Олег Онегин В ступившему в силу с 1 июля этого года новому уголовному законодательству предшествовала довольно бурная полемика в обществе. В результате "средним арифметическим" суждением о действующем отныне УПК можно признать следующее: он более гуманный по сравнению с предыдущим. При этом весьма показательно, что смягчение уголовных норм и условий содержания в местах лишения свободы практически не ассоциируется в общественном сознании с влиянием Церкви. Хотя, казалось бы, кому как не ей следует громче других возвышать свой голос в пользу "находящихся в узах", как называли раньше заключенных.
Сегодня российские тюрьмы и колонии являются одним из главных источников и распространителей МЛУ ТБ (множественно лекарственно-устойчивой формы туберкулеза), иначе называемой "новым туберкулезом". Всемирная организация здравоохранения объявила его самым опасным инфекционным заболеванием XXI века, одновременно признав за Россией печальное лидерство.
Как сказала в беседе со мной Наталья Дзядко, сотрудник Центра содействия реформе уголовного правосудия, фактически наши исправительные учреждения стали фабриками по производству новейшего "бактериологического оружия". Не надо бомб и распылителей: один больной МЛУ ТБ, оказавшись в самолете, способен привить лекарственно-устойчивую форму чахотки всем прочим пассажирам. Понятно, что приземлиться такой самолет может в любой стране мира, но в отличие от радиационного излучения или взрывчатки выявить мутанта-убийцу - смертоносную палочку Коха - просто невозможно. "А теперь представьте себе, - говорит Дзядко, - что из мест лишения свободы в России ежегодно освобождаются 300 тысяч человек. Среди них 30 тысяч - чахоточники. Каждый четвертый - носитель неизлечимой формы туберкулеза. В год он может сделать смертельно больными более 50 человек".
Есть еще и другой аспект этой проблемы, гораздо более серьезный. Не случайно Иисус подразумевал под больными в первую очередь как раз духовно больных людей. В этой связи все более очевидным становится, с одной стороны, внедрение тюремной субкультуры в жизнь вольного населения - тоже своего рода эпидемия; с другой же - слабость христианского противодействия этому процессу. Несомненно и то, что противодействие это должно носить истинно евангельский характер, лишенный конфессиональной и иной "дополнительной" окраски. К счастью, такие примеры есть, и сейчас мне хочется рассказать об одном из них, полагаю, самом ярком.
Излечился сам - помоги другому
С Игорем Баранчиковым я знаком давно. Но видимся мы очень редко, так как он всегда в разъездах. Тюрьмы, изоляторы, зоны. Это не командировки, это - судьба и крест. Времена меняются, но законы духа неизменны. В середине 1990-х испытал это на себе и Игорь. Привыкший к легкой и красивой жизни молодой рок-музыкант незаметно перешел тот порог, за которым грозила нешуточная статья. Игорь подался в бега. Но вскоре вернулся в родную Тулу, примерив к себе в один памятный день простые слова священника, встретившегося ему в автобусе: "От себя, дорогой, и от Бога не убежишь".
Слово за слово, беседа за беседой, исповедь, причастие и как настоящий плод покаяния - коренное изменение образа жизни. Затем было знакомство с руководителем тульского отделения Христианской ассоциации служения осужденным (ХАСО) пастором-адвентистом Николаем Либенко. После многодневных размышлений и творческого уединения в выделенной Николаем Назаровичем комнатке Игорь пришел к выводу, что отныне его путь - помогать тем, кем недавно еще был он сам. Вскоре последовала и проверка его решения на прочность. Когда первая концертная программа была написана, музыкант Баранчиков подал на оформление документы, необходимые для пропуска в тульское СИЗО, где он намеревался выступить перед подследственными. Его, конечно, сразу задержали (человек находился в федеральном розыске!), но выступление все-таки состоялось. Только без пения под гитару.
В камере, где содержалось 70 человек, он с первого дня начал молиться, держать пост и читать Новый Завет.
- Искушений было много, "смотрящий", а они там такие психологи, сто очков профессионалам дадут, сказал мне, узнав, что я верующий: "Знаешь, братан, видал я таких. Бог есть Бог, а тюрьма есть тюрьма". Я ответил ему: "Нет, тюрьма есть тюрьма, а Бог есть Бог". Сокамерники предлагали мне и покурить, и по-другому подначивали, но я держался, понимая, что стоит дать слабину, и все.
Через пару недель наступил переломный момент. К Игорю подошел за советом парень, которому предстояло на следующий день ехать на суд.
- Я ему сказал: "Молись как умеешь и прочти вот Евангелие. Как получится прочти, что жуется - жуй, остальное - пропускай". А братва вокруг все слышит. Позубоскалили, как обычно, и забыли. Потом видят - парень действительно стал читать, отрешился как-то. Они вдвоем с другим пацаном по одному делу проходили, вдвоем их с утра и повезли...
После обеда одного привозят обратно, а моего собеседника в зале суда освободили. Вот тут и началось! Братва призадумалась. Стали мы с того вечера регулярно беседовать со всеми желающими на духовные темы. Пять, десять, потом двадцать человек. Через неделю в камере в эти часы такая тишина стояла, что надсмотрщики забеспокоились: что происходит? Вот так Господь через меня Свою силу показывал.
Апогеем стало скорое освобождение самого Игоря, о статье которого все были наслышаны.
- Представляешь, я до сих пор от некоторых письма получаю, - говорит Игорь. - Одни освободились, другие на зоне, в гости зовут!
