Древней Руси культура, являясь традиционной и архаичной, приобрела вечевую форму. Ее специфика выражалась в неприятии инноваций, угрожающих установившимся порядку и правилам, в нацеленности на воспроизводство локальных миров, которая вступала в противоречие со стремлением формировать государство.
Географическое расположение России между Европой и Азией оказало серьезное влияние на ее общество. Страна оказалась на месте пересечения двух социокультурных типов: европейского, или личностно-центрического, ставящего в центр внимания личность, ее свободу, естественные права, и азиатского, то есть социоцентрического, ориентирующегося на общество, коллектив, государство. При таком взаимодействии двух начал выявилось не просто переплетение, взаимообогащение содержанием обеих моделей. Началась непрерывная борьба между ними.
Возникшие тогда этой основе дуализм, двойственность, противоречивость и конфликтность политической культуры весьма ощутимы и по сегодняшний день – в противоборстве «западников» и «почвенников», западной модели развития и модели самобытного пути России. Социолог Татьяна Заславская предлагала в культурном плане признать Россию «маргинальным членом европейской семьи, занимающим в ней примерно такое же место, как Плутон в Солнечной системе».
Специфику роли и места России определяло также огромное геополитическое пространство, на котором сосуществовали народы с различными типами культур. В этих условиях сформировалась ярко выраженная этатистская, то есть государственно ориентированная политическая культура. В России государство воспринимается, по выражению исследователя Эдуарда Баталова, как «становой хребет цивилизации, гарант целостности и существования общества, устроитель всей жизни». В условиях отсутствия гражданского общества такое восприятие отражало реальную роль государства, причем не только в царское время, но и в советский период, когда необходимо было удержать победу социализма в капиталистическом окружении. Без сильного государства добиться международного признания было нельзя, поэтому большевистская власть сделала все возможное для этатистской направленности советской политической культуры.
В постсоветское время этатистская традиция была ослаблена, однако она вскоре возобновилась вместе с усилением роли федерального Центра, что явилось причиной усиления вертикали власти.
 |
| Высокая духовность требует порядка. Фото Reuters |
Государствоцентричность оборачивается сакрализацией верховной власти, то есть стойким ее восприятием как санкционированной внечеловеческими силами. Неизменным атрибутом образа лидера в массовом сознании выступает не способность согласовывать позиции и достигать компромисса, а умение навязывать свою волю. Лидер предстает главным объектом патерналистских ожиданий, чему способствует живучая историческая память об «отцах-благодетелях», черпаемая из российской политической традиции. В результате сложилось убеждение, что только от государя, его ума и просвещенности зависит благосостояние страны. Так сформировалась вера в высшую царскую справедливость, ставшая характерной для политической культуры России. По мнению Натана Эйдельмана, «как только несправедливость реальной власти вступала в конфликт с этой идеей, вопрос решался, в общем, однозначно: царь все равно «прав»; если же от царя исходила неправота, значит, его истинное слово искажено министрами, дворянами или же этот монарх неправильный, самозванный и его нужно срочно заменить настоящим».
История Российского государства тесно связана с православием. Православная церковь выступала духовной опорой русских, противостояла мусульманскому Востоку и католическому Западу. Православная вера сыграла важную роль в формировании идей о величии России, ее масштабности, патриотизме и преданности отечеству, особом пути России, ставших важнейшими компонентами политического сознания россиян. Церковь возвела в ранг святых выдающихся деятелей, которые в строгом смысле не являлись ее служителями (княгиня Ольга, князья Владимир, Александр Невский, Дмитрий Донской и др.).
Являясь последовательницей византийской цивилизации, Россия восприняла от нее не только религию, но и культуру, прежде всего имперскую идею, реализация которой привела к превращению страны в многоэтническую, разноязыкую империю. Удержать целостность такой огромной империи можно было только с помощью деспотической власти, сильного централизованного государства. Понимание данного обстоятельства подводило к осознанию необходимости подчинения власти и государству.
При этом власть люди зачастую терпели, не принимая сердцем, что отражалось в негативном отношении населения к ее представителям, особенно к чиновникам. Тем не менее всегда, и особенно после развала СССР, мощное централизованное государство в сознании многих людей воспринималось и воспринимается как основное историческое достижение русского народа и его союзников.
