Александр Широкорад
Молодой прапорщик возглавил движение офицеров-эмигрантов и методично довел до самороспуска. Фото из книги Александра Казем-Бека «Жизнеописание Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Алексия I». Изд. Сретенского ставропигиального мужского монастыря, 2015 г.
К 1922 году из России бежало около миллиона человек. В их числе было непропорционально много мужчин среднего возраста и подростков.
Тридцать лет либералы твердят, что уехала элита. Верно ли это? Смотря какой смысл вкладывать в термин «элита». Вспомним Льва Гумилева: «Я не интеллигент, у меня профессия есть».
Эмигранты, у которых есть профессия, остаются и в Африке элитой. Андрей Курбский и Литве остался воеводой, да еще стал первым русским светским писателем и историком. Колумб, Магеллан и Чарли Чаплин тоже были эмигрантами.
Элитой остаются группы талантливых ученых, и в эмиграции они делают открытия мирового масштаба. Физики-эмигранты создали в США атомную бомбу. А германские ученые и инженеры в 1945–1955 годах, работая на все ведущие державы, создали там управляемые ракеты всех типов – от межконтинентальных до противотанковых. Они же создали реактивную авиацию и первые действительно подводные лодки. До этого лодки были только ныряющими.
В русской эмиграции оказалось не так уж много людей, имеющих востребованную специальность. Это балетные, художники, инженеры, бизнесмены и т.д. Остальные были элитой только в царской России: помещиками, чиновниками, университетскими профессорами, журналистами, писателями, философами. За рубежом они по большей части оказались не нужны. В эмиграции они выдали сотни идей – «Как нам обустроить Россию». Но последователей у них – кот наплакал.
В ОЖИДАНИИ ДОЖДЛИВОГО ЧЕТВЕРГА
Среди эмигрантов оказалось свыше двухсот тысяч закаленных в боях офицеров. Большинство из них воевали с 1914 по 1920 год и не умели делать ничего другого, кроме как убивать. В Европе сто тысяч офицеров объединились в Русский общевоинский союз (РОВС). Фактически это была не организация, не партия, а кадрированная армия. Каждый член РОВС состоял в конкретной части, подчинялся своему командиру и т.д.
Власти Советского Союза понимали угрозу, создаваемую РОВСом. В мирное время это теракты против советских граждан – как за рубежом, так и в СССР. А в военное время РОВС мог стать ударной силой враждебных государств.
ОГПУ, а затем НКВД вербовали агентов в рядах РОВС. Прямо на улицах Парижа в 1930 году был похищен руководитель РОВС генерал Миллер, а в 1937 году похитили и его преемника генерала Кутепова. В штаб-квартире РОВС была установлена уникальная для того времени система прослушки, которую чекисты называли «Петькой».
Все это были неплохие результаты, но их было недостаточно. Молодое поколение эмигрантов все более увлекалось идеями фашизма. В Париже, Берлине, Харбине и в США появилось несколько фашистских партий.
В 1923 году в Мюнхене возникла партия «Молодая Россия». На ее учредительном съезде 22-летний ротмистр Александр Казем-Бек, никогда не воевавший против большевиков, был избран «главой». В 1925-м партию переименовали в Союз младороссов (СМ). В 1929 году Казем-Бек и все руководство СМ перебрались в Париж.
В ноябре 1924 года руководство младороссов постановило, что новые выборы главы партии могут быть произведены только на территории России. То есть «после дождичка в четверг».
«ОЧЕНЬ ПРИЯТНО, ЦАРЬ»
31 августа (13 сентября) 1924 года великий князь Кирилл издал манифест о принятии им титула Императора Всероссийского. «Кобургский император», как прозвали Кирилла, уповал на Бога и Красную армию: «Пусть Русская Армия, хотя и называемая красной… встанет на защиту попранных прав Русского народа и, воскресив исторический Завет – за Веру, Царя и Отечество, восстановит на Руси былой Закон и Порядок».
И вот Казем-Бек объявляет цель СМ: «Царь и Советы».
Идеология младороссов была синтезом скаутизма, фашизма, русского национализма и православия. Эта гремучая смесь и привела к появлению забавных лозунгов: «Царь и Советы», «Пролетариат будет опорой монархии нового типа», «Русский царь освободит трудящихся от ига красных и золотых паразитов» и т.п.
