Михаил Стрелец
|
|
Владимир Вертипорох обладал броской внешностью, которую никак нельзя было назвать неприметной. Для разведчика это скорее невыгодно, но его карьере не помешало. Фото с сайтa www.svr.gov.ru |
Он был разведчиком, бойцом «невидимого фронта», о работе которых крайне редко рассказывают при жизни. Обеспечение безопасности Тегеранской конференции, создание агентурной сети в Израиле, работа со спецслужбами КНР – основные вехи его биографии.
ПО ПАРТИЙНОЙ РАЗНАРЯДКЕ
Профессиональному разведчику, как принято считать, удобнее иметь неброскую внешность, не привлекающую лишнего внимания. Наш герой был полной противоположностью этому эталону. Как вспоминал Вадим Кирпиченко, генерал-лейтенант, бывший первый заместитель начальника 1-го главного управления КГБ СССР, Вертипорох «был, наверное, самым видным и интересным мужчиной в разведке. Очень высоким ростом (без малого два метра), могучим телосложением, светлыми курчавыми волосами, ухоженными усами, улыбчивым лицом он напоминал картинного былинного богатыря – какого-нибудь Микулу Селяниновича. Сразу возникала мысль: как же такой мужик может скрыться от наружки?»
Владимир Вертипорох в юности не думал о карьере разведчика. Родился в 1914 году в Бердянске на Азовском море. В 1930-м, не окончив среднюю школу, пошел упаковщиком на плодоовощную базу. Затем поступил в фабрично-заводское училище, стал слесарем на заводе. В 1933-м стал студентом Московского химико-технологического института мясной промышленности. Через пять лет получил диплом.
Но ситуация в стране сделала оборот, круто изменивший его судьбу. В НКВД начались широкомасштабные чистки: Лаврентий Берия, возглавивший наркомат после Николая Ежова, избавлялся от «старых кадров». Прошел массовый призыв выпускников вузов на службу в «органы». Владимир Вертипорох был рекомендован руководству Лубянки и направлен в ее Главное экономическое управление.
После краткого ознакомления с премудростями нового поприща молодого чекиста направили на Дальний Восток, где обосновалась преступная группировка в отрасли рыбного хозяйства. Там вместе с коллегами в 1939-м им удалось ликвидировать угрозу срыва поставок, предотвратить ущерб на миллионы рублей, разоблачить матерого японского шпиона.
К 1941 году Владимир Вертипорох считался уже опытным контрразведчиком. Когда грянула Великая Отечественная, его зачислили в особую группу при наркоме внутренних дел по формированию разведывательно-диверсионных отрядов во вражеском тылу.
Проявив себя в особой группе, а затем в Отдельной мотострелковой бригаде особого назначения (ОМСБОН), 27-летний чекист обратил на себя внимание сотрудников внешней разведки, которая испытывала острейшую нужду в кадрах. Так Вертипорох вновь сменил род деятельности и выехал в Иран.
ИРАНСКАЯ КОМАНДИРОВКА
Затевая войну против Советского Союза, Третий рейх отводил этой стране важное место в своих планах. Поэтому Москва на основе советско-иранского договора 1921 года в августе 1941-го ввела на территорию Ирана части Красной армии. Одновременно сюда вошли английские войска, а позже появились и американские.
Вертипорох быстро освоил порученный участок работы в Иране, и в 1942 году было решено направить его в Мешхед в качестве резидента. В этом городе находилось одно из главных германских шпионских гнезд. Здесь работали высококлассные профессионалы из абвера (армейской разведки) Вильгельма Канариса и политической разведки Вальтера Шелленберга. Германские агенты действовали на двух основных направлениях. Первое: ликвидация агентов советской разведки на территории Ирана. Второе: шпионско-диверсионная деятельность на территории СССР.
Полное обезвреживание германских шпионских групп считалось в советских спецслужбах стратегической задачей. Вертипорох и его подчиненные внесли большой вклад в ее решение. То, что удалось сделать коллективу резидентуры, поражает воображение. В Москву был отправлен колоссальный массив важной разведывательной информации.