Из Восточно-Римской империи массовым сознанием был воспринят и своеобразный космополитизм – надэтничный, наднациональный характер – как самой политической власти, так и государственности, что проявилось в интернациональной политике Советского государства и в отсутствии потребности в формировании русского национального государства.
Мессианская направленность российской политической культуры проявилась на рубеже XV–XVI веков в провозглашении Москвы Третьим Римом, а также с приходом к власти в 1917 году большевиков с мессианской целью распространить на весь мир идеи коммунизма.
Раскол в политической культуре часто приводил к взаимному насилию, столкновению противоположных идеалов вплоть до гражданской войны, стимулировал стремление подавить противоположный культурный потенциал силой оружия. Такие столкновения продолжались на протяжении всей истории страны (насилие, связанное с принятием христианства, массовый террор в ХХ веке). Высшая власть пыталась неоднократно отойти от прямого насилия, однако все время возвращалась к нему, что свидетельствует о неспособности власти решать усложняющиеся проблемы.
Реформы, похожие на зебру
При Петре I сформировалось в качестве общегосударственной ценности представление об «общем благе», что нашло воплощение в форме утилитаризма, признающего пользу или выгоду критерием нравственности. Человек начинает отходить от ценностей традиционализма и искать принципиальные решения за его рамками, осознавать себя субъектом, способным влиять на реализацию целей. В результате появился реформаторский импульс, направленный на преодоление отсталости страны, реализуемый через повышение уровня образования и культуры, использование элементов западного потенциала. Однако выяснилось, что новым эффективным средством саморазвития обществу необходимо научиться пользоваться, иначе оно становится средством разрушения, о чем свидетельствовало как постпетровское правление, так и царствование некоторых государей в XIX веке.
Как считает академик Юрий Пивоваров, на российскую политическую культуру ХХ века решающее влияние оказал Ленин, которого он называет «демиургом нового порядка». Для этого пролетарский вождь разработал коммунистическую теорию, создал партию нового типа, привел ее к власти, заложил основы советской системы – «однопартийную демократию» и полностью управляемую государством экономику.
Однако русский человек, будучи, в сущности, государственным, вместе с тем продолжал бояться власти, избегать иметь с ней дело, не доверять госучреждениям и пр. Отсюда некий когнитивный диссонанс, основанный на перманентной конфликтности государственного сознания россиянина, с одной стороны, и неприятие этой власти – с другой.
Эта особенность приобрела свои крайние формы в советский период. Чем страшнее проявляла себя власть, тем сильнее у человека было стремление приобщиться к ней, войти в нее, стать ее частью. Человек как бы раздваивался, что свидетельствовало об антиномичности политической культуры.
Николай Бердяев писал: «Россия – страна бесконечной свободы и духовных далей, скитальцев и искателей, страна мятежная и жуткая в своей стихийности». И в то же время: «Россия – страна неслыханного сервилизма и жуткой покорности, страна, лишенная сознания прав личности и не защищающая достоинства личности, страна инертного консерватизма, порабощения религиозной жизни государством…»
Всю политическую историю России можно представить как постоянное противоборство в индивидууме либеральных и партриархально-традиционных ценностей. С одной стороны – частная инициатива, жажда самоутверждения личности в соревновании с равными себе, свобода собственности и трудолюбие, желание ограничить роль государства в обществе. А с другой – соборность, общинность, коллективизм при одновременной склонности к авторитаризму, жесткому лидеру харизматического типа, сильная единоличная власть.
Так сложилось, что развитие торговли, товарно-денежных отношений, личной инициативы, частной собственности, не дополненное массовым распространением соответствующих ценностей, порождало и накапливало в обществе скрытое ощущение неудовлетворенности, усиливало негативное отношение к подобным переменам.
Начиная с Петровских реформ и по сегодняшний день политическая история России напоминает зебру: либеральная тенденция, не успев закрепиться в результате усилий очередных реформаторов, сменяется возвратом к традиционным массовым консервативным ценностям.
Таким образом, история России показывает, что в отличие от государств Запада, испытавших на себе воздействие капитализма, жители нашей страны веками ориентировались на нормы общинного сознания. Оно на разных этапах утверждало в себе приоритет интересов семьи, общины, сословия, коллектива, класса, государства, общества перед целями и ценностями отдельной личности, потребностями индивида.
