Шпионы КГБ и ЦРУ на шахматной доске

Адольф Толкачев. Фото из книги: David E. Hoffman. The Billion Dollar Spy. NewYork, 2015

МЕСТЬ ШПИОНА, УВОЛЕННОГО БЕЗ ПЕНСИИ

В июне 1983 года в резидентуру ЦРУ, действующую под крышей посольства США в Москве, должен был прибыть 28-летний Эдвард Ли Говард – выпускник «Фермы», знаменитой разведшколы в Кэмп-Пири, учебном центре ЦРУ в штате Вирджиния.

Поскольку невозможно было прогнозировать, с чем Говарду придется столкнуться в ходе работы, он был проинформирован не только о важных операциях, проводимых резидентурой в Москве, но и о наиболее оберегаемых источниках, в числе которых фигурировал Адольф Толкачев (кличка «Сфера»).

Но в окопы Московского фронта Говард так и не попал: в апреле тест на полиграфе показал, что он лгал относительно приема психотропных пилюль и алкоголя. Его уволили из ЦРУ, разрушив мечту детства – стать национальным героем США. Эдвард затаил зло и решил отомстить.

В августе 1983 года в наше консульство в Вашингтоне пришло письмо от Говарда. Он просил организовать ему встречу с представителем КГБ для вручения чрезвычайно важной информации. Центр предложил американцу прибыть в советское консульство в Вене.

21 сентября 1984 года встреча состоялась. Говард, представив данные в том числе и по «Сфере», стал обладателем 150 тыс. долл., КГБ – информации особой важности.

Говард полагал, что акция носила разовый характер. Но в КГБ решили и в будущем использовать «новобранца», постоянно держа его в поле зрения. Через год Говард в этом убедится.

ИЗМЕНА БЕЗ ПРАВА НА ПОМИЛОВАНИЕ

Получив наводку от Говарда, контрразведчики осторожно выяснили, к разработке каких научных проектов Толкачев имеет непосредственный доступ. А к каким проявляет интерес, не обусловленный служебной необходимостью, заказывая литературу в секретной библиотеке «Фазотрона». →

Выяснилось, что его интерес к государственным и военным тайнам беспеределен, а доступ к ним не ограничен. Было от чего схватиться за голову. За последние три года Толкачев ознакомился с массой документов с грифом «Совершенно секретно» и «Особой важности».

Толкачев снабдил американцев подробной информацией об электронных системах управления, используемых истребителями МиГ, а также о контрмерах, применяемых ими, чтобы ускользать от американских самолетов и радаров. До разоблачения «Сферы» ЦРУ аккумулировало на его счетах в американских банках более 2,5 млн долл. – ничтожная сумма по сравнению с той, что пришлось бы затратить американцам на соответствующие исследования. Шпион сэкономил США миллиарды долларов.

Американцы поделились полученными секретами со своим основным союзником на Ближнем Востоке – Израилем. И вскоре арабы, чьи ВВС были на 99% укомплектованы советскими самолетами, обнаружили их уязвимость для средств израильской ПВО.

Советский суперагент Олдрич Эймс, начальник контрразведки одного из подразделений ЦРУ, позже докладывал в Москву: «Сотрудники штаб-квартиры в Лэнгли любят шутить, что Толкачев взял их на содержание, именно он окупил все бюджетные затраты ЦРУ, буквально на блюдечке преподнеся Соединенным Штатам советскую авиационную радиоэлектронику. Начнись третья мировая война, и в воздухе НАТО имел бы неоспоримое преимущество».

Аналитики ЦРУ в справке для директора Управления, пришли к аналогичному заключению: «С января 1979 года по июнь 1981 года «Сфера» добыл и передал нам чрезвычайно большое количество невероятно ценной разведывательной информации для американских военных. Его информация, безусловно, способствует победе США в случае возникновения военной конфронтации и принесет поражение Советскому Союзу».

ИГРАТЬ, ТАК ПО-КРУПНОМУ

Начальник 1-го (американского) отдела Второго главка (центральный контрразведывательный орган КГБ) генерал-майор Рэм Красильников велел подчиненным: «Носа не вешать, разработать план мероприятий, сводящих до минимума урон. Для этого превратить «Сферу» в канал продвижения противнику внешне заманчивых, но по сути тупиковых идей. Замкнув американцев на «негодный объект», мы заставим их вхолостую потратить материальные ресурсы, распылить научный потенциал и упустить время».