Почему же идеология младороссов была процентов на 80 воспринята Кириллом? Во многом от безысходности. Кирилла признало около 10% эмигрантов. Его не признавала большая часть семьи Романовых, включая вдовствующую императрицу Марию Федоровну. Формальный патрон РОВС великий князь Николай Николаевич величал самозваного императора «царь Кирюха».
По мнению младороссов, в России управлять должны были Советы без коммунистов.
Место коммунистов займет СМ. Кстати, они именовали себя «второй советской партией». Мол, первая советская партия находится у власти в Москве, а вторая – в Париже. При этом в России собирались реставрировать монархию во главе с Кириллом.
Все это дикий бред – для нас сегодняшних. А голодные эмигранты были близки к отчаянию. Вернуться в Россию нельзя: большевики могут и к стенке поставить. Жить в эмиграции тошно. И вдруг забрезжил луч надежды: «Царь и Советы».
ПО ЗАВЕТАМ МУССОЛИНИ
Какое место заняли бы младороссы в империи Кирилла? В начале 1930-х они хотели быть чем-то вроде итальянских чернорубашечников. А Казем-Бек должен стать дуче, то есть вождем – как Муссолини при итальянском короле Викторе-Эммануиле.
СМ с 1930 года устраивал палаточные лагеря вблизи Сен-Бриака – резиденции Кирилла. В 1932 году младороссом с партийным значком № 1 стал его сын – 15-летний великий князь Владимир Кириллович.
Генеральным секретарем СМ был князь Романовский-Красинский, сын великого князя Андрея Владимировича и Матильды Кшесинской, которого в партии иначе как Вовой не именовали. Великий князь Дмитрий Павлович и князь крови Дмитрий Александрович с ведома Кирилла вступили в 1934 году в СМ. Причем первый принял руководство Главным советом и спортивным отделом партии.
Члены союза носили синие рубашки. На съездах при появлении Казем-Бека они вскакивали, вскидывая руку с криком «Ура главе!». Позже в союзе были введены звания: «младший младоросс», «старший младоросс», «член Главного совета». Местные отделения СМ действовали почти во всех странах, где жили русские эмигранты, но особенно отделения были созданы во Франции и в Югославии.
Рапорты младороссов с мест звучали по-комсомольски: «Очаги подтягиваются. Из Праги 19-й Очаг рапортует Главе Союза. 19-й Пражский агитационно-пропагандистский Очаг, закончив работу по выполнению заданий первой четвертьгодовки в Чехословакии, шлет Вам горячий привет». «Задание второй полугодовки будет выполнено ударным темпом на все 100% точно и своевременно».
ОТ МУССОЛИНИ К СТАЛИНУ
Эмигранты стали догадываться, в какой конторе служит Казем-Бек. 10 января 1932 года князь Горчаков, владелец издательства «Долой зло», публично обвинил младороссов в том, что они финансируются большевиками. На него накинулся старший младоросс ротмистр Флери и ударил князя по физиономии.
В январе 1934 года Казем-Бек приезжает в Италию. Цель – личная встреча с Муссолини. Но итальянцы тянут, и встреча состоялась лишь в мае. Затем была аудиенция у папы Пия XI.
Пока Казем-Бек скучал в Риме, с ним наладил контакт Лев Гельфант – секретарь советского посольства и агент ОГПУ. Многие историки считают, что отцом Гельфанта был Александр Парвус.
А 31 июня 1937 года агенты контрразведки РОВС засекли Казем-Бека за беседой с сотрудником НКВД графом Алексеем Игнатьевым в кафе «Руаяль». Эта встреча была расценена эмиграцией как неопровержимое доказательство того, что младороссами управляло НКВД.
После посещения Италии Казем-Бек перестал восхвалять фашизм и занял откровенно просоветскую позицию. В марте 1939 года, когда вермахт оккупировал остатки Чехословакии, он написал в журнале младороссов: «Глубоко потрясен нашествием германцев, поработившим славянскую страну… Нападение на Прагу есть нападение на Москву».
Заключение Московского договора 23 августа 1939 года вызвало гнев правительств и прессы Западной Европы. А Казем-Бек 27 августа приветствовал пакт: «Если немцы хотят мира с русскими, они должны осознать, что немцам не бывать ни в Нарве, ни в Юрьеве, ни в Двинске, ни в Либаве».