Поэтому обобщенным показателем в таком историческом движении на первый план выходил идеал не свободы, а равенства. В советском обществе такие приоритеты получали поддержку со стороны тотального контроля государства над личностью и коллективистских начал, утверждаемых властью в обществе.
Сегодня, исходя из существующей политической культуры личности, можно говорить о ее политической зрелости (или незрелости – инфантильности).
В идеале политически зрелую личность отличает мировоззренческая убежденность, гражданственность, проявляющаяся в сознательном постоянно присутствующем интересе к политическим процессам, событиям, в потребности постоянного обновления самостоятельности политического анализа и принятии индивидуального решения, в чувстве ответственности за судьбы своей страны.
Но если общество со стабильной политической системой может позволить себе освободить часть своих граждан от прямого и непосредственного участия в политическом процессе, то для современного российского социума, еще не вышедшего из кризиса, политическая пассивность граждан может привести к его полному развалу.
Отсюда следует, что политическая культура населения – это тот фундамент, на основе которого должна строиться реальная практическая политика. Если политика не учитывает имеющуюся в обществе культуру, то она либо отторгается населением, либо искажается до неузнаваемости.
Убаюкивающий патернализм
В российской политической культуре патернализм понимается как доктрина и деятельность с позиций «отеческой заботы» по отношению к слоям и группам, менее защищенным в социальном и экономическом отношении. Корни этой традиции лежат в русской культуре, в том числе и политической, в историческом прошлом, где важнейшей социальной ячейкой аграрного общества была патриархальная семья. Общая численность такой семьи могла составлять несколько десятков человек. Авторитет главы-кормильца в ней был непререкаем.
Существование большой семьи долгое время было экономической необходимостью, обусловленной климатом средней полосы России, где короткое лето нередко заставляло почти одновременно проводить разные полевые работы. Трудовой ритм способствовал выработке мобилизационных форм общежития, для которых наиболее адекватной чертой властных отношений в семье был авторитаризм.
Имущественные отношения, оставлявшие за главой семьи полное право распоряжаться всеми средствами крестьянского двора, налагали на него большую ответственность и требовали выполнения ряда функций в общественной, хозяйственно-бытовой и морально-психологической сферах.
В общественной сфере он представлял семейные интересы в сношении с внешним миром: общиной, соседями, старостой, барином. В хозяйственно-бытовой сфере – управлял собственностью, давал задания и контролировал их исполнение. За ним закреплялись функции поощрения и наказания, контроля за соблюдением нравственных норм. Фактически речь идет о властных отношениях авторитарного типа в первичной ячейке общества.
Сосредоточение командных функций за авторитетом, в данном случае за главой патриархальной семьи, оставляет всем домочадцам только функции исполнения. В такой ситуации человек не испытывает потребности чувствовать себя личностью, он перекладывает ответственность за свою судьбу на семью, государство, власть, он уходит от индивидуальной ответственности, а значит, и от свободы.
Глава семьи был вправе распоряжаться жизнью домочадцев по своему усмотрению, а они должны были принять любое решение как неизбежность, поскольку такое поведение гарантировало выживание семьи как целостности.
Обусловленные природно-климатическими условиями патерналистские черты закрепились в русской крестьянской культуре. Православие освятило эти отношения авторитетом церкви. Таким образом, патернализм стал аксиомой, культурным архетипом, закрепленным в российской ментальности и политической культуре.
На эту типологическую черту российского общества было обращено внимание исторической мысли еще в XIX веке, начиная с известного утверждения Николая Карамзина о том, что в России самодержавное правление есть отеческое правление.
Традиции, сохранившиеся в народной, крестьянской культуре, были также свойственны культуре образованной элиты российского общества. Либерализм европейского типа, распространившийся после буржуазно-демократических революций, стал трансформироваться под натиском обстоятельств внутреннего и внешнего порядка.
Победа России в войне с Наполеоном укрепила национальную гордость, консолидировала общество и выступила стимулом в поисках своего пути развития. Создавая индустриальное общество, то есть продвигаясь в русле общемировой тенденции развития, Россия одновременно усиливала свою ориентацию на традиционные культурные ценности.
