Иван Трофимов С интересом, а потому и большим вниманием прочитал в # 6 "НВО" за 2001 г. статью Николая Плотникова "Спецслужбы борются с терроризмом". Материал очень своевременный и актуальный. Лично у меня до сих пор было сомнение в том, что российские силовые структуры хоть в какой-то мере используют советский опыт ликвидации бандформирований украинских националистов в 40-50-е гг., а ведь он и сегодня пригодился бы в Чечне, да и в других регионах РФ.
О масштабах той давней контрпартизанской войны наглядно свидетельствует хотя бы численность так называемой "Украинской повстанческой армии" (УПА) - около 100 тыс. человек. А ведь, кроме отрядов УПА, в Организацию украинских националистов (ОУН) входили различные оргструктуры (проводы, референтуры, обширные сети разведки, связи, снабжения и др.), в которых имелось значительно больше людей, чем собственно в бандах.
И ОРУЖИЕМ, И СЛОВОМ
Очень важным считаю замечание Николая Плотникова о том, что, исходя из опыта борьбы с бандеровцами, против современного терроризма наряду с военной силой следует широко применять дипломатические, экономические, законодательные, специальные и другие методы.
Приведу пример. В период с 22 февраля по 1 марта 1945 г. в пяти районах Львовской и двух районах Дрогобычской областей проводилась крупная операция с привлечением четырех отдельных батальонов, роты отдельного батальона боевого обеспечения 17-й бригады внутренних войск НКВД и подразделений 18-го кавалерийского полка, а также большого количества сотрудников районных отделов и областных управлений НКВД и НКГБ, прикомандированных чекистов из восточных областей Украины. В операции использовалась не только традиционная тактика поиска и задержания членов ОУН-УПА, дезертиров, лиц, уклоняющихся от призыва в Красную Армию, но и широкая пропагандистская работа с местным населением. Особое внимание при этом уделялось разъяснению накануне принятого Верховным Советом УССР обращения к бандеровцам, чтобы они добровольно приходили с повинной.
Характерен результат: было убито свыше 100 бандитов, еще больше захвачено в плен, задержано около 230 бандитских связных и других пособников, свыше 1,5 тыс. уклоняющихся от призыва в армию, около 50 дезертиров, более 70 подозреваемых в причастности к Армии Краевой (польской националистической организации). Но еще более 1100 человек добровольно порвали с бандами.
СПЕЦГРУППА
О методах борьбы с бандитизмом хотел бы сказать еще вот что. Мне довелось взаимодействовать с одной из групп специального назначения, подчинявшейся генерал-майору НКГБ Дроздову, численностью 6-7 человек. В нее входили бывшие бандеровцы, перешедшие на сторону советской власти. Мне довелось встречаться с ними в нескольких спецоперациях.
Что это были за люди?
Одного из них, мужчину лет 37-40, оказывается, прошил очередью из автомата главарь банды за вопрос: почему именно его, а не кого-то другого назначили прикрывать отход при столкновении с внутренними войсками. Этого человека подобрали в тяжелом состоянии и доставили в госпиталь, где ему сделали операцию. Он остался в живых. Второй заикнулся о том, что пора, мол, прийти с повинной. Его потянули в службу безопасности и приговорили к смерти, но он успел сбежать от бандитов, за что последние уничтожили его семью (отца, мать и сестру). Третий скрыл от банды, что брат служит в Красной Армии. Его тоже приговорили за это к смерти, но он успел скрыться от бандитов и явился с повинной. Таким образом, каждый член этой спецгруппы имел свой личный счет к бандеровцам, поэтому была 100-процентная гарантия, что она надежна.
Для обеспечения операций этой спецгруппы в оперативное подчинение генералу Дроздову была выделена рота, которой командовал тогда капитан Пикман (я был его заместителем по политчасти). Командирами взводов были лейтенанты Лунин, Ноздрин и Хуртин.
Чем занималась эта группа?
Разработкой самых высокопоставленных фигур ОУН-УПА (командующий УПА, члены его свиты, эмиссары центрального провода ОУН и др.), в том числе жены Романа Шухевича по кличке "Рута" и в ликвидации его самого летом 1950 г.
Разрабатываемые главари оуновского подполья давали показания относительно своих связей с подпольем, с центральным проводом ОУН, его эмиссарами, раскрывали явки, пароли, маршруты движения связных из-за границы в СССР и обратно. Затем по этим показаниям работала спецгруппа в тесном взаимодействии с войсковым прикрытием, т.е. с нашей ротой, которую тогда называли "монастырской", потому что размещалась она во Львове в помещениях закрытого польского монастыря.