15 мая 1940 года вермахт начинает наступление на Западном фронте. 18 мая Казем-Бек официально распускает партию младороссов и вступает добровольцем во французскую армию. Его зачисляют в 113-й пехотный полк в Блуа.
Александр Казем-Бек был арестован 3 июня 1940 года, менее чем за две недели до капитуляции французской армии. Всего же весной 1940-го было заключено в концлагерь свыше 30 лидеров младороссов, включая Вову Красинского.
Младороссы сидели в относительно комфортных условиях и недолго. Казем-Бек был хорошо знаком с премьер-министром правительства Виши Пьером Лавалем и маршалом Петеном. Уже 5 августа 1940 года они распорядились выпустить младороссов.
25 февраля 1941 года Казем-Бек получил испанскую визу и 10 сентября того же года сел в Барселоне на небольшое судно «Вилла де Мадрид». Судно шло медленно, с остановками, и лишь 4 декабря прибыло в Нью-Йорк.
ДВОЙНОЙ АГЕНТ НА ПРИЛИЧНОМ ЖАЛОВАНЬЕ
Реанимировать СМ в США оказалось невозможно. Казем-Бек работает журналистом, преподает русский язык в Йельском университете, с 1946 года возглавляет кафедру русского языка и литературы в Коннектикутском колледже в Нью-Лондоне.
В ноябре 1942-го Казем-Бек был зачислен в штат OSS (Управление стратегических служб – прообраз ЦРУ). Составляет отчеты об эмигрантских группах и отдельных деятелях. Видимо, его привлекали и к более деликатным мероприятиям.
Около 1954 года Казем-Бек попадает под колпак ФБР. Там его считают советским разведчиком. В 1956 году Казем-Бек, бросив жену и детей, бежит через Лондон в Швейцарию. Там советские дипломаты добывают ему авиабилет до Праги, а оттуда он прибывает в Москву.
Позже он писал: «На Киевском вокзале меня встретили по правительственной линии Е.В. Трубицин, а по линии Патриархата – секретарь отдела внешних сношений А.С. Буевский. Меня доставили в гостиницу «Пекин», где мне было предоставлено прекрасное помещение «люкс», в котором я и пробыл до января следующего года».
16 января 1957 года Казем-Бек получил советский паспорт и переехал в гостиницу «Националь». Ему предложили работать в журнале Московской патриархии с окладом 300 рублей в месяц (три оклада инженера того времени). Кроме того, Александр Львович писал антиамериканские статьи в газету «Правда» и выступал по Московскому радио, что давало дополнительный доход.
Никита Елисеев писал: «Казем-Бек обосновывается в отделе внешних церковных сношений Московской патриархии. Официально – переводчик. Фактически – правая рука и референт митрополита Никодима (Ротова), ведавшего связями с зарубежными церквями. Заранее оплаченные счета в ресторане «Прага», отличная квартира в центре Москвы, встречи с зарубежными делегациями, вторая жена – и тоже церковным браком. Причем (вот это подпольщик!) первая жена, оставшаяся в США, десять лет не подозревала, что у нее есть счастливая соперница, и с оказиями пересылала мужу, бедствующему в нищей Совдепии, лекарства, костюмы, книги – всё, что попросит».
А когда американская жена запросила патриарха Алексия, есть ли у Казем-Бека вторая советская супруга, Алексий ответил: «Относительно Казем-Бека ничего вам сказать не могу, так как не знаю интимных сторон его жизни. Я его очень люблю. Он прекрасный, воспитанный человек, и я его часто вижу. Он очень нам помогает при сношениях с разными иностранными делегациями».
Александр Казем-Бек получил дачу в Переделкине, недалеко от дома патриарха Алексия, где и умер 21 февраля 1977 года.
С 1991 года в России публикуются материалы о деятельности десятков советских разведчиков-нелегалов. Но о Казем-Беке и власть, и органы хранят молчание. Почти всё рассказанное мною почерпнуто из зарубежных источников.
В российской официальной истории не нашлось места ни Казем-Беку, ни партии младороссов, ставшей с конца 1920-х самым крупным движением в эмиграции. На мой же взгляд, операция «Царь и Советы» стала самым успешным деянием ОГПУ-НКВД в 1920–1930-х годах.
комментарии(0)