Патернализм как поведенческий стереотип пронизывал политическую культуру образованного общества. Естественно, что его проявления обозначались понятиями, адекватными времени. Наиболее распространенными словами, отражавшими разные стороны патернализма, были «попечение» и «покровительство», а также производные от них. Патернализм как базисное основание в Российской империи реализовывался в следующих категориях: заботливость, надзор, поощрение, защита, благотворение, вспомоществование, пожертвование, облегчение, благоснисхождение, дарение.
История советского периода подтверждает устойчивость сформировавшихся патерналистских традиций. Все дети младшего школьного возраста были октябрятами – «внучатами Ильича». Четверть века страной управлял «отец народов» – И.В. Сталин. Партийные органы осуществляли функции опеки, надзирая, поощряя и наказывая граждан, руководствуясь нормами морального кодекса строителя коммунизма.
Актуальность проблем патернализма подтверждается и событиями наших дней, когда сложившаяся в постсоветский период ситуация продемонстрировала потребность народа в опеке со стороны государства, в гарантиях социальной помощи и защиты, которые он рассматривает как нечто априорное, как обязательную функцию власти. Патерналистские традиции можно отнести к «коллективному бессознательному», то есть архетипу культуры, усвоенному человеком в процессе социализации, который управляет его поведением на уровне подсознания.
Между типичным и неповторимым
Традиционное и индустриальное общества, сосуществующие в одно и то же время, дали современному миру два основных типа политической культуры: тоталитарный и демократический. До 1980-х годов во взглядах на российскую политическую культуру господствовала монистическая, или «моностилистическая», модель. Возникновение и существование тоталитарной политической культуры связывалось с национальной культурной спецификой (генотипом), уходящей корнями в далекое прошлое, которая обусловила особенности российского общественного устройства от абсолютизма до социалистического строя. Предметом исследования являлись взаимодействие государства и общества, традиционное отношение к власти, формы протестного поведения.
Для тоталитарного типа советского периода характерны унифицированность политического сознания и поведения, жесткость предписаний со стороны государства, расхождение слова и дела политической элиты, а следовательно, и рядовых граждан.
Замещение советской политической культуры новой – процесс длительный и зависит, как считает исследователь Эдуард Баталов, по меньшей мере от четырех факторов: динамики смены поколений; характера политической социализации молодежных групп; направления и темпов развития новых экономических и политических отношений в стране; целенаправленного формирования политической культуры, соответствующей демократической политической системе.
Демократическая политическая культура предполагает плюрализм политических субъектов, мнений, установок, типов поведения. И как следствие включает в себя толерантность, означающую не просто терпимость к чему-то и кому-то иному, но и готовность взаимодействовать с оппонентом, вбирать в себя наиболее рациональное.
Переходное состояние российского общества определяет и переходный характер политической культуры, наличие в нем элементов как тоталитарной культуры, так и демократической. Применительно к политической культуре постсоветской России иногда используется термин «авторитарно-коллективистская».
Экстремальные условия России, ставящие ее в течение длительного времени на грань выживания, породили мобилизационный тип политической культуры общества, ориентирующий на достижение чрезвычайных целей. Поэтому широко распространены в обществе идеи экстремизма, склонности к силовым методам решения вопросов и одновременно не популярны идеи компромиссов, консенсусов, переговоров и т.д. В сочетании со слабостью демократических традиций зачастую личные амбиции становятся преобладающими над политической целесообразностью.
В России существуют все типы политической культуры и ее субкультуры: патриархальная, подданническая, активистская. Однако, по мнению исследователей, доминируют патриархально-подданническая и подданническо-активистская.
К этому надо добавить, что в результате воздействия множества факторов как исторического, так и современного плана сегодня политическая культура современного российского общества внутренне противоречива. В ней представлено множество субкультур – авторитарная и демократическая, элитарная (политической элиты, чиновничества) и массовая (рядовых граждан), либеральная и социалистическая. Субкультуры имеются в каждой социальной группе: среди молодежи и пенсионеров, предпринимателей и маргиналов, рабочих и интеллигенции.