В совершенстве овладев всего за несколько месяцев языком фарси, Владимир Иванович активно устанавливал контакты с местным населением. Основательно изучил ислам, местные обычаи, старался следовать им, посещал мечеть. У него был особый талант располагать к себе собеседника и вызвать у него доверие.
Сотрудники резидентуры вспоминали, как однажды вышел из строя единственный в Мешхеде артезианский колодец. Видя, что в городе нет специалиста, способного ликвидировать неисправность, Вертипорох пришел на помощь – и, к изумлению обывателей, восстановил источник водоснабжения. Надо ли говорить, как поднялся авторитет русского дипломата. До случая с колодцем местное население не питало симпатий в отношении советских граждан, принимало за чистую монету тезис о том, что русские и англичане – оккупанты на древней иранской земле. В итоге для Вертипороха жители Мешхеда стали главным источником для получения информации.
Владимир Вертипорох привлекался к обеспечению безопасности глав правительств антигитлеровской коалиции во время Тегеранской конференции (28 ноября – 1 декабря 1943 года). Для лидеров Большой тройки (Сталин, Черчилль, Рузвельт) это была первая совместная встреча. Она составила важнейшую веху в истории международных отношений. Мы до сих пор живем в мире, сформированном на серии конференций 1940-х годов – Тегеран-Ялта-Потсдам.
Конечно, конференция готовилась в глубочайшей тайне за семью печатями. Но Канарис и Шелленберг тоже не дремали – они уже в мае 1943 года знали о предстоящей конференции. У руководства Третьего рейха родился дерзкий замысел: захватить и уничтожить лидеров Советского Союза, Великобритании и Соединенных Штатов накануне конференции. Гитлер поручил главному диверсанту Третьего рейха Отто Скорцени разработать операцию «Длинный прыжок» в развитие этого замысла.
Скорцени учитывал фактор Мешхеда. Российский исследователь Михаил Лохматов пишет:
«Именно из Мешхеда едва не пришла основная опасность для лидеров Большой тройки. Согласно основному плану, те, кто должен был обеспечить прием диверсантов в Тегеране и осуществлять связь, прибыли в Иран из Турции. Их удалось вовремя обнаружить и арестовать. Однако Скорцени не любил складывать все яйца в одну корзину. У него имелся запасной план, согласно которому из Мешхеда в случае провала основной группы должны были выдвинуться другие агенты. Но благодаря хорошим отношениям с местными жителями немецких разведчиков удалось локализовать и там».
МОСКВА – ТЕЛЬ-АВИВ – МОСКВА
После первой успешной заграничной командировки Владимир Вертипорох рассматривался в Москве как разведчик, которому по плечу самые сложные задания. Не случайно в 1948 году после образования Государства Израиль Вертипороху поручили организовать резидентуру в Тель-Авиве. И вскоре в Центр пошла ценная разведывательная информация от созданной под его руководством агентурной сети.
Писатель и публицист Теодор Гладков рассказывает: «Вертипорох по многим каналам наводнил новообразованное государство надежными агентами-нелегалами». Склонять граждан Израиля к сотрудничеству с советской разведкой было сложно. Но у советского резидента получалось.
Многие из тех, кто переехал в еврейское государство даже из США, прекрасно знали, какая страна внесла самый ощутимый вклад в победу над фашизмом, во многом способствовала образованию еврейского государства, первой официально признала Государство Израиль. Вертипороху удавалось наладить контакты с сочувствующими СССР израильтянами. Более того, через своих людей в Израиле он смог найти выходы на научно-техническую элиту в США. Наш герой вошел в историю как первый советский легальный резидент в Тель-Авиве.
