Георгий Кузнецов
В этом здании провели свои студенческие годы многие знаменитые выпускники МГИМО.
Фото Артема Чернова (НГ-фото)
Когда спустя много лет встречаются однокашники, это не обязательно сводится к житейскому "А помнишь?". Иногда воспоминания "тянут" на книги. Именно так получилось у бывших студентов Института международных отношений, или, как он ныне официально называется, Университета МГИМО МИД России. Первый выпуск его пришелся на 1948 год, и каждый год отмечается очередное пятидесятилетие, а по инициативе Ассоциации выпускников МГИМО и при помощи руководства университета выходят посвященные этим датам книги.
...В октябре военного 1943 года в здании Московского университета и в нескольких столичных газетах появилось объявление о приеме на факультет международных отношений МГУ. А в ноябре начались занятия у 200 студентов первого набора. В 1944 году факультет был преобразован в МГИМО, подчинен МИДу и переехал в здание у Крымского моста.
Институт с самого начала был элитарным. Но не по составу, как это стало проявляться со временем. Конечно, среди студентов были дети высокопоставленных отцов. Однако их было немного, они отличались прилежностью и скромностью (достаточно сказать, что у студента нашей группы С.Микояна никогда не было лишнего рубля, а в военных лагерях он был одет в самую заплатанную гимнастерку и, несмотря на хилое сложение, долго и безропотно таскал ручной пулемет). "Далеко не все у нас были "сыночки". Большинство были "умники", - заметил выпускник первого набора Ю.Фокин.
К тому же академическая нагрузка была очень велика, и выдержать ее не помогли бы никакие родители. "Папа Юра", любимый всеми директор института, демократичный и чуткий Юрий Павлович Францев, говорил: "Вы должны знать иностранный язык лучше, чем студенты Иняза, историю - лучше, чем студенты исторического факультета университета, международное право - лучше, чем студенты Юридического института". И к этому добавлял еще несколько наук, которые мы должны были знать лучше других. Элитарный оттенок институту придавала профессура. Нам читали лекции академик Е.Тарле, профессор-энциклопедист В.Дурденевский и непревзойденный знаток международно-правовой практики С.Крылов - их подписи стоят под оригиналом Устава ООН, в выработке которого они принимали участие.
В послеинститутской жизни выпускников бывало всякое. Будущий доктор исторических наук и заместитель председателя Советского комитета защиты мира Г.Морозов еще студентом женился на Светлане Сталиной. Но перед самым окончанием института этот брак был оборван насильственно и грубо. Его выдворили из кремлевской квартиры, а затем был арестован его отец. Это сулило сыну "врага народа" как минимум исключение из партии (в которой состоял с 1941 года) и изгнание из института. Морозов посоветовался со своим однокурсником и другом Юрием Вольским (будущим послом в Аргентине), которого спросил, в каком порядке кого информировать и когда "собирать чемодан". "В партком ты, считай, сообщил, я ведь все же замсекретаря. Соберись с силами, зайдем ко мне, выпьем по маленькой и ступай готовиться к госам", - ответил Вольский. "У меня даже сейчас нет слов, чтобы объяснить людям, не знавшим, к счастью, того времени и обстановки, в которой все это происходило, суть и цену его поступка", - признается Морозов.
А разве не могли стереть в порошок выпускника 1951 года Леона Оникова, работавшего в отделе пропаганды ЦК КПСС, за то, что в 1972 году он осмелился подать в Политбюро записку о необходимости введения в СССР многопартийной системы в целях укрепления основ народовластия? Это вызвало шок в партийной верхушке. Спасли Леона хорошие личные отношения с Константином Черненко, которому было поручено разобраться с "крамолой". Как опытный аппаратчик, он решил тянуть время. Другие острые вопросы вышли на передний план, "ересь" Леона потихоньку забыли...
Можно вспомнить и историю прекрасного журналиста Владимира Осипова, корреспондента "Известий" во Вьетнаме, Канаде и Великобритании. Прекрасный аналитик, имевший мировое имя (его комментарии цитировали все телеграфные агентства, а когда он умер, лондонская "Таймс" посвятила ему некролог), стал "невыездным" из-за того, что в лекционной поездке честно и вдумчиво рассказал об увиденном в Великобритании.
В автобиографических эссе выпускников МГИМО можно найти немало интересного и из дипломатической практики. Приведу лишь два примера.
В Дели работал послом Ю.Воронцов, женатый на нашей однокурснице Ф.Банкиной. Однажды поздно вечером, пишет он, в посольство зашла Индира Ганди, незадолго до того проигравшая выборы. "Мы глянули на нее и ахнули: ее сари все в крови! "Не пугайтесь, это не моя кровь, а моих помощников. Нас забросали камнями, и они прикрыли меня своими телами, - пояснила Ганди. - Накормите меня чем-нибудь. Я с самого утра была на митингах в деревнях, не успела ничего поесть".
Во время ужина речь зашла о том, что через несколько дней Индира должна была явиться в тюрьму - ее приговорили к небольшому сроку "за неуважение к парламенту". Фаина стала горячо убеждать Индиру, чтобы та не ела ничего в тюрьме - могут отравить: "Я сама буду приносить вам туда еду, только там ничего не ешьте!" (В этот момент я живо представил себе веселенькую картину: жена советского посла приносит судочки с едой в тюрьму для бывшего премьер-министра Индии! Сенсация для прессы!) Индира, улыбнувшись, поблагодарила и сказала, что еду будут приносить ее невестки. Надо сказать, что когда через некоторое время Ганди вернулась к власти, у нас, у меня и Фаины, сохранились теплые дружеские отношения с премьер-министром этой великой страны".
Выпускник 1950 года Б.Дорофеев, будучи посланником в Новой Зеландии, изучил сельское хозяйство этой страны, где производительность труда превышала советскую в 15 раз. Дорофеев приложил немало сил, чтобы уговорить новозеландцев пригласить несколько наших специалистов по овцеводству с кинооператором - набраться опыта и сделать учебный фильм. Такое приглашение в Москву пришло. А параллельно - большая записка от посланника. Ответ? "Направление такой делегации в Новую Зеландию Министерством сельского хозяйства СССР не запланировано".
По приезде в отпуск Дорофеев пошел к члену Политбюро ЦК КПСС и зампредсовмина Д.Полянскому, курировавшему сельское хозяйство. Полянский спросил: "А разве у нас все так плохо в сельском хозяйстве?" Попытка объяснить, что они получают свыше 400 килограммов масла с гектара пастбищ, а нам при нашей производительности скоро будет нечем кормить людей, привела к тому, что Полянский затребовал записку, отправленную в Минсельхоз. Прочитал ли он ее - неизвестно. Но сделано ничего не было...