Однако особенность современного этапа политической культуры российского общества не столько в разнообразии субкультур, сколько в том, что значительное их число охвачено скрытой или явной борьбой, столкновением. Основными линиями конфронтации выступают демократизм-авторитаризм, социализм-капитализм, централизм-регионализм, глобализация-изоляционализм, анархизм-этатизм и т.д. Многообразие таких линий свидетельствует об отсутствии политического базового консенсуса, общенационального согласия, в конечном счете о болезненном разладе между различными социальными группами, ставящими под сомнение успешность реформирования общества, социальную и политическую стабильность в нем.
Мир не лежит во зле…
Среди традиций, имеющих непосредственное отношение к политике, в современной России отмечаются такие, как сакрализация власти, муниципальные вольности, общественно-политическая активность населения, связанная с решением местных или общенациональных проблем.
На содержание и уровень развития современной политической культуры российского общества значительное влияние оказывают следующие процессы:
– радикальные изменения основ экономической, социальной, политической и духовной жизни, массовые перемещения в Россию различных групп населения из ближнего зарубежья и возникновение вследствие этого новых межэтнических, демографических, территориальных и иных образований;
– изменение и усложнение социальной структуры общества, появление в ней новых социальных групп, рост имущественного неравенства, усиление вертикальной и горизонтальной мобильности;
– переоценка на основе расширения информации уроков прошлого, настоящего и перспектив будущего.
Все эти процессы диктуют необходимость серьезной модификации мировоззренческих, оценочных и поведенческих ориентиров людей, то есть всех компонентов политической культуры.
В качестве характерных черт политической культуры современной России исследователи выделяют следующие:
– ценности коммунитаризма – приоритет групповой справедливости перед принципами индивидуальной свободы;
– индифферентное отношение к политическому участию;
– персонализированное восприятие власти;
– предрасположенность к конформизму;
– неверие в представительные органы власти, тяготение к исполнительным функциям с ограниченной индивидуальной ответственностью;
– подданническое отношение к власти;
– правовой нигилизм;
– нетерпимость к другим мнениям, принципам;
– некритическое восприятие зарубежного опыта, копирование его сомнительных образцов;
– предрасположенность к силовым методам разрешения конфликтов, неприятие консенсусных технологий.
Свое предназначение в качестве инструмента консолидации общества и его переустройства политическая культура может выполнить лишь при условии преодоления устойчивой конфронтационности, поисков взаимодействия граждан на основе объединяющих идей, проектов, представлений о будущем, которое может быть светлым и счастливым лишь в условиях мира, взаимопонимания, желания работать на страну.
Конечно, в силу объективных обстоятельств Россия всегда будет испытывать потребность в сильном, эффективном государстве, что не может не сказаться на политической культуре. В демократическом государстве власть ограничивают граждане, защищающие частный или групповой интерес и действующие в рамках гражданского общества. Поэтому антиэтатизм в политической культуре должен быть направлен не на разрушение государства, а на ограничение его экспансионистских тенденций, преодоление патерналистских ожиданий и развитие способности к самоорганизации.
С точки зрения известного ученого А. Ахиезера «общество не может обеспечить свое существование в усложняющемся мире, не вовлекая в процесс диалогизации все большего числа людей. Центральная задача политологии в постсоветском обществе – искать пути воспроизводства либеральной культуры, социокультурный фундамент которой пока еще слаб, совершенствуя на этой основе общество и государство, способствуя достижению базового консенсуса, преодолению раскола между всеми элементами нравственного схематизма. А для этого необходимы определенные нравственные основания – прежде всего развитие гуманизма (который в свое время не был воспринят духовной элитой из византийской культуры), христианская идея любви, вытеснение на периферию культуры агрессивности, ненависти, убеждения, что «мир лежит во зле», мироотреченности (последняя была активно воспринята из византийского наследия)».
Происходящие политико-культурные изменения дают основания полагать, что в постсоветской России может сформироваться гражданская культура, которая будет носить смешанный характер, так как нельзя двигаться вперед, отрицая все, что было создано предшествующими поколениями. Основными источниками такой культуры могут стать временная политическая практика, которая через правовые акты будет приобретать легитимный характер; западная политическая культура, являющаяся источником необходимых ценностей; национальная традиция, корректирующая формирующуюся политическую культуру.