Впрочем, не так уж много осталось мест лишения свободы, где Игорь еще не бывал со своей уникальной программой под названием "Остановись". За шесть лет одних колоний объехал более четырехсот, а еще детские дома, приемники-распределители. Его нехитрые, но берущие за душу песни, перемежаемые разговором с залом "за жизнь и за Бога", воспринимаются этой аудиторией с удивительной теплотой и, что особенно важно, абсолютно адекватно.
Номера колоний и названия населенных пунктов Игорь уже постоянно путает, но прекрасно помнит лица людей и все существенные "мелочи":
- Выступаем мы как-то в одной колонии строгого режима, кажется, в Новосибирской области. Поем, разговариваем о том о сем, все как всегда. И вдруг в самом конце к нам подходят ребята и протягивают два горячих каравая - оказывается, пока шел концерт, они их пекли!
Говоря "мы", Игорь подразумевает кроме себя и Катю Гнедину, вот уже два года подпевающую и помогающую ему во всех странствиях. Интеллигентная хрупкая девушка, безо всякого тюремного прошлого. Кстати, католичка. Момент немаловажный, учитывая тот факт, что Игорь Баранчиков - православный, а больше других в организации поездок им помогают сегодня лютеране. Получается подлинно межконфессиональное тюремное служение, что, как показывает опыт, намного эффективнее.
- Слава Богу, большинство православных батюшек, посещающих тюрьмы и зоны, люди в этом плане правильные, - говорит Игорь. - Некоторые из них сами раньше сидели. Они понимают, что важнее человека к Богу, а не к конкретной Церкви привести. И что говорить надо проще и яснее, а не "грузить". Там ведь народ тертый и конкретный. Да, верно сказано: "Когда жизнь ставит человека на колени, он оказывается в удобном положении для молитвы".
- А условия содержания заключенных, по твоим наблюдениям, меняются к лучшему?
- Да, это точно. Хорошо, что ГУИН теперь находится в ведении Минюста. Досуг стал гораздо более доступен. В Чувашии мы даже провели КВН между женской и мужской колониями. И по духовной линии многое с места сдвинулось. С зэками стали считаться. Захотели они, к примеру, встретиться со священником или муллой - замполит обязан это организовать.
Нам с Катей очень помогает Попечительский совет уголовно-исполнительной системы, благодаря которому проект "Остановись" получил особый статус. В письме по этому поводу, за подписью начальника ГУИН генерал-лейтенанта В.У. Ялунина и исполнительного директора Попечительского совета Уголовно-исполнительной системы (УИС) Б.А. Сушкова, говорится, что наша программа носит "гуманитарно-просветительский характер и является частью духовно-нравственной реабилитации осужденных". Но главное - письмо адресовано всем начальникам территориальных органов УИС и руководителям исправительных учреждений с просьбой содействовать в реализации проекта.
Остается сказать, что Игорь Баранчиков с недавних пор тоже входит в состав Попечительского совета УИС, а его руководителя оценивает столь высоко, что мне очень захотелось с ним познакомиться и заодно узнать побольше об этой организации...
История попечительства о тюрьмах продолжается
Как выяснилось, Попечительский совет УИС - эта общественная и общероссийская организация - прямая наследница Попечительского о тюрьмах общества, основанного императором Александром I в 1819 г. и просуществовавшего ровно 100 лет. Кстати, царствующий монарх неизменно вице-председательствовал в обществе, а на местах эту функцию выполняли генерал-губернаторы. Попечительский совет уголовно-исполнительной системы создан в 1999 г., спустя 80 лет после закрытия Императорского общества, и за три неполных года успел сделать многое.
Генерал-майор внутренней службы в отставке Борис Алексеевич Сушков по-прежнему находится в самой гуще проблем, известных ему до мельчайших подробностей со времен многолетней службы в системе ГУИН.
- Борис Алексеевич, как в целом вы можете охарактеризовать сегодняшнюю ситуацию с духовным попечением о заключенных?
- В колониях и СИЗО построено около 300 храмов и часовен, а вскоре будет возведено еще около 70. Это не считая почти шестисот специальных молитвенных комнат для представителей основных религий и конфессий.
- В Центре содействия реформе уголовного правосудия мне показывали письма заключенных, в которых те жалуются на редкое появление священников в тюремных храмах и часовнях...
- Да, активность священнослужителей явно недостаточная. Но их можно понять - только одно посещение СИЗО или зоны отнимает минимум полдня. В большинстве развитых стран в тюрьмах работают капелланы. У нас такого института сегодня нет. Однако в этом году наш Попечительский совет собирается начать оплачивать труд священников, наиболее активно подвизающихся в местах лишения свободы.
В начале июня во Владимире по нашей инициативе прошло первое совещание с православными священниками. Среди его решений стоит прежде всего обратить внимание на два из них: во-первых, в средних и высших учебных заведениях Минюста РФ предложено ввести курс по изучению основ религии; во-вторых, с 1 сентября 2002 г. впервые в России в школах детских воспитательных колоний (их сегодня 67) будут проводиться уроки по основам религии.
- Создается впечатление, что речь идет лишь о Русской Православной Церкви...
- Нет, не только, хотя осужденные действительно преимущественно интересуются всем, что связано с православием. В этой связи я бы заметил, что, согласно специальной инструкции ГУИН, если среди заключенных есть приверженцы той или иной религии или конфессии, администрация колонии или СИЗО обязана предоставить им возможность общения с соответствующим священнослужителем.
В заключение хочется отметить, что в 337 православных общинах (примерно 20 тыс. верующих), сформировавшихся на сегодняшний день в исправительных учреждениях России, сделано не так уж и мало. И как жаль, что мало пока таких замечательных делателей, как Игорь Баранчиков и Катя Гнедина. А жатвы так много...