Генерал Красильников исходил из того, что «Сфера» за время «службы» приобрел доверие заокеанских хозяев. И настолько приучил их к поглощению изысканных яств – сверхценных сведений, что они проглотят и те, что будут приготовлены в КГБ. Глотают же больные вместо таблеток плацебо – пилюли-пустышки. Главное, чтобы пациент доверял эскулапу.

Так «Сфера» стал мальчиком, подающим мячи на поле, где шел решающий матч за первенство между КГБ, с одной стороны, ЦРУ и ВПК США – с другой.

Эвард Ли Говард.  Кадр из видео с канала KOAT на Youtube

Изучив абонентскую карточку Толкачева в библиотеке НИИ «Фазотрон», контрразведчики установили, что начиная с 1981 года он проявлял особый интерес к технологии создания советского бомбардировщика-невидимки.

Именно в это время США начали разрабатывать свой вариант летательного аппарата, неуязвимого для радаров. Американский «Стелс» был абсолютным аналогом нашего «Невидимки». Мы намного опередили США, поэтому услуги Толкачева, поставщика сведений, относящихся к нашему проекту, имели для противника решающее значение.

В течение 10 месяцев (с октября 1984-го по июнь 1985-го) Толкачев исправно снабжал заокеанских заказчиков сведениями, состряпанными КГБ на специальных «кухнях» – в секретных лабораториях филиалов НИИ «Фазотрон», куда Толкачев доступа не имел.

На американцев, работавших над проектом «Стелс», вдруг обрушился шквал информации. «Водокачка», «артезианская скважина» – клички, которыми наградили в штаб-квартире ЦРУ Толкачева, имея в виду обилие получаемых от него материалов, относящихся к новому летательному аппарату.

Американским экспертам потребовался не один год, чтобы прийти к заключению, что данные, полученные от «Сферы», – лишь искусительные миражи, уводящие от магистрального пути, ведущего к цели.

В итоге, используя Толкачева, КГБ удалось помешать завершению работ над «Стелсом» в срок и вынудить ВПК США пойти на неоправданно высокие траты. Но главное состояло в том, что «Стелс» – американский клон нашего «Невидимки» – стал для нас не опаснее дирижабля. В этом приемная комиссия американских экспертов убедилась во время его первых полетных испытаний.

Обескураживающее открытие: «Стелс» невидим только для американской национальной системы ПВО. «Да это же самолет-самоубийца, – вскричали многозвездные американские генералы, – русские собьют его при первом же вылете! Это груда металлолома по баснословной цене!»

Действительно, в первом варианте «Стелс» весил 180 т, а на создание единственного экземпляра потрачено около 30 млрд долл.

Не в силах заставить американцев отказаться от идеи создания невидимого для радаров летательного аппарата, оперативники генерала Красильникова постарались, чтобы он был заведомо уязвим для нашей ПВО. В секретной библиотеке Толкачеву выдавали специально для него подготовленную техническую документацию. Остальное доделывал человеческий фактор.

Доложенческий пыл – категория интернациональная, не имеющая идеологической окраски. Стараясь как можно быстрее отчитаться о создании чудо-самолета, инженеры корпорации Northrop, главного подрядчика-изготовителя, зачастую механически копировали технологию, поставляемую «Сферой». Им и в голову не приходило, что они сами загоняют троянского коня в боевые ангары ВВС США.

На корректировку данных, попавших в лаборатории корпорации Northrop стараниями контрразведчиков Второго главка, американцы затратили около восьми лет. Впервые «Стелс» был применен лишь в январе 1991 года в ходе операции «Буря в пустыне» – действий сил НАТО по освобождению Кувейта и разгрому иракской армии.

Американцы любят шутить, что джентльмен – это человек, который, увидев, как рядом стоящая женщина уронила чашку, толкает на пол и женщину, чтобы ей легче было собрать осколки. Похоже, в случае с созданием американцами самолета-невидимки, КГБ по отношению к ЦРУ поступил по-джентльменски.

ВАША ПЕСЕНКА СПЕТА

9 июня 1985 года «Сфера» был «снят с дистанции» – схвачен бойцами «Альфы». И, еще не успев прийти в себя, в Лефортово написал чистосердечное признание.

При обыске в его квартире была изъята шпионская экипировка и семь коробок из-под женских сапог, наполненные купюрами номиналом в 25, 50 и 100 руб. в банковской упаковке. Всего – 1 328 500 руб., что равнялось стоимости 250 автомашин ВАЗ 2101 (цены 1980-х). В последующие дни Толкачева вывозили в те места Москвы, где он ставил метки для своего цэрэушного оператора, вызывая его на связь.