Казалось бы, ничто не предвещало неприятностей. Но после смерти Сталина в СССР стал править триумвират – Берия, Маленков, Хрущев. В борьбе за власть Берия резко усилил свое влияние на милиционеров и чекистов. При этом он наделал немало глупостей в отношении советской внешней разведки. Самая большая глупость – внезапный отзыв из командировок всех резидентов без всяких «но» и «если».
Журналист Георгий Сукач пишет: «Акция с вызовом резидентов была неоправданной с любых позиций. Во-первых, их массовый отъезд привел к ослаблению практической деятельности резидентур; во-вторых, он, по существу, расшифровал резидентов как разведчиков; в-третьих, вызвал недоумение и нервозность в самом аппарате разведки». При этом нередко ломались человеческие судьбы.
Разумеется, Вертипорох помчался в Москву. Он был уверен в своей правоте, что и продемонстрировал «лубянскому маршалу». Вместе с нашим героем в кабинете Берии находились начальник Восточного управления МВД СССР Александр Коротков и начальник отдела этого управления Василий Старцев. Доклад Вертипороха привел в восторг всесильного министра. Затем Берия отпустил Вертипороха и Старцева. Короткову было приказано остаться.
Свидетели оставили воспоминания о таком диалоге:
Берия: «Кто Вертипорох по должности и как вы намерены его использовать?»
Коротков: «Мы планируем его на должность заместителя к Старцеву».
Берия: «Как же так? Этот – такой красивый, такой представительный, со свежим опытом оперативной работы, а тот – совсем невыразительный, невидный такой… Давай сделаем наоборот!»
В тот же день Вертипорох был назначен начальником отдела. Старцев стал его заместителем. Владимир Иванович возглавил подразделение внешней разведки, ведающее только что покинутым им регионом. Начало руководства отделом совпало с разворотом на 180 градусов в советско-израильских отношениях. Теодор Гладков писал: «К сожалению, последующая антиизраильская позиция советского руководства не позволила в должной степени использовать позиции, которые создала в еврейском государстве наша внешняя разведка».
ПОСЛЕДНЯЯ КОМАНДИРОВКА
Владимир Вертипорох проводил мудрую кадровую политику. Особенно доброжелательно и внимательно ас тайной войны относился к новичкам. О странице своей биографии, связанной с нашим героем, Вадим Кирпиченко написал следующее: «Мне недолго пришлось с ним работать, но каждый приход к нему в кабинет оставлял ощущение удовлетворения и радости. «Повезло с начальником», – думалось мне».
В 1957 году Вертипороху доверяют новый ответственный участок работы – представительство советской внешней разведки при органах безопасности Китая. Вертипорох сумел вникнуть в сложность процессов, происходивших в руководстве КНР, в личные особенности Мао Цзэдуна. Информация, поступавшая из Пекина, помогала предвидеть будущие трудности во взаимоотношениях Китая и Советского Союза. Вертипорох в сообщениях в Центр постоянно обращал внимание на то, что в долгосрочном плане на советско-китайские отношения будут отрицательно влиять пять моментов.
Первый момент: категорическое несогласие с критикой культа личности Сталина на ХХ съезде КПСС. Второй: хрущевская политика мирного существования с Западом. Третий: решение Хрущева от 20 июня 1959 года прекратить помощь Китаю в атомной отрасли. Четвертый: отказ СССР поддержать обстрелы китайскими военными островов в Тайваньском проливе летом 1958 года. И пятый момент: восприятие Москвой объявленного Мао Цзэдуном «большого скачка» как авантюры.
15 февраля 1960 года Владимир Вертипорох скоропостижно умирает в Пекине. Генерал-майору, кавалеру орденов Ленина и Красной Звезды было всего 45 лет. Официальная версия: кончина в результате сердечного приступа. Но с этим согласны далеко не все. Некоторые мемуаристы и историки склоняются к тому, что наш герой был отравлен представителем китайской спецслужбы. На Востоке всегда знали толк в ядах. А Вертипорох был очень уж неудобен китайской стороне… Но ни подтвердить данную версию, ни опровергнуть ее пока никому не удалось.
Брест