Помню, как внедрили людей из этой группы (среди них был младший сержант Мамалыга из нашей роты) в одну бандбоевку, прикрывавшую члена центрального провода, который прибыл с инспекторскими полномочиями из-за рубежа. Попытались склонить боевиков перейти на сторону советской власти - не получилось, тогда бандитов уничтожили, а одного раненого взяли живым.
ЯСТРЕБКИ
В статье Плотникова в числе мер, способствовавших успешной борьбе с бандами ОУН-УПА, называются истребительные отряды и группы самозащиты. Хочу привести пример действий одного такого отряда в Львовской области. Он был создан в селе, где хозяйничали до того бандеровцы и считавшемся, по тогдашней терминологии, самым бандитским в районе. Истребительный отряд в количестве 13-15 человек был сформирован РО НКВД из числа бывших боевиков, порвавших с ОУН и пришедших в органы НКВД с повинной. Прежде в этом селе периодически выставлялся гарнизон внутренних войск, но теперь надобность в нем отпала. После этого в селе был создан и стал успешно работать колхоз, сюда зачастили различные делегации совпартактива. Там находились по несколько дней первые лица района (первый секретарь райкома партии, начальник РО НКВД и другие).
Истребительный отряд тесно взаимодействовал с органами НКВД, внутренними войсками в борьбе с бандами ОУН-УПА. Он, в частности, выследил и уничтожил одну бандбоевку в соседнем селе. Однако РО НКВД и командир этого отряда слишком переоценили свои способности, притупили бдительность, чем бандеровцы однажды воспользовались и в результате внезапного ночного нападения уничтожили всех ястребков, а также молодых учителей и комсомольцев этого села.
"СВОБОДНАЯ ОХОТА"
Изменение тактики действий ОУН-УПА, уход бандеровцев в глубокое подполье позволили разукрупнить гарнизоны внутренних войск, занять ими гораздо больше количество населенных пунктов, создать большее количество разведывательно-поисковых групп (РПГ), действовавших по данным оперативных работников органов НКВД - НКГБ.
Для активизации оперативно-служебной деятельности органов внутренних дел и госбезопасности, внутренних войск в соответствии с совместным приказом НКВД и НКГБ СССР в каждом административном районе были составлены и утверждены вышестоящими органами списки бандбоевок и органов ОУН, копии этих списков были выданы войсковым командирам ВВ. За каждой бандбоевкой и органом ОУН была "закреплена" группа оперативных работников (один из них назначался старшим). В чем заключалось "закрепление"? Самое главное - это ответственность за ликвидацию "закрепленных" бандеровских структур. Если они продолжали бесчинствовать, а оперативники бездействовали, к старшему группы принимались очень строгие меры воздействия, вплоть до снятия с должности и назначения с понижением.
В статье Плотникова верно отмечено, что наибольшей результативности в действиях против бандформирований добивались разведывательно-поисковые группы (РПГ). Мне лично в течение 4 лет (с июля 1944 г. по май 1948 г.) не раз приходилось возглавлять такие РПГ. Что они из себя представляли? Чаще всего в каждую из них входили 1-2 стрелковых отделения, оперативный работник органов НКВД или НКГБ, связист с радиостанцией, вожатый с разыскной служебной собакой. Такие группы выполняли задания, опираясь на данные наших спецслужб. Но были и РПГ, предназначавшиеся для так называемого свободного поиска бандитов. В эти группы не включались ни оперативники, ни радисты, ни вожатые, а возглавлялись они, как правило, опытными офицерами, старшинами и сержантами ВВ.
РПГ получала сухой паек на 5 суток (затем, по истечении 5 суток завозили в условленное место продукты еще на тот же срок). Старший имел топографическую карту района предстоящих действий, данные о здешних бандформированиях. В редких случаях группу "подбрасывали" туда, где ей предстояло "работать", на автомашинах. Обычно же бойцы добирались до нужного места пешим порядком. Хотя иногда оперативный работник договаривался с головой сельрады ближайшего по маршруту следования РПГ населенного пункта, и нам выделяли крестьянскую повозку (зимой - сани), на нее укладывали вещмешки с сухим пайком, питание для радиостанции, а порой и саму рацию, если она была очень тяжелой и громоздкой.
Приведу один пример боевых действий РПГ под моим руководством в одном хуторе Буского района Львовской области зимой 1946 г. По данным РО НКВД, сюда часто наведывались бандиты, брали у крестьян продукты и личные вещи. Наша группа из 12 человек ночью вошла в хутор и стала осматривать дома и надворные постройки. Сразу насторожило то, что не было слышно лая собак: это один из признаков присутствия бандеровцев. Поиск закончился удачей: в одной из хат удалось обнаружить и - после отказа сдаться - уничтожить двух боевиков, вооруженных автоматом ППШ, винтовкой "маузер" и немецкими пистолетами.