13 июня 1985 года офицер КГБ, загримированный под Толкачева, в обусловленном месте заложил тайник. Сотрудник посольской резидентуры ЦРУ Пол Стоумбаф – младший наблюдал за действиями «Сферы» из своей машины. Его взяли, как только он изъял из тайника документы. Другая группа «альфовцев» у американца на глазах бросилась на лже-Толкачева и затолкала его в машину «Скорой помощи».

Захват «Сферы» на глазах у его оператора был просчитанным ходом. Надо было создать впечатление, что Толкачев задержан по вине самого Стоумбафа, который привел за собой «хвост». Делалось это для того, чтобы зашифровать роль Эдварда Ли Говарда, истинного источника информации о шпионском промысле Толкачева.

Суд приговорил Толкачева к расстрелу, и 23 июля 1986 года приговор был приведен в исполнение.

В октябре 1986 года президент США Рональд Рейган, находясь в Москве с визитом, обратился к Михаилу Горбачеву с просьбой о передаче Толкачева под юрисдикцию Соединенных Штатов. И при этом произнес фразу, которая стала афоризмом: «Господин Горбачев, ведь шпионаж – это война без трупов, не так ли?»

Но генсек не смог порадовать гостя: «Поздно. Уже расстреляли».

ХОЖДЕНИЕ ГОВАРДА ПО МУКАМ

В сентябре 1985-го Эдварду Ли Говарду все же пришлось прибегнуть к помощи своих «благодетелей» из КГБ. Заметив за собой фэбээровскую слежку, он оторвался от нее и добрался до консульства СССР в Нью-Йорке. Оттуда через Данию и Финляндию его тайно доставили в Москву. Позднее американские власти вынужденно выпустили в Союз и семью Говарда.

Несмотря на привязанность к жене и сыну, Эдвард через какое-то время терял к ним интерес, испытывал потребность в смене обстановки, в новых впечатлениях. Он в одиночку объездил весь Советский Союз, побывав на Кавказе, в Сибири, в Прибалтике и на Украине. Говард неплохо разбирался в бизнесе, а финансистом он был от Бога. Имея весомые денежные вклады в западноевропейских банках, он активно играл на разнице курсов валют и никогда не оставался в проигрыше. Он не раз под чужой фамилией выезжал в страны Западной Европы для решения своих финансовых вопросов.

С его согласия ряд советских финансистов и специалистов банковского дела ознакомились с его методикой и приемами извлечения дохода в игре на валютной бирже и дали им высокую оценку. Неоценимую помощь принесли и представленные Говардом сведения о практике работы с вкладами частных лиц в банках некоторых западных стран.

Говард всегда с восторгом отмечал отменное качество изготовленных для него на Лубянке документов. Особое восхищение он испытал, когда с «лубянским» паспортом посетил Соединенные Штаты. При встрече со своим московским оператором, Говард, находясь в крайней степени возбуждения, буквально прокричал: «Я оттрахал ЦРУ, я умыл ФБР и надрал задницу его шефу Гуверу!»

При этом американец крайне болезненно реагировал на малейшее ущемление своих прав. За время жизни в СССР он так и не свыкся со многими проявлениями советского уклада жизни – например, со сферой обслуживания, которая возмущала его с первого дня. Он часто устраивал разборки в магазинах, наивно пытаясь втолковать продавцам, что клиент всегда прав.

Незадолго до развала СССР Говард добивался разрешения на выезд в какую-нибудь «спокойную цивилизованную страну». Распоряжением главы КГБ Вадима Бакатина он был отправлен в Венгрию, но вскоре понял, что это решение было ошибочным. Едва Говард оказался на венгерской земле, американская администрация предприняла серию попыток «заполучить его живьем».

Под давлением США местные власти вынужденно выслали Говарда из страны, и в декабре 1991 года он оказался в Швеции. Но и там спокойной жизни не получилось. В августе 1992-го он был арестован по подозрению в шпионаже. В сентябре дело закрыли за отсутствием состава преступления, и Говарда депортировали в Россию.

В Москве Эдвард с семьей поселился в пятикомнатной квартире в Кривоколенном переулке. В 2001 году открыл свой бизнес, став владельцем страховой компании. В 2006-м скончался от цирроза печени. Похоронен на Троекуровском кладбище.