Ленка Домбровска
Мирослав Бамбушек «Чешская война». Режиссер Давид Чесаны, работа над текстом – Луцие Ференцова и Ивана Сламова, сценограф Томаш Бамбушек, художник по костюмам Зузана Крейзкова, композитор Роман Зах, Театр «Дивадло На забрадли» (театр «На перилах»), премьера 20.05.11.
Драматург и режиссёр Мирослав Бамбушек — один из наших самых «граждански активных» театральных деятелей. Как правило, его интересуют политические и социальные проблемы, и поэтому неудивительно, что свою «Чешскую войну» он посвятил теме третьего сопротивления.
Проекты Бамбушека отличаются чётко сформулированной позицией и радикальным, вплоть до брутальности, то есть в значительной мере натуралистическим, её воплощением, не чурающимся насилия. Ожидания, что эти тенденции проявятся и в «Чешской войне», полностью оправдались. Противоборствующим сторонам (то есть коммунистам и третьему сопротивлению) розданы исключительно чёрно-белые карты. С самого начала спектакля (а вернее, даже еще раньше) ясно, что коммунисты плохие, а члены сопротивления — хорошие. Третьего не дано. Ведь люди, которые в конце 40-х — начале 50-х годов прошлого века были коммунистами, не дождутся от Бамбушека никакого снисхождения. Молчаливое же, пускай даже беспартийное, большинство автор совершенно оставляет за рамками своей пьесы. Её принципиальный посыл заключается в том, что в решающий момент человек должен принять верное решение. А верное решение, по мнению автора, — это действие. Один из персонажей пьесы даже провозглашает: «Настал момент… Сделать всё, что в твоих силах… Этого так оставлять нельзя!»
Может показаться, что это — к тому же шесть десятилетий спустя — чересчур радикальная «оценка» народа, но в искусстве художнику позволительно многое, и при таком подходе итоговая форма получается намного более впечатляющей. И прежде всего это не документальное свидетельство, а театральная пьеса и спектакль… Однако персонажи этой пьесы, за редкими исключениями, совсем не чёрно-белые – это вовсе не супергерои. Принципиальное решение они зачастую принимают не без колебаний, а участие в акциях сопротивления необязательно было для всех героическим поступком. Появляются даже мотивы злобы, мести и жажды убийства.
«Безумная» эпоха, по мнению автора, требует сильных (грубых) слов и переизбытка насилия, что вовсе не обязательно придётся по душе любому зрителю. Однако принципиальный недостаток этого текста я вижу в местами преувеличенном пафосе, доходящем до клише.
Режиссёр Давид Чесаны активизировал не только всю сцену, но и пространство зрительного зала. И, нужно сказать, это была нелёгкая задача: из столь радикально написанного текста прежде всего могла выйти банальная агитка, от которой у зрителей стыла бы в жилах кровь не от ужаса, а от стыда. Режиссёр превосходно справился и с напоминающей коллаж, фрагментарной формой текста: он прибегнул к почти кинематографическому монтажу, в чём ему в значительной мере помогли и динамичная, эмоциональная музыка Романа Заха, и актёры, доказавшие, что в театре «На Забрадли» всё ещё одна из лучших театральных трупп в Праге.
Спектакль начинается как сельская идиллия: бабушка с пучком седых волос сидит на лавочке, за её спиной — огромный лист бумаги (размером во всю заднюю стену сцены) с наивно нарисованным пейзажем. Здена (Здена Гадрболцова) рассказывает о своей семье, тем самым раскрывая причину разницы мировоззрений двух своих сыновей. У двух братьев, коммунистического функционера Фердинанда (Игор Хмела) и противника коммунизма Йозефа (Иржи Орнест) разные взгляды, а в остальном это похоже на картины мирной деревенской жизни. Ведь война давно окончена, а теперь главное — это мир… Но это вовсе не сказка, ведь убиты будут они оба.
Пьеса до некоторой степени похожа на коллаж, после антракта такую структуру подчёркивает и интермеццо, в котором зачитываются различные мнения об антикоммунистическом сопротивлении: «Подобно тому как холодная война в действительности не была войной, и третье сопротивление не было сопротивлением». «Я считаю их группой заблуждавшихся людей, которые на роковом перепутье выбрали неверное направление и ценой огромных усилий причинили множество напрасных страданий невинным, так ничего и не добившись». «В борьбе против порабощения любые средства хороши». «Мне неизвестно такое понятие, как третье сопротивление. Эти личности, о которых сегодня говорят как о героях, совершали свои акции в мирный период, когда Чехословакия была полноправным членом ООН». «Коммунисты объявили классовую войну большинству представителей нашего народа». «Действия братьев Машинов я считаю обычными террористическими актами и предательством родины…» «Если, по мнению некоторых, тогдашнее насильственное умерщвление лояльных пособников коммунистического режима было убийством, то тогда убийцами должны считаться и борцы с нацизмом, в том числе и прославленные партизаны, а это то, с чем я не могу смириться».
Творцы спектакля, конечно же, защищают третье сопротивление, однако не пытаются его идеализировать. По их мнению, это были люди, которые по разным причинам приняли решение бороться и в своей борьбе с коммунизмом дошли до крайностей. В конце концов, для многих зрителей участники сопротивления все же были героями.
Перевод с чешского Марии Эдемской